— Это никакой не подражатель, — Габриэлла поворачивается ко мне. — Почему это существо просит тебя убить его, король Данила?
Пожимаю плечами. Всё просто:
— Без понятия. Сначала я ему накостылял, а теперь он просит убить его.
— Ты победил Принца Кровавой Луны⁈ — спрашивает Ангел. Говорит с таким выражением, будто я только что убил мифического дракона. А Габриэлла вообще нижнюю челюсть уронила, что совсем не красит леди.
Я поворачиваюсь к лохматому Грандбомжу:
— Так ты — принц?
Он не отвечает. Только снова хрипит:
— Убей…
— Что ты залаял, — бросаю я устало. — У меня, между прочим, теневой Спрут по городу ползает… Кстати, хм. Вот ты сейчас этого Спрута своими щупальцами схватишь — я тогда, может, и подумаю тебя убивать.
— Убьешь? — Грандбомж, счастливый как ребенок, тут же крутит головой в поисках Спрута.
Глава 14
Дворец Цезаря на Палатинском холме, Рим
Цезарь стоит у высокого, уходящего к самому потолку окна. Сквозь стекло в зал льётся густой, вязкий золотистый свет заката.
— Ну? — произносит он, не оборачиваясь. — Что с приказом по льготам?
Только что вошедший советник переминается с ноги на ногу, словно пол под ним внезапно стал слишком горячим, и при этом он нервно перебирает пальцами край папки с бумагами.
— Приказ издан еще утром, Ваше Императорское Величество, — докладывает он.
Цезарь поворачивает голову на пол-оборота.
— И где тогда мой меч? — в голосе уже звенит раздражение. — Я проверял оружейную только что! Футляр под эфирный меч пуст!
Советник моргает, явно не понимая, о чём идёт речь, и на глазах бледнеет, будто из него выкачали всю кровь.
— Меч?.. Простите… я… не понимаю…
— Что сказали иностранцы насчёт льгот? — резко перебивает его Цезарь, сужая глаза.
— Ничего. Они же не знают, — отвечает тот, и в голосе звучит робкая попытка оправдаться.
— Как это — не знают? — Цезарь разворачивается полностью, и теперь его взгляд буквально прожигает собеседника. — Вы сообщили Филиновым о том, что их винодельни теперь могут получать налоговые льготы?
— Нет, конечно, — торопливо замотал головой советник, едва не выронив из рук бумаги. — А вдруг они воспользуются этими льготами? Тогда казна получит меньше денег…
Цезарь резко подаётся вперёд, голос взрывается гневом, словно разряд грома обрушился прямо в зале:
— Ты дебил⁈ А нахрена, по-твоему, я подписывал этот приказ, если не хотел, чтобы он дошёл до иноземцев⁈ Немедленно сообщи Филиновым, что их Ланг освобождён от поборов… вернее, от налогов в казну. Сию же минуту! Пошёл! Иначе казню!
Советник кивает и почти бегом вылетает из зала, оставляя за собой лишь эхо торопливых шагов, гулко разносящееся по мраморным сводам.
* * *
Поместье Вещих-Филиновых, Москва
Гришка явился в гости к Вещим-Филиновым с вполне определённым намерением — он рассчитывал застать хозяина дома, пожать руку, сказать несколько тёплых слов да обнять своего друга. В гостиной его встретила Камила, сидевшая за небольшим столиком с чашкой чая. Лёгкий пар от напитка тонкой струйкой поднимался кверху, а сама она, как всегда, выглядела безупречно. Брюнетка не просто сохранила, а словно приумножила свою красоту со школьных лет — те же чёткие черты лица, та же плавная и гармоничная линия плеч и та же элегантная, слегка насмешливая улыбка, способная вызвать в сердце казаха обжигающе-острую истому. Однако Гришка был человеком твёрдых принципов и крепких устоев. Он не только не позволял себе ни малейшей вольности, но и старался поменьше глазеть на «королеву школы». Данила был для него не просто лучшим другом, а человеком, с которым его связывали годы доверия и общих дел, и, хотя ревнивцем телепат не был, казах прекрасно знал: рука у Данилы тяжёлая, особенно если кто-то проявит неприличное внимание к его женщинам. И Гришка считал это правильным порядком вещей, даже брал пример с друга.
— Ну что ж, поздравляю вас с Данилой! — начал Гришка бодро, с дружелюбной горячностью. — Где он сам? Уже второго родили! Хотел лично пожать руку, сказать пару тёплых слов…
— Данилы нет, — ответила Камила, чуть покачав головой. — Он сейчас в закрытом мире по делам рода.
Гришка печально качнул головой — новость об отсутствии хозяина его откровенно расстроила.
— Вот ведь… — протянул батыр с лёгким разочарованием. — Думал, зайду, поздравлю. Ладно.
Он на секунду задержал взгляд на Камиле и тут же перевёл его на чашку чая в её руках, слегка покраснев.
— Кстати, у тебя отличная причёска, очень тебе идёт, — добавил он искренне, но без лишнего нажима. — Но, значит, дома никого нет? Светки тоже? А ведь её тоже хотелось поздравить с рождением сына…
В этот момент к ним, ступая мягко и совершенно бесшумно, подошёл тигр Шархан. Огромная полосатая туша остановилась рядом, хвост лениво шевелился. Сначала он произнёс голосом Гришки:
— Второго у Данилы.
А потом, не меняя выражения морды, тем же голосом — слова, только что сказанные Гришкой, но в совершенно другом смысле:
— У тебя… никого нет.
Гришка хмыкнул и посмотрел на тигра:
— Он что, обзывается⁈
— Вообще он не разумный, — неуверенно отозвалась Камила.
— Да конечно! Вот прямо лыбится, полосатая морда! — возмутился казах. — Я, между прочим, над этим работаю. Не все такие шустрые, как Данила.
— Не все, — вновь голосом Гришки отозвался Шархан, высунув язык.
— Вот же болтливый зверь! — с досадой пробурчал Гришка. — Ещё и бобылём меня называет!
Он повернулся к Камиле, намеренно игнорируя тигра, и перешёл к делу:
— Я, собственно, прибыл не только поздравить. Хотел про междумировой транспортный портал спросить — как там его развитие, на какой стадии?
Камила спокойно пояснила:
— Это лучше у сударынь Алисы с Василисой спрашивать. Сейчас они за глобальные проекты отвечают, пока Кира Игоревна на Острове Некромантии — она там и местного короля натаскивает, и сама некромантии учится. Скажу только, что Даня сейчас работает над безопасностью всей цепи логистики, поэтому пока портал не запускает.
— Да понял-понял, — кивнул Гришка с разочарованным вздохом.
Тут Шархан снова повернул к нему массивную голову и, опять же голосом Гришки, протянул:
— Бо-бы-ыль…
— Шархан, прекрати! — сдерживая смешок, попросила брюнетка.
Гришка резко поднялся с места, чашка с чаем едва не перевернулась. Он перехватил её в последний момент, бросил