– Вполне активен. Нормальная мышь.
– Значит, мы имеем дело с чем-то несистемным, слава богу.
– И, надеюсь, не с врожденной патологией, – добавляет доктор Джемаль.
Хелен согласно кивает.
– А чешется не больше обычного? – интересуется ветеринар.
Хелен выразительно качает головой.
– Не больше, нет. Ну сколько-то чешется, наверное.
– Ваша коллега сможет привезти его в понедельник утром? В ходе обследования заодно и на клещей проверим, а то они часто бывают, но не доставляют хлопот, пока нормальные защитные механизмы не ослабнут.
Хелен показывает на свой дом, и доктор Джемаль аккуратно паркуется у тротуара.
– Спасибо, доктор Престон. Я передам коллеге, чтобы позвонила вам и записалась на понедельник.
Они заходят в дом, и Хелен ведет гостя в комнату, где Сипсворт спит в аквариуме на ее платке. Глаза его закрыты, голова повернута и лежит на обеих передних лапках. Доктор Джемаль ставит на пол принесенную с собой медицинскую сумку.
Хелен делает глубокий вдох и выдох.
– Слава богу. Похоже, приступ прошел.
Доктор Джемаль наклоняется, чтобы получше разглядеть мышь.
– Такие они славные малыши, правда? А тахипноэ для них нормально? Он, как я вижу…
– О да, – говорит ему Хелен. – У них сердцебиение от трехсот до семисот ударов в минуту.
– Подумать только, такая крошечная мышца умеет работать в таком ритме – сколько, два года?
– Вы верите в Бога, доктор Джемаль?
У него вырывается смешок:
– Когда провожу операцию…
– А я вот не верю, – резко произносит Хелен. – Хотя это в любом случае не имеет значения… но такое инженерное мастерство природы постоянно наводит на мысли о какой-то высшей силе.
Доктор Джемаль открывает свою сумку с просроченными лекарствами и медицинскими материалами.
– Если бы не мыши, – говорит он, – наша работа была бы еще труднее.
Хелен поворачивается к молодому кардиологу.
– Перед каждой больницей им должен стоять золотой памятник… Каждый раз, когда мы принимаем лекарство или делаем прививку, это происходит только благодаря мышам. Год за годом они миллиардами гибнут в лабораториях, миллиардами! Если бы только люди понимали, – продолжает Хелен, – что их близкие живы или не страдают, скорее всего, из-за мышей.
Доктор Джемаль читает срок годности на трубочке.
– Ну а мне из-за этого не так стыдно вопреки закону давать вам эти лекарства и кислород. – Затем он проверяет этикетку на ампуле ипратория бромида. – Забыл сказать, когда я читал в телефоне о респираторных заболеваниях грызунов, там было написано, что микоплазмоз не заразен для людей, только для других мышей. Так что, если ваш Сипсворт им болен, придется ему доживать свои дни в одиночестве.
– У него есть я, – бормочет Хелен. – Я тоже одинокая.
Доктор Джемаль вытаскивает телефон.
– Давайте запишу вам номер ветеринара в Оксфорде, чтобы вы договорились о приеме.
– Поеду на автобусе-экспрессе с рыночной площади. Надеюсь, пассажиров-мышей туда пускают. – Хелен смотрит вниз на маленькое спящее тельце. – Но нет ли чего-нибудь, что ветеринар могла бы прислать сегодня? Просто чтобы он продержался выходные… антибиотик, например, это же точно не повредит?
– А это мысль, – отзывается доктор Джемаль. – Бронхолитик тоже не помешал бы, если у них есть. Сейчас перезвоню им.
Хелен показывает направление:
– В прихожей есть телефон, можно с него.
Разговаривая с ветеринаром, доктор Джемаль расхаживает туда-сюда, многократно минуя радиоприемник и дверь в нижнюю уборную. Положив трубку, он возвращается в гостиную.
– Так, по ходу вы с Сипсвортом нас всех втягиваете в криминал. Ветеринар не велела использовать больничные препараты, но посоветовала соорудить кислородную камеру, если получится.
– А что с мышиными лекарствами?
– Сейчас расскажу. Администратор, которую вы через автоответчик назвали совершенно бесполезной, через несколько часов приедет к вам на мотоцикле с сумкой, в которой будут бронхолитик в форме раствора для приема внутрь, такой же антибиотик и несколько шприцев, чтобы вы могли набирать лекарство и вводить пациенту перорально.
– Ой, великолепно, великолепно, – хлопает в ладоши Хелен. – Вот теперь мы и правда куда-то движемся.
– Кроме того, администратор привезет счет за лекарства и некую бумажку, вам ее нужно подписать, подтвердить, что вы удовлетворены тем, как ветеринар провела обследование вашего питомца, потому что она не имеет права выписывать лекарства, не осмотрев животное лично. Я сейчас сниму Сипсворта на камеру и сброшу ей видео, чтобы она хотя бы могла написать в своем медицинском заключении, что видела его… Но все это, строго говоря, не совсем кошерно.
– Вы имеете в виду, не совсем халяльно, доктор?
– Ага, очень смешно, – говорит он. – Приятно видеть, что вы наконец улыбаетесь.
Снимая спящую мышь на камеру телефона, доктор Джемаль объясняет Хелен, что если это микоплазмоз, то он неизлечим.
– Ветеринар сказала, лекарства могут продлить ему жизнь, но рано или поздно альвеолярная гипоксия…
– Да, я прекрасно понимаю.
– Конечно, понимаете, доктор Картрайт. Простите. Все время забываю, кто вы.
Они смотрят на зверька, лежащего на цветастом платке Хелен. Его глаза закрыты, но маленькое пухлое тельце подрагивает от быстрого дыхания. Лапка пинает воздух, как будто он во сне бежит от чего-то или к чему-то.
– Просроченные лекарства я забираю обратно в больницу, но оставлю вам несколько кислородных масок, шланги, увлажнитель и кислородный баллон – он небольшой, вы, по идее, без проблем с ним управитесь.
– А к нему есть вентиль и ключ?
– Времена изменились, доктор Картрайт. Вентиль встроен в баллон, и ключ к этой модели не нужен… но поспускайте его пару секунд, чтобы устранить пыль. Он у меня в багажнике валялся с клюшками для гольфа.
Хелен обещает не забыть об этом.
– Жаль, что я не могу остаться подольше, помочь вам придумать, как сделать кислородную камеру, но меня ждут в отделении. У вас хватит денег расплатиться с ветеринаром?
Хелен кивает:
– У меня девятьсот тысяч фунтов лежат в банке.
– Ну, вряд ли так много понадобится… но может, предложите девушке сэндвич или что-то такое? Из Оксфорда сюда почти час ехать. И дайте ей десятку за бензин. У вас есть десятифунтовая купюра?
– Да, конечно, в сумочке. Но вам я тоже должна что-то дать…
Доктор Джемаль застегивает сумку со всей медицинской просрочкой.
– Так, вот теперь-то мне точно пора убегать.
Хелен провожает его до двери и, когда они уже стоят на пороге, говорит ему:
– Вы хороший врач, доктор Джемаль, и не потому, что вы так умны, а потому, что до сих пор первым делом бросаетесь на помощь.
– Ну что ж, по вашей милости я могу еще добавить себе в резюме «нарушал законы». Пожалуйста, не говорите никому про этот кислородный баллон. В Мидоупарке есть управленцы, которые были бы счастливы узнать, что я где-то прокололся.
Глядя, как