— Рита, в будущем ты не станешь держать ничего в себе и будешь обо всем мне рассказывать. Хорошо?
— Хорошо.
На входе в столовую мимо нас в сторону душевой пробежали два парамедика-синта, на меня никто внимания не обращал. Значит, как я и предполагал, дальнейшие разборки будут происходить в рамках неписанных правил, ведь все началось с нарушения со стороны пострадавшей троицы, а о таком администрации не докладывают. По крайней мере, мне кажется это так здесь должно работать.
Пока завтракали, в столовую одна за другой заходили инфанты отряда, косясь на нас с Ритой, но стараясь делать это незаметно. Некоторые из них подходили ко столу старосты и рассказывали Антонио о случившемся, а он поглядывал на нас в явной растерянности. Нерядовая ситуация, но почему-то докладывать по вертикали сразу не убежал, возможно решил завтрак доесть. Вот это правильно — война войной, а прием пищи по расписанию.
Когда появилась обиженная в душевой троица, мы с Ритой уже успели позавтракать и сейчас просто оставались на местах– я решил дождаться дона Диего, чтобы задать ему пару вопросов.
Бледная Паула, с перекошенным от боли лицом, не глянув на нас сразу двинулась и нависнув над Антонио, начала ему что-то объяснять. Летиция стояла рядом и бросала на нас злобные взгляды, а вот оставшаяся невредимой Дебора растерянно держалась чуть позади. То, что ее я не тронул, как и предполагал внесло разлад в отношения женских альфа-особей отряда.
Антонио с Паулой негромко препирались, я внимательно за ними наблюдал. Вскоре спорить они закончили, троица инфант села за стол, но к еде не притрагивались, хотя подносы им уже принесли. Интересно, чего ждут — при этом на нас никак не глядя.
Причина ожидания стала понятна, когда в столовую вошел дон Диего и обе пострадавших инфанты — Паула и Летиция сорвавшись с мест бросились к нему, показывая на меня пальцами и рассказывая наперебой о случившемся. Вот это было неожиданно, такого поведения я ну никак не ожидал, а как же «не докладывать администрации»? Или Паула с Летицией просто глупые, и не понимают, что потеряют авторитет?
Дон Диего, похоже, тоже сильно удивился — подняв кустистые брови в изумлении, он посматривал то на инфант рядом с собой, то на нас с Ритой. Выслушав пострадавших, задал им несколько уточняющих вопросов, потом два раза хлопнул в ладоши, привлекая всеобщее внимание — хотя нужды в этом не было, на него и так весь отряд смотрел. И не только наш — за перегородками соседних залов скопление желтых комбинезонов, похоже слухи о произошедшем уже разошлись.
— Деймос и Рита, следуйте за мной, — прозвучали в полной тишине негромкие слова командор-маршала.
Преследуемые злыми взглядами мы с Ритой покинули столовую и двигаясь за доном Диего прошли в коридор, огражденный красной линией запрета в дополненной реальности монитора. Миновав несколько кабинетов, остановились у двери с появившейся на ней табличкой «Мастер С. Эрнандес». Дон Диего приложил ладонь к замку и широко распахнул дверь, приглашая нас проходить.
Внутри оказалось довольно неожиданная обстановка — на одной стене декоративный меч-катана, на другой панно с цветущей сакурой и вообще азиатский антураж меблировки, из которой выделялся только стандартный рабочий стол.
— До недавнего времени наставником седьмого отряда был мастер Китано, сейчас он переведен на Сарагосу, а его место вскоре займет мастер Эрнандес, как только закончит курсы повышения квалификации. Ну а пока ваш отряд без управления со стороны администрации, за ним присматриваю я, — произнес дон Диего, устраиваясь во главе стола и показывая нам садиться напротив.
Только сейчас я понял, что действительно довольно странно видеть каждое утро присматривающего за отрядом первой ступени командор-маршала, возглавляющего весь инкубатор. Дождавшись, пока мы присядем, дон Диего посмотрел на меня.
— Теперь, дитя, объясни мне пожалуйста, чем ты руководствовался в своих действиях, когда устроил экзекуцию в душевой для девочек.
— Вчера инфанта Паула при содействии Летиции и Деборы избила Риту, я на это отреагировал.
— Крайне предосудительный поступок — я сейчас про действия Паулы, конечно же. Но реагируя на него по своему разумению ты нарушил сразу несколько базовых правил, регулирующих поведение плебеев в обществе. Во-первых, ты вошел в женскую душевую, а подобное является совершенно недопустимым поступком. Во-вторых, ты избил девочек, что является еще более табуированным поступком — мужчинам предосудительно бить женщин.
— Я об этом не знал.
— Да, генетические модификации и аугментации нобилитета нивелируют изначальное дарованное природой мужское превосходство в силе, так что даже сферы деятельности среди патрициев и преторианцев вот уже несколько веков не делятся на мужские и женские. Но ты ведь больше не патриций, Деймос, ты теперь — плебей и тебе нужно привыкать жить в новых реалиях.
— Но Паула, Летиция и Дебора втроем напали на Риту, заведомо более слабую перед ними, используя свое превосходство. Мне кажется справедливым, что следствием своего поступка, будучи заведомо слабыми передо мной, они получили заслуженное наказание.
— Деймос, не всегда кажущееся справедливым решение является верным. Далее каковы были твои планы?
— Я ожидал ответных действий от них или от Антонио и был готов повышать ставки.
— Рассчитывая, что в процессе станет известно о первопричине происходящего?
— Да.
— Скажи, дитя, как тебя зовут? — глядя мне в глаза мягко спросил дон Диего.
— Недавно меня звали Данте Сангуэса.
— Это я прекрасно знаю. Как зовут тебя сейчас?
Не отвечая на вопрос, я молчал — произнести свое новое имя вслух просто не получалось.
— Деймос, ты опять демонстрируешь неуважение к наставнику. Как бы мне не хотелось этого делать, я вынужден отреагировать — назначая тебе наказание в три удара плетью. Сейчас я снова задам вопрос и помни, что следующее неуважение тебе будет стоить уже шесть ударов по прогрессирующей шкале наказания. Я конечно уверен в твоей стойкости, но кроме плетей следующим наказанием ты дополнительно получишь и пять суток карцера, на время которых Рита останется здесь одна без твоей поддержки. Итак, как тебя зовут?
Глубоко вздохнув, я украдкой посмотрел на сидящую рядом девочку. На меня Рита не обернулась — руки сложены на коленях, взгляд направлен прямо перед собой. Когда после вопроса за столом повисло молчание, Рита прикрыла глаза и прикусила губу. Я не мог вслух произнести свое новое имя — мне казалось это предательством. Но после случившегося я не мог бросить Риту одну, потому что иначе все сделанное сегодня теряло смысл.
«Если