– Пришла в себя, – поджав сухие губы говорит жрец. – Как и следовало ожидать, метка была не настоящая! Иначе бы она не исчезла.
Я отворачиваюсь, потому что зловонное дыхание моего мучителя вызывает приступ тошноты. Касаюсь рукой живота и вздрагиваю от страха за малыша. Но всё в порядке, ничего не болит и не тянет, ребёнок не пострадал.
– Недовольна она ещё, вы посмотрите на неё, – цедит презрительно старший жрец.
– Анна, хватит валяться! – визгливый голос мачехи заставляет меня поморщиться.
Я привстаю и вижу, что нахожусь в небольшой комнатушке с закопчённым окошком и обшарпанными стенами. Мы всё ещё в храме, просто меня унесли прочь из главного зала.
Разве унесли? Унёс. Это сделал бывший жених. Фантомное ощущение его прикосновений всё ещё жжёт кожу.
– Где Рагнар? – вырывается у меня, и я тут же жалею, что спросила.
Здесь старший жрец, какой-то молодой мужчина в рясе, мачеха и Мила. Последняя вообще сидит в углу и выглядит крайне бледной и замученной. Из неё будто все соки выпили.
– Ушёл, больно ты ему нужна теперь без метки, – сварливо цедит мачеха, поджимая губы.
– Военачальник Норд скоро вернётся, старший жрец сообщит ему, что вы очнулись. Меня зовут Добромир, я старший послушник в храме Морены в землях безмужних. Я здесь, чтобы проводить вас туда.
Значит, Рагнар где-то здесь. От этого неприятно зудит под кожей. Не хочу его больше видеть.
– Спасибо, – благодарно киваю я старшему послушнику. – Я – Анна.
Он улыбается в ответ добро и открыто. Кажется, послушник единственный в этой комнате не испытывает ко мне неприязни. Он выглядит молодым, ему не больше тридцати лет.
– Вставайте, лира Анна, – поторапливает меня старший жрец. – Некогда мне с вами возиться. Радуйтесь, что лир Норд милостив и не казнил вас, а тело не отдал на растерзание волкам.
– Радуюсь, – мрачно отвечаю я без особого энтузиазма.
Встаю с кровати, босые ступни касаются ледяного пола, и я сразу же поджимаю пальцы на ногах.
– Карета ждёт, нужно дать лире Анне переодеться, и мы отправимся в путь, – произносит старший послушник.
Мачеха делает пару шагов вперёд и останавливается передо мной.
– Я отдаю тебя на милость богини. Надеюсь, ты вымолишь у неё прощение, Анна.
– Прощай, сестрёнка, я буду тебя навещать, – Мила тянется вперёд и слегка приобнимает меня за плечи. – Мешок с твоими вещами на столе.
Все выходят из комнатки, остаётся лишь старший послушник. Он открывает сумку, которую держал на плече, и достаёт оттуда одежду.
– Старые девы носят вот такие платья, чепцы и туфли, – поясняет он, передавая всё мне. – Носить другое строжайше запрещено, таковы правила. Волосы вам остригут завтра в храме.
Я беру стопку с одеждой:
– И много правил в землях безмужних?
– Достаточно, но не волнуйтесь. Я расскажу вам все. А теперь переодевайтесь.
Когда остаюсь одна, снимаю с себя платье, в котором проводили обряд. Запястье кто-то уже намазал пахучей мазью и забинтовал – спасибо и на этом. Наверняка останется уродливый шрам. Надо будет посмотреть потом, что они со мной сотворили.
Надеваю красное платье с объёмной юбкой из плотной ткани, застёгиваю его под горло. Единственное его украшение – белый кружевной воротник. На голову надеваю красный чепец с тем же кружевом.
Волосы – пока ещё длинные, пышные, кучерявые – ложатся на спину до самой поясницы. Мне горько будет с ними расстаться, но всё могло быть куда хуже. Если меня действительно хотели казнить, то я ещё легко отделалась.
Беру мешок, который собрали мне дома, и выхожу из комнаты. Едва делаю шаг, как тут же натыкаюсь взглядом на Рагнара. Он стоит в паре шагов от меня о чём-то разговаривая со страшим послушником. Едва он замечает меня, как тут же одним движением головы велит послушнику уйти.
Я замираю, а Рагнар смотрит на меня пристально каким-то странным забирающимся под кожу взглядом.
– Иди сюда, – приказывает он.
***
Мне не хочется разговаривать с бывшим женихом. Даже смотреть на него – пытка. Но осталось совсем немного, и я освобожусь от его удушливого внимания. Надо просто потерпеть.
Поэтому послушно подхожу к Рагнару и поднимаю взгляд, пытаясь спрятать подальше злость и жестокую обиду на этого мужчину. Пусть уже скажет, что хочет и отстанет от меня навсегда.
– Бери, – неожиданно дракон протягивает мне тяжёлый на вид мешочек.
Я не спешу принимать странную вещь:
– Что это?
– Деньги. Я знаю, что у тебя их нет.
– Есть то, что мне собрала служанка, – я указываю на котомку, которую держу в руке. – Мне хватит.
Лицо Рагнара темнеет, он явно не ожидал, что я буду артачиться.
– В гордую решила поиграть? А что будешь делать в твоём положении, если останешься без средств к существованию?
– Раньше надо было думать о моём положении, – холодно отбиваю я, намекая на произошедшее часом ранее.
К тому же, он сам говорил, что там есть какая-то работа.
– Вздумала учить меня? – в голосе Рагнара проскальзывают рычащие нотки.
Моего подбородок касается его рука. Дракон стискивает пальцами нежную кожу, заставляя меня вздрогнуть. Касание на грани. Ещё немного и будет больно.
Я делаю рваный выдох и замираю, глядя прямо в бушующий шторм глаз бывшего жениха.
– Раз я сказал, значит бери. Поняла? – цедит он с тихой яростью.
– Поняла, – коротко отвечаю я.
Какой смысл спорить с ним сейчас? Так я только продлеваю его нахождение рядом с собой.
– Доволен? – я резким движением выхватываю у Рагнара мешочек, стискиваю его в руке и отступаю на шаг, вырываясь из хватки мужских пальцев.
– Умница, – ледяным тоном произносит дракон. – И приди в себя. Выглядишь как испуганная птичка.
Сам же меня кошмарит. Да и странно было бы, если бы я была бодра и весела.
– А ты, как чудовище, которое вот-вот меня сожрёт, – отстранённо отвечаю я.
С некоей долей удовольствия вижу, как дракон хмурится, как сжимает челюсть, прожигая меня взглядом.
– Ну что, пора выдвигаться? – старший послушник появляется рядом и вопросительно смотрит на военачальника Норда.
Тот скупо кивает.
Мы выходим из храма на улицу. Чувствую, что Рагнар идёт следом. Что ж он никак не отлипнет-то, а?
Деньги, которые он мне дал, лежат в руке тяжёлой ношей. Мне физически противна любая помощь от него. Свои жалкие подачки пусть оставит для кого-то другого.
Карета, на которой приехали мы с мачехой и Милой, всё ещё стоит внизу. Странно,