Простое бежевое платье, пальцы в чернилах – я много писала. Никаких украшений и макияжа. Только красная дядина роза в волосах, Элена утром вплела мне её, я так и ходила.
– Жуть, – прошептала я, пытаясь пригладить волосы. – Выгляжу просто ужасно!
А времени приводить себя в порядок нет!
Так, стоп. Я одёрнула сама себя. Чего я паникую, как глупая курица? Какое вообще дело до того, что на мне за платье и есть ли макияж с причёской? Маркос приехал к дочери, а не любоваться на почти бывшую жену.
– Хозяйка, – Мария толкнула дверь в комнату, даже забыв постучать. Ей это было совсем не свойственно. – Там ваш муж прибыл. Представляете? С Мадрида!
Я сглотнула и кивнула:
– Зови его. Я буду здесь.
Но сама не выдержала и десяти секунд. Выпорхнула из комнаты, осторожно встала на верху лестницы и увидела, как Маркос входит в дом. Я наблюдала за ним с жадностью и каким-то упоением. Будто наконец-то добралась до живительного источника.
Я увидела, как он улыбнулся Марии, спросил, как у неё дела. Белые волосы мужа серебрились в солнечном свете. Больше всего мне хотелось зарыться в них пальцами. Я уже забыла какие они: жёсткие или мягкие?
Маркос вдруг поднял голову и увидел меня. Мы столкнулись взглядами, и внутри что-то заныло от тоски. Я правда скучала по нему. Думала о нём каждый день. Ругала себя, но думала. Тонула в своих мыслях. Отвлекалась работой, но перед сном закрывала глаза и снова представляла, что он рядом. Что я могу коснуться его.
– Белла, – его голос был хриплым и немного глухим.
– Добрый день, – я натянула улыбку, спускаясь с лестницы. – Элена сейчас с бароном на прогулке. Вы разминулись, они только уехали.
Все эти дни я думала: а не была ли я слишком жестока, отбирая у него дочь? Элена только очнулась, а я сразу увезла её. Лишила малышку отца. А всё потому что боялась Маркоса и своих чувств к нему.
– Жаль, – ответил герцог. – Но я подожду.
Он склонился к моей руке, целуя её. Его губы обожгли огнём, я едва сдержала судорожный вздох. Настолько его присутствие было желанно.
– Надолго ты приехал? Дочка так ждала тебя, скучала.
Я заглянула в глаза цвета янтаря. Маркос изучал меня, скользил взглядом по моему лицу. И всё ещё держал мою руку в своей, не отпускал.
– Пока не знаю насколько. Хочу думать, что навсегда.
Мне показалось, что я ослышалась.
– Прости?
Я краем глаза увидела, как Мария ускользнула в соседнюю комнату, словно почувствовав, что нам нужно поговорить с мужем.
Маркос поднял руку и коснулся моей щеки.
– Ты сказала дать тебе время. Два месяца долгий срок, Белла. Я не трогал тебя, хоть это было и мучительно.
Кажется, я и правда что-то такое говорила. Сейчас вспоминалось с трудом. Во время нашего прошлого разговора я была растеряна. Не знала сама чего хочу. Думала, что со временем всё поменяется, но увы… я по-прежнему была растеряна. И по-прежнему не знала, как быть дальше.
– Давай я покажу тебе, как устроилась, Элена? – предложила я, переводя тему.
– Давай, – хмыкнул Маркос, не спуская с меня изучающего взгляда.
Мы поднялись на второй этаж, и я открыла комнату дочери.
– Мебель из белого дерева, Элена любит белый цвет. Обои мы выбирали вместе, поэтому такие яркие, – принялась торопливо рассказывать я. – Это старые холсты, наша дочка много рисует. Хочешь покажу?
– Белла.
– А? – повернулась я, держа в руках рисунки Элены.
– Ты самая красивая женщина в мире. Никогда не встречал никого восхитительнее тебя. Всё в тебе идеально, то как ты двигаешься, говоришь, даже просто сейчас смотришь на меня.
Я почувствовала, что краснею, как девчонка. Смущённо улыбнулась, и выпалила:
– Луизе ты говорил похожие слова.
– Может дело в том, что красота внутри? Ведь ты была ею. Если бы не так, я бы даже не взглянул на неё.
Щемящее чувство нежности к Маркосу заполнило меня. Я скучала по нему. А эти слова буквально заставили меня дышать через раз.
– Послушай, мне жаль, что я уехала с малышкой. Лишила тебя дочери. Клянусь, я не наказывала тебя. Просто я была слишком растеряна. И сделала то, что казалось мне правильным.
– Ты имеешь право наказывать меня. Ведь я подвёл нашу семью, Белла.
Я увидела, как Маркос смотрит на мои губы и поняла, что он тоже скучал по мне. Эти два месяца я думала, что может быть он забудет свою старую жену.
Меня ведь терзал вопрос: почему я не чувствую той же дикой безумной тяги, что и раньше? Моё чувство к мужу стало спокойнее. Человечнее что ли… но я не понимала причины. Но теперь, когда Элена рассказала про дракона, я смогла сложить этот пазл. Наша связь была между ведьмой и драконом. Но если дракона больше нет, значит и связи тоже.
– Маркос, что с твоим драконом? – спросила я.
Он небрежно пожал плечами и взял у меня из рук рисунки Элены. Улыбнулся, разглядывая их:
– Кажется, вы с бароном заразили её розами. Она всё время рисует их.
– Маркос, – я коснулась его руки.
Он положил рисунки на детский столик, а затем поднял руку и большим пальцем провёл по моей щеке, очерчивая скулу:
– Я не мог просто смотреть, как ты мечешься в агонии. Поэтому потребовал, чтобы Лаура Мендес сделала хоть что-то. Она сказала, что нужна жертва. Сильное существо, способное напитать магию. Я бы отдал и себя, Белла. Мне было плевать. Я думал лишь о тебе, и о том, как ты страдаешь. Ты металась в бреду и только говорила о том, что это конец. Что лучше умереть, чем снова стать бесплодной. Я не понял, что значит «снова», но связал это с Алиссией. Разве мог я не сделать всё возможное?
Я накрыла руку Маркоса своей, закусив губу. Меня поражало, что он такой сильный и подчас жестокий, но при этом уязвимый, когда дело касается нас с малышкой. И он пожертвовал собой ради меня. Сделал без раздумий.
– Ты не подала на развод, – Маркос произнёс это глядя мне в глаза.
– Не подала, – негромко ответила я.
Горячее дыхание герцога обжигало мои губы, но я не отстранилась. Вцепилась пальцами в