Бумажный Вертов / Целлулоидный Маяковский - Александр Алексеевич Пронин. Страница 64


О книге

биис!

Биис, Дзига –

Эхо:

Дзигá!

Эх, Дзигá!

Рычагами

рога

в свист.

Свис

глаз

мертвеца

с трапеции

в цирк

брызгать.

II–21 г.

(229, л. 29).

Оле – еще о Вертове

С ним было

в «Осином

гнезде». Снилось:

в петле висит

на осине

синяя, синяя Тоом.

2.

Виснут носы

Над накипью весен

Во имя истины

и духа неистового

осени себя,

Денис,

хвостом.

3.

Сонный

мозга ломаю копья –

кто они?

Кто они сонмы

Синих копий

С меня?

Им горизонт

без тебя тесен

Встают невесомые

из тины лет,

из пены спетых песен.

Заламывают в муках

лесенки

тел.

Хватают сентябрь за спину

Требуют.

Чтобы в одной петле

Соединила нас

На осине

Осень.

IX–21 г.

(229, л. 49–50).

Не то

Не томи

поэта лёт

не тонущее

не то! –

лед

мозговых реторт.

I

1

Не штаны –

душу

пуговицами застегнутую

– на ладони

тебе

протягиваю –

отстегни!

2

Душа – манеж.

Любовь –

Матчишем лошадь.

Ты не можешь

Кровь

Кнутом –

Нежить.

3

Не можешь!

Женщина

В моем кашнэ.

4

Слушать ртом,

надвигаться. Тьмина.

зализывать глаза живота иначе

и на камнях лени

стучать

четырьмя сердцами.

II

1.

И пусть

израненный

броском

зениту:

– Все весны знаю

наизусть! –

задорно маю

сны

насиловать.

2.

Какому признанию

из нерва

выкидышем

брызнуть

глазам твоим

горстями звезд.

3.

Из нерва

капризно

весна

наизнанку

наркозу

близкий –

наперерез.

III/21 г.

(229, л. 30–32).

* * *

Хоботом похоти

На хорде мира

Инокиня в хорале планет –

поэту:

рокировать

животы

хотите?

Из паха

Тухло

Духи «Коти»

Личиком

в ахающее

брюхо

сухо

холеричка

хихикает.

Ухо

где-то рухнуло.

Что за чушь

Мой уход шахматный.

Хохочу

Бон-тон мою похабную походку.

[Предположительно осень 1921 г.]

(229, л. 52–53).

Рассеянный этюд

Весна…

Вес сна….

Чирик-чирик….

Сердца укус…

Тук-тук….

Весна.

Губ ик…

Никто.

Весна!

Не больше, чем любви темник

И я

унылый кнут –

Кинто

Весны невкусной

как икона

на пикнике

ресниц молитвенник

нитками сна.

Весна.

V–21 г.

(229, л. 33–34).

* * *

Ноги раскрытым циркулем.

глаза спицами лучей.

ах-тах-тах сердце

мотоциклет без прицепа

в цепях поцелуев циклоп.

[слово зачеркнуто] над влагалищем,

как попка над циферблатом

пробует мозга бицепс.

IV–21 г.

(229, л. 34).

* * *

1

Вижу час

амебами в банках,

«кенгурами» австралийскими в малиновых

манто

Гребете гробу

в гуммиарабике времени

си ля соль ми ре до.

некуда из часов тика

вам правильным как грамматика.

2

Раз

два и

три

электри

чествую условно

развращаю себя.

Словно –

слов нет

настоящих

а только ящики

вчерашних

истин.

3

В гареме дней

мустанг

неподкованный

губ мимо

бегу.

Веков

гангренный рот

мне вслед осклабился.

4

Иду, буян.

реи

дней

гну.

Ну

эй

жен

планет

телескопных стран.

5

Могу

ногами

в гам гамм.

Сатурну – рраз!

дублетом в угол,

миру в оконное стекло

камнем.

6

Запланетный наобум

бипланом ору

из ангара глаз –

маг мук

радуге рад.

бум-анга! анга-бум!

Звезд мимо

Бумерангом.

VII–21 г.

(229, л. 35–38).

В 1921-ом году, в августе, устав

[1]

Вкус тьмы.

лезвия глаз.

анастигмат

из под волос затылка.

2.

Грусть крестами

на сукнах зноя

Сутки!

3.

Искал хлыстом

твоих уст кактус

пусть мол.

а сам

у ставки на смерть

приставкой.

4.

Пусть мол

глаз

на суку тьмы

синим сгустком

высь.

5.

На полном скаку

встала верста

у самой стали

выстрела.

6.

Куском тоска.

скул кастет.

на скате сил.

каких-то слов

кости.

VIII–21 г.

(229, л. 39–40).

* * *

Запрокинуты язык и нёбо,

тоска кусками отчаяния.

Синими лоскутами неба

одет

облаков пух.

Лето.

Воздух.

И вдруг

Туда,

где никто не был:

Ух! – ка-ре-ку

из дупла тела

дух

петухом

потух.

VIII–21 г.

(229, л. 41).

* * *

Тела гриб берегу

Теперь каждый бугор

дорог.

Нетерпения грызу кость.

Гордо

гребу от берега.

За глубью глубь.

Расчесывай граблями рук

неизвестность!

За кругом круг.

За гранью дорог

горла

Перейти на страницу: