– Не думал, что снова увижу тебя, – прямо за спиной раздался знакомый бархатный голос. Он стоял у колонны, опираясь на нее плечом и держа в руке стакан. На его руке вокруг запястья был повязан зеленый шелковый платок. Я подумала, что в средневековье рыцари так завязывали ленточки в честь своих прекрасных дам. Но я не была его дамой, а он не выглядел, как средневековый рыцарь. Потертые светлые джинсы, белая майка и простые кеды. Я улыбнулась:
– Ты снова пришел мне на помощь?
– А она снова тебе требуется?
– Не приложу ума, что здесь делать. Я впервые на таком мероприятии.
– Я Эмин.
– Даша.
– Я тоже не понимаю, что здесь делать, так что давай изучать этот вопрос вместе.
В этот момент из глубины зала вынырнул энергичный чуть взъерошенный парень:
– О! Я смотрю, у тебя уже здесь есть знакомые! – Он хлопнул Эмина по плечу и повернулся к Дарье. – Добро пожаловать на лучшую вечеринку в городе!
Так я познакомилась с другом Эмина. И так началась та ночь, которая изменила все.
– Хотите немного вина?
– Кемаль?!
– У нас уже можно, если немного. У них тоже, – он кивнул на меня и продолжил. – Как тебя зовут? Ты же из России? С теми студентами?
– Да, я Даша.
– Так вот, мы сейчас с Дашей будем пить вино, а, тебе, если семья не разрешает…
– Я сам решаю, что мне делать!
– Твой отец так не думает, к сожалению. Да и бабушка, похоже, тоже.
– У тебя проблемы с семьей? – я заглянула Эмину в глаза и заметила там закипавшую ярость.
– Хочешь, я возьму микрофон и попрошу поднять руку тех, у кого проблемы с семьей? Знаешь, сколько рук будет в этом зале?
– Нет, но моя будет первая.
– Вот видишь. Ничего необычного среди студентов. Разберемся как нибудь.
– Его семье не нравлюсь я, – объяснил мне Кемаль. – Они считают, что Эмин должен общаться только с ровней.
Кемаль развернулся к Эмину и я заметила, что они были очень разными. Кемаль поставил обе руки на пояс и, прямо глядя в глаза Эмину, выпалил:
– Если узнают, что ты прилетел ко мне Стамбул, тебе голову скрутят.
– Я помню, Кемаль. Но я здесь, на вечеринке, которую ты организовываешь для университета, не так ли? И голова моя на месте.
– Если попадешься, зажарят тебя, как барашка на вертеле!
– Давай свое вино. Я сам выбираю друзей. Но семье спокойнее не знать, что я в Стамбуле.
Кемаль извлек из шкафчика спрятанную бутылку вина.
– Извини, что не из карафа.
– Что такое караф? – тихонько спросила я у Эмина.
– Это кувшин. Здесь наливают вино в большой кувшин с узким горлышком и уже потом из него наливают в стаканы.
Кемаль открутил пробку и налил нам немного вина в пластиковые стаканчики, а я поняла почему у большинства в руках были такие же непрозрачные стаканы, хотя везде на столах стояли напитки в стекляной посуде. Я сделала глоток, потом второй. Кемаль снова подскочил ко мне с бутылкой.
– Не надо! Мне хватит! – Наверное, я не рассчитала силы – слишком резко дернула рукой, и Кемаль машинально разлил напиток на светлый ковер.
– Как неловко! Вот скандал-то будет. Мы обещали, что все сдадим в том же виде.
– Кемаль! Ты что пролил? Это же вино? – рядом с нами возник взрослый мужчина.
Кемаль почесал затылок: – Так это же к счастью! Вы знали? Это старая турецкая традиция, которая уходит корнями еще в Османские времена. Если в доме случайно проливают вино на ковер, то все гости должны взяться за руки и хором три раза сказать: Это к счастью и богатству!
– Я что-то слышал про это, вроде, – неуверенно подтвердил парень рядом.
– Точно вам говорю! В моем поселке все только этого и ждали! Гость, разливающий вино на ковер, всегда становился почетным человеком на празднике, ведь его действия приносили удачу хозяину.
Студенческая толпа загудела и дружно заскандировала: “К счастью! И богатству!”
Мужчина, который перед этим хотел разозлиться, рассмеялся:
– Ну, Кемаль! Ну хитрец!
Смех потиху затих и снова включили музыку. Турецкие песни чередовались с европейскими. Эмин сказал, что студенческие вечеринки Турции мало чем отличаются от таких же в других странах. А я подумала, что, наверное, так и есть, но они должны сильно отличаться от наших питерских. Хотя отец и не пускал меня на них никогда, я могла с уверенностью сказать, что здесь все было совсем иначе.
– Ты уже была на набережной в этом районе? – спросил Эмин.
– Нет.
– Тогда что мы здесь делаем? Пошли я тебе покажу, где настоящая красота.
Летняя ночь над Босфором была теплой и какой-то необыкновенной. Воздух Бебека казался чуть солоноватым и словно согретым дыханием моря, он смешивался с легкими ароматами ночных цветов и запахами уличной еды.
Мы гуляли по набережной, где каменные плиты еще хранили дневное тепло, а легкий бриз приносил прохладу от воды. Мне захотелось разуться. Вдалеке мерцали огни яхт, лениво покачивающихся на волнах, и в темной глади отражались золотым свечением фонари. Босфор словно живое существо – он дышал, волновался, укачивал и нашептывал все те истории, свидетелем которых был за эти столетия.
В кафе неподалеку играл гитарист.
– Если спуститься здесь вниз, то можно устроиться довольно удобно и поболтать ногами в воде.
– Мне нравится идея.
Он пошел вперед, а я, наслаждаясь каждым мгновением, растворялась в этом вечере, наполненном тихими всплесками волн, редкими протяжными гудками кораблей и совсем другим течением времени. Здесь оно измерялось не в минутах и секундах, а в мерцающих бликах волн, в порывах ветра с Босфора и в свечении звезд на ночном небе.
Глава 10. Москва, 2025. Семейный вечер
Я стояла у плиты, аккуратно выкладывая мясо с карамелизированным луком и пряностями на тарелку. Горячий соус на ложке обжег мой язык, и мгновенно воскресил в памяти такие же запахи в улочках Стамбула. Воспоминания о прошлом преследовали меня теперь повсюду. Тимур вошел в кухню, устало растирая шею.
– Мам, чем так пахнет?
– Просто захотелось чего-то новенького. Попробуешь? Зови Милену и будем вместе кушать, – я протянула сыну ложку и он аккуратно прикоснувшись к содержимому языком, блаженно прикрыл глаза:
– Только ты так умеешь готовить! Мам, я сейчас, схожу только за Миленой.
Милена вышла в растянутой футболке Тимура с чуть растрепанными волосами,