— А тебе спасибо за то, что согласилась пойти со мной. Что приняла мой подарок. Что участвовала со мной в расследовании. И не высмеяла меня за мое увлечение звездами, — он усмехнулся.
— Это вовсе не смешно! — возразила я. Потом поднялась на цыпочки и быстро поцеловала его в щеку. — Пока.
А потом торопливо, чтобы не видеть его реакции, пошла прочь.
— Удачи завтра на испытании! — крикнул он мне вслед.
Я на ходу обернулась через плечо и помахала ему рукой.
Уже открывая дверь в свою комнату, я внезапно ощутила легкий зуд на запястье. Том самом. Подняла руку — и у меня пересохло во рту. Метка. Она вернулась.
Проклятье!
Глава 23
Несмотря на то что многое поменялось с того дня, как метка литианы впервые появилась на моем запястье, я все же решила снова ее замаскировать, точно как тогда же. В первую очередь для того, чтобы она не отвлекала ни меня, ни Вельта от поиска правды, к тому же ее мог кто-нибудь заметить, а это тоже сейчас совсем ни к чему.
Интересно, у Вельтимора метка тоже вернулась? Сейчас, когда его дракон подрос, он наверняка быстро поймет, кто его истинная. Конечно, моя маскировка немного отсрочит этот момент и запутает его, но долго не продлится. И тогда Вельт все узнает. И я даже не представляла, как все сложится дальше…
Пока не пришла Анхела, я решила пересмотреть рецепты в моей книге. Глаза слипались, но я продолжала переворачивать страницу за страницей. И чутье меня не подвело: в самом последнем рецепте были до боли знакомые ингредиенты. О боги!
Корень морозника.
Звездная пыль.
Кристалл забвения.
Кровь ночного вепря.
Слезы белого оленя.
Последнее особенно поразило меня. Белого оленя встретить можно только в одном месте — на Ледяных холмах, а уж заставить его плакать… Это почти нереально.
И яд этот назывался «Угасающий во сне».
Но что с антидотом?
Рецептов противоядия сразу было два. Но меня это не особо удивило.
Первый рецепт был составлен по традиционному принципу «от обратного», то есть каждый ингредиент яда заменялся на противоположный ему по действию. Так, корень морозника — на кору перечного дерева, кристалл забвения на пыльцу солнечного мотылька, слезы же теперь нужны были вепря, а кровь — белого оленя.
Второй же рецепт отражал менее популярный тип антидота, его принцип заключался в «подобном исключении». Для него нужны были все те же ингредиенты, что и для самого яда, но добавлялся еще один — тот, что нейтрализовал каждый из них. Как правило, это была «живая» субстанция, например, сок живого цветка, вода из источника жизни, капля крови феникса и кое-какие другие. Соединяясь с остальными ингредиентами (основой яда), эта субстанция училась «узнавать» их и нейтрализовать и, попадая в организм отравленного человека, с легкостью отыскивала составляющие яда в его крови и так же их уничтожала.
Как правило, антидот второго типа действовал быстрее, но был сложнее в изготовлении — «живая» субстанция очень капризна, и работать с ней удается только сильным целителям.
Я не успела изучить все до конца, поскольку вернулась Анхела. Я быстро спрятала книгу и притворилась спящей: общаться сейчас ни с кем не хотелось. А потом сама незаметно как уснула. И спала так крепко, что разбудила меня Анхела.
— Вставай, соня, — усмехнулась она. — А то все испытание проспишь и вылетишь. Будет обидно.
— Спасибо, что разбудила, — я тут же подхватилась.
— Чувствую, ты тоже вчера хорошо погуляла. С кем ходила?
— С подругой. Было весело, наплясались на площади и наелись жареных колбасок, — ответила я почти правду.
— Мы тоже там были, странно, что не встретились, — Анхела подошла к зеркалу и стала припудривать синяки под глазами.
— Да где там, в такой-то толпе? — отозвалась я.
Соседка согласилась со мной, на этом тему праздника мы больше не поднимали. Одно огорчало: я планировала еще раз перечитать о том яде на свежую голову, но, увы, времени на это совсем не осталось.
Завтракали тоже впопыхах, а потом со всех ног неслись в зал, где нас ждал целитель Фарлей и его помощники.
— Хорошо, что сегодня никуда ехать не надо, — заметила Анхела.
— Надеюсь, и глазеть на нас тоже столько людей сегодня не будет, — добавила я.
Наблюдателей, и правда, было мало, никого со стороны, только придворные целители и… Канцлер. Увидев последнего, мне стало не по себе. Зачем он снова здесь? Что пытается разнюхать? К тому же он снова вперился в меня взглядом, отчего просто захотелось провалиться сквозь землю.
Но тут заговорили целитель Фарлей:
— Вас сейчас восемь, господа целители, однако к финальному испытанию смогут приступить лишь четверо. И для того, чтобы определить, кто удостоится этой чести, проведем отборочное испытание. Оно будет недлинное и чисто теоретическое. Никаких манипуляций с эликсирами и работы с больными, только вопросы и ваши быстрые ответы. Кто быстрее ответит на вопрос, делает шаг вперед. Четверо, ответивших на большее число вопросов, перейдут к основному испытанию. С остальными мы попрощаемся.
— Люблю такие вызовы, — ухмыльнулся Харвин.
— Надеюсь, у меня получится, — Анхела решительно сжала кулаки.
Что ж, мне тоже будет интересно попытать удачу.
— Что ж, начнем. Первый вопрос. Каким основным свойством обладает древний оберег «Круг Жизни» , созданный из коры священного дерева?
— Он усиливает регенерацию тканей и ускоряет заживление ран, — я сама не ожидала, что буду первой.
Харвин, который тоже открыл было рот, чтобы ответить, заметно помрачнел. Фарлей же кивнул мне, предлагая сделать шаг вперед.
— Вопрос второй, — продолжал он. — Какая магическая формула используется для усиления целительной силы при использовании руны «Щит Света»?
И тут уж Харвин опередил остальных, выкрикнув:
— «Люменс Вивенс»! Произнесенное вслух, оно усиливает световую энергию внутри оберега.
— Верно, — отозвался королевский целитель. — Следующий вопрос. Что означает руна «Звезда Восстановления», которую часто наносят как гравировку на флаконы для зелий?
— Обещание быстрого и полного восстановления здоровья и энергии, — это было слишком просто, поэтому ответ произнесли одновременно несколько человек, включая меня.
Фарлей повернулся к помощникам, советуясь, кто все же был первым.
— Нэст Дагрей, прошу шаг вперед, — вынес он наконец свой вердикт.
Молодой целитель последовал его просьбе.
— Четвертый вопрос. Кто в древних хрониках считается первым