Радмила наблюдала за тем, как Тихоновский снимает пальто. Под ним — темно-серый свитер и джинсы. Девушка знала, что будет дальше.
Или это все ее фантазия? Да, наверно, так и есть.
— Что здесь с шумоизоляцией?
— Не знаю, — повела плечом Филатова.
— Это мы тоже проверим, — пообещал Влас.
Он уже стягивал свитер. Радмила не успела избавиться от своего пальто. Даже не вспомнила, в каком из пакетов с вещами лежит ее пижама.
А потом стало вдруг не до этого.
Влас остановился перед ней, потянул за пояс пальто.
— Это был чертовски длинный день, девочка, — пробормотал Тихоновский.
Его обжигающие пальцы нырнули под верхнюю одежду, легли на талию.
Рада прижала ладони к широким плечам.
Вдвоем они стояли в центре комнаты, слегка раскачиваясь.
Радмила качнулась вперед, прижалась щекой к мужской груди. Сердце любимого билось размеренно и громко.
Девушка прикрыла глаза, улыбнулась, оставила короткий поцелуй на горячей коже.
— На вид вроде крепкая, — хмыкнул Влас.
Радмила проследила за его взглядом. Тихоновский смотрел на кровать. А спустя миг, уже подхватил Филатову на руки и шагнул к постели.
— Платье! — взмолилась Рада, когда Влас придавил ее собой, прижав к матрасу.
Кружева, кажется, вот-вот треснут. Но Влас успешно справился с задачей.
И вот уже дорогущий вечерний наряд спокойно лежал на ближайшем стуле. Туда же улетело и белье. А следом — джинсы Власа.
— Люблю тебя, обалдеть как сильно, — бормотал любимый, а Рада плавилась от его жадных поцелуев и откровенных прикосновений.
Радмила прижала ладони к его щекам, огладила скулы, виски.
Влас застыл, навис над ней. В живот упиралась его возбужденная плоть, распаляя и Раду. С каждым вдохом, каждой секундой она сгорала в том огне, что разжигал Влас.
— И я тебя, — прошептала девушка.
Влас сверкнул диким, почти безумным взглядом. Потянулся к ней. Откровенно облизал приоткрытые губы. Толкнулся бедрами вперед, сократив и без того крохотное расстояние меж их телами.
Рада со стоном прогнулась, продлевая ласку.
Водоворот чувств, эмоций, ощущений взорвал ее мир. Рада отчаянно цеплялась за широкие плечи.
Он ведь не позволит ей упасть? Утонуть? Потеряться?
— Ты со мной, маленькая, со мной…, — прочел ее мысли, горячо зашептал, медленно и плавно толкнулся глубже.
Рада не сдержала рвущийся стон. А дальше — сплошное безумие.
Горячо… Жарко… Прикосновения обжигали. Поцелуи были желанной пыткой. А хриплый шепот — музыкой.
***
— Почему не спишь?
Рада с трудом приоткрыла глаза. Влас и вправду не спал. Стоял перед окном, выпуская в форточку сигаретный дым.
— Да так, разбудили, — отмахнулся Влас, потушил сигарету, — со мной поедешь? Или поспишь еще?
Радмила села в постели, натянула одеяло повыше. Спать хотелось зверски, но расставаться с любимым не хотелось. И потом, нужно проверить, как там Стася. Девочка ночевала дома одна, а это неправильно.
— Кто разбудил? — зевнула Рада.
Влас подошел к ней, присел на корточки, коснулся ладонью ее щеки, обхватил лицо.
Запах сигаретного дыма уже стал привычным и неотъемлемым, но все еще был резким. Да и спросонья Филатова плохо контролировала мимику, потому и поморщилась.
— Согласен, надо бросать курить, — рассмеялся Тихоновский. — Егор разбудил. Говорит, надо ехать в управление. Золынкова созрела для заявы.
— Я с тобой! — потребовала Рада.
— Нет, ты поедешь к Настасье. Потусите там вдвоем. А я вернусь сразу, как только освобожусь, — покачал головой Влас.
Его губы заскользили по ее губам. Легко целуя, лаская.
Рада улыбалась, как дурочка. У нее не было сил ему возразить. Она плавилась от прикосновений любимого.
— Егор Арсеньевич справится? Он теперь твой адвокат?
— Да мы разрулим все в досудебке, — самоуверенно хмыкнул Влас. — Ты меня будешь ждать?
— Разумеется! И борщ тебе приготовлю, — пообещала Рада.
— Если как у мамы твоей, то давай доставку закажем? — заржал Тихоновский.
— Сейчас обижусь, — предупредила Радмила и шутливо дернула его за волосы.
Влас лишь громче рассмеялся, ловко опрокинул Раду на спину, устроился сверху.
— Слезай с меня, Тихоновский! — фыркнула девушка.
— Не могу. Здесь столько всего интересного! — смеялся Влас.
Мужчина перехватил ее запястья, придавил к подушке, зафиксировал над головой одной рукой. А свободной принялся щекотать, скользя по ребрам.
Радмила извивалась и хохотала. Одеяло сбилось. А под ним девушка была совершенно голой.
— Ну вот, это я и имел ввиду, — коварно и плотоядно клацнул зубами Тихоновский, накрыл свободной ладонью провокационно торчащий сосок.
Удерживая запястья Рады над головой, Влас качнулся вперед. Бедрами он прижимал девушку к постели, а в пылу шуточного сражения Филатова соскользнула ниже. И теперь Влас фактически сидел на ее животе, однако упирался коленями в матрас. Иначе он раздавил бы партнершу весом своего тела.
Смех замер на губах. Радмила облизала их, глядя на внушительный бугор прямо перед глазами.
— Не хочу никуда уезжать, — признался Влас шепотом.
Он выпустил запястья Рады из ласкового захвата, подтянул девушку выше, вклинился меж разведенных бедер.
Колени Радмилы интуитивно сжались, плотно обвились вокруг бедер.
Между двумя телами оставалась лишь тонкая ткань мужского белья.
Радмила толкнула Власа в плечи, безмолвно прося подчиниться. Во время их интимных ласк Рада всегда была ведомой, а сейчас захотелось пошалить. Бывает и такое, да.
Рада устроилась верхом на мужских бедрах. Легко сдвинулась вверх-вниз.
— Ауч…, — выдохнул Тихоновский, вскинул бедра, пытаясь поймать момент.
Радмила уперлась ладонями в широкую грудь, развела пальцы, провела ноготками вниз, к животу, сдвинула ладони к кромке боксеров.
Кажется, ткань вот-вот треснет. Рада коварно улыбнулась.
— Думаешь, мы успеем? — выдохнула Филатова.
— Я с места не сдвинусь, пока в тебе не окажусь, — пошленько заулыбался Тихоновский. Рада смутилась, покраснела, негромко вскрикнула, когда горячая ладонь едва ощутимо шлепнула ее по ягодицам.
— Эй! — возмутилась Рада.
— Прости, увлекся, — сверкнул глазами Влас.
— Все, Тихоновский, у