В тишине палаты зазвучал записанный голос Золынковой.
— Запись удали, паршивка! — процедила актриса.
— От жениха моего отвали, вобла! — прищурилась Радмила.
— Так, девочки, стоп, — поднял Влас руки вверх, — давайте мирно решим все вопросы. Оль, встретимся в суде?
— Я подумаю! — отвернулась Золынкова, давая понять, что разговор окончен.
— А я навещу главврача. Уточню, как связано падение и выкидыш. Если он был, конечно же, — вздернула подбородок Радмила.
— Кто ж тебе выдаст информацию из карты пациента?
— Найдутся добрые люди, не волнуйтесь, Ольга Петровна! — процедила Радмила и стрельнула в Тиху колючим взглядом: — Долго будем здесь сидеть, Влас Тарасович? Никуда не торопимся?
— Торопимся, еще как! — заулыбался Влас.
— Подкаблучник хренов, — раздался злобный шепот в спину, но Власу было плевать на Золынкову.
Он, конечно же, и сам писал разговор. Но не надеялся, что одним выстрелом решит сразу две проблемы. И Радмила теперь в курсе о некоторых нюансах его дела, и с Ольгой вопрос почти решен. Тиха чувствовал, что Золныкова не станет доводить до суда. Одумается. Ну или влиятельные люди «помогут» одуматься.
— Так, а ты что здесь делаешь? — споткнулся Влас уже в коридоре, догнав Радмилу у лифтов.
— Веду охоту на неверных женихов! — огрызнулась девчонка.
— Я же серьезно спрашиваю.
— А я серьезно отвечаю! — прищурилась Рада и добавила: — Дома поговорим!
— Ну хоть пару слов в свою защиту могу сказать?
— Суд объявляет перерыв, — возразила Рада.
— Обожаю перерывы.
— Тихоновский, руки не распускай!
— Я ж не чужое трогаю. Мое. Родное.
— Глянь, какой самоуверенный.
Влас расплылся в улыбке. Радмила не отталкивала его. Они ехали в лифте, обнявшись.
— Болтать с бывшими время есть, а мне ответить на сообщение не мог?! — вдруг завелась Рада.
— Да у меня заряд на минимуме. Думал, выйду из больницы, в машину сяду, заряжусь и тебе позвоню, — повинился Тиха.
— Врать ты все-таки мастер!
— Это правда, — возразил Влас и показал телефон, заодно и остановил запись разговора.
— У дураков мысли сходятся, — хмыкнула Рада.
— Я дурак, да, а ты моя любимая девочка, — заурчал Тиха.
— Вот руки так и чешутся мосю твою вредную расцарапать, — вздохнула Радмила. — Гад.
— Приедем домой, делай со мной, что хочешь, — подмигнул Тихоновский.
— Приедем домой, нужно Стасю успокоить. Там еще баба Геля, подружка Марфы Васильевны. Ее тоже успокоить.
— И с каких пор у нас балуются успокоительными? Что стряслось? — нахмурился Влас.
— Марфа Васильевна повредила руку, когда угощала нас пирогами. Я вызвала скорую. Приехала с ней сюда. Потом спасала жениха от бывшей, — загибала пальцы Радмила и вновь взглянула на Власа, прищурившись, — черт, опять меня тянет кое-кому расцарапать нахальную морду!
— Обожаю тебя, девочка, — рассмеялся Тиха, стиснул любимую, выдохнул. — Никогда не меняйся.
— Попробую, — пообещала Рада. — Поехали домой. Там борщ ждет.
— По маминому рецепту?
— В мои планы не входило травить Тихоновских, — фыркнула Радмила. — Рецепт мой. Собственный. Никто пока не умер. Пока.
— Я понял, угу, — хмыкнул Влас.
***
— Не налегай на сладкое!
— Мам!
— Что «мам»? Я же как лучше хочу, — фыркнула мама и отобрала из рук Рады вазочку с профитролями.
Радмила тоскливо взглянула на стол, заставленный десертами. Матушка коршуном охраняет все угощения до прихода гостей. А у Радмилы, кажется, в желудке образовалась черная дыра и поглощает всю еду с космической скоростью.
Хотя, Рада ведь ела сравнительно недавно. Да и, помогая с приготовлением ужина, тягала у Светланы Артуровны, экономки в доме родителей, самые аппетитные кусочки. Однако перед обалденными десертами Радмила не могла устоять.
— Беги, переоденься, — распорядилась мама, — гости вот-вот приедут!
Радмила красноречиво закатила глаза. Пф! Гости?
Это Атасович-то гость? Да он в дом родителей Радмилы приезжает чаще, чем сама Радмила. У них с отцом какие-то общие дела. И к матушке вредный Тихоновский быстро нашел подход.
Почти месяц прошло с празднования дня рождения Власа.
К этому времени Рада перевезла все свои вещи в квартиру Тихоновских, расторгла договор аренды квартиры неподалеку от мастерской и завела трех постоянных клиенток, в лице Марфы Васильевны, бабы Гели и Стаси, на пошив одежды. Были и еще новости, но ими Радмила пока не хотела ни с кем делиться, пока не расскажет Власу.
Ее драгоценный жених вместе с сестрой и лучшим другом должны приехать на семейный ужин. Радмила хотела бы, чтобы все прошло тихо и без особого размаха. Однако с родителями сложно спорить.
И вот сегодня должна состояться официальная помолвка Радмилы и Власа. Вернее, Влас Тарасович намеревался просить руки Радмилы у ее родителей.
Хотя, чего там просить? Рада уже месяц живет с ним под одной крышей, спит в одной постели. Влас отвозит ее в университет, а после работы в офисе они вместе едут домой. Словом, живут гражданским браком. И какое уж тут сватовство?
Но родители вместе с Тихоновским все решили, постановили, согласовали дату и время. Радмиле оставалось лишь ждать дорогих гостей и не вмешиваться в ход мероприятия.
— А что не так с моим костюмом? — вздохнула Рада, взглянула на свои почти новенькие «спортивки». — Хороший же костюм.
— Радмила! Надень приличное платье, или юбку! — безоговорочно потребовала мама и подтолкнула дочь к дверям, ведущим в холл.
— Ладно, — вздохнула Рада.
Спорить она не стала по простой причине: Тихоновский, однозначно, вырядится, как на праздник, при полном параде, галстук, запонки, белоснежная рубашка. Будет скрипеть тут своей такой же белоснежной улыбкой, как и рубашка!
Придется соответствовать.
Рада недовольно ковырялась в шкафу. И откуда у нее столько платьев, которые ей не нравятся? Определенно, мама развлекалась на досуге, она любит совершат импульсивные покупки, когда нечем заняться. Все любимые наряды Рады уже висят