— Ко мне… — зарычал Лю Бан.
Кокон начал медленно и неумолимо скользить по воздуху, будто вцепившаяся в добычу хищная тварь тащила её к себе. Шансов вырваться уже не было.
— Тупорылые черви… — зло прошипел он, сорвавшись на низкий, угрожающий тон, — Как же я всех вас ненавижу…
— Священный Владыка… — зашептал гвардеец, едва сдерживая слёзы, его губы дрожали, — Прошу вас… Смилуйтесь…
— О! — император ухмыльнулся, склонив голову набок, — Поверь мне, я буду очень нежен…
Удар, который он нанёс, оказался настолько мощным, что пробил все «защитные покровы» несчастного разом, оставив после себя короткий ослепительный всплеск.
Энергетическая волна ударила по остальным — всех трёх оставшихся у двери стражников отбросило к противоположной стене, где они рухнули кучей, сбив с полок оружие и сбросив на пол артефактные щиты.
Наложницы, испуганно вскрикнув, метнулись в стороны. Некоторые попытались укрыться за массивными колоннами, другие юркнули под любовное ложе, лишь бы не встретиться с ним взглядом. Все знали, стоит императору задержать глаза на одной из них, и это может стать концом.
— Достаточно нежно? — холодно осведомился он, склонившись над стражником, у которого закатились глаза. Тот был без сознания, но ещё дышал.
Лю Бан схватил его за шею, пальцы с хрустом вдавились в плоть, и, размахнувшись, бросил тело прямо в сторону остальных. «Защитные покровы» троицы вспыхнули ярко-синим светом, выдержав удар, но самому несчастному это не помогло. Он рухнул на пол, словно тряпичная кукла. Внутренности были перемолоты, кости раздроблены ещё в момент первого удара, теперь это был лишь бесформенный мешок с мясом.
— Какого чёрта вы там разлеглись⁈ — рявкнул Лю Бан так, что стены броневика отозвались глухим звоном. — В атаку! Я хочу, чтобы к утру «Восточный» был уничтожен! — Он резко повернулся к наложницам, его глаза сверкали, — Вас это тоже касается! Живо надевайте броню. Вы либо принесёте мне победу, либо умрёте на поле боя! — выдохнул он, тяжело дыша, каждое слово рвалось наружу с яростью. — Я всё сказал!
Развернувшись, он опустился обратно на изрядно помятый трон, который уже и близко не напоминал величественный символ власти. Вмятины на подлокотниках и спинке, следы ударов и царапин говорили о его недавнем безумии.
Лю Бан не мог объяснить цепочку последних поражений. Этого просто не должно было случиться. Армия Российской Империи находилась за тысячи километров отсюда, и в его расчётах оборонять вновь созданную Иркутскую область было просто некому. Как они смогли выстоять?
— Снаряды… — тихо, почти шёпотом, произнёс он, и в глазах появилась зловещая ясность.
Конечно. Всё сходилось. Эти ублюдки украли новые снаряды, а потом обратили их против него самого. Сен Ши… Грёбаный предатель! Он не просто сбежал, но и успел создать новое оружие.
Во время поисков Чёрного Егеря, Лю Бан своими глазами видел гигантские взрывы, настолько мощные, что военные корабли не могли им ничего противопоставить. Их сносило словно листья при сильном порыве ветра. И это было совсем не похоже на прежние боеприпасы.
— В пять раз… — пробормотал он, прищурившись, — Нет… в десять раз мощнее, не меньше. Мне нужны эти снаряды…
Пламя жадности и безумия разгорелось в его взгляде.
— Если я их захвачу, то смогу не только Сибирь у Романова отобрать, но и всю империю! — голос перешёл на почти торжествующий рёв. Его глаза загорелись синим пламенем, настолько ярким, что казалось, оно выжигает его изнутри. — Да… Я стану повелителем целого материка! Ха-ха-ха!
С этими словами он сорвался с места, распахнул дверь так, что ту буквально вырвало из броневика и она полетела вниз. Не обращая внимания и не оглядываясь, Лю Бан выскочил наружу и помчался в сторону «Восточного», оставляя за собой дрожащих от страха подчинённых…
* * *
Только в полёте обратно я наконец решился спросить у Шейлы, всё ли в порядке. Её поведение после случившегося было странным — она стала тише, медленнее, будто каждый её жест был продуман и осторожен. Может, её так напугал Лю Бан? Или… я сам?
Она всё ещё поглядывала на меня с опаской, будто взвешивала каждое моё слово и движение, и сознательно избегала прямого взгляда.
Но винить себя я не собирался. Если уж по-честному, то именно она первой потянула меня в омут страсти, без колебаний и сомнений, так что говорить о моём давлении было бы смешно. Да, всё вышло неожиданно и… бурно, но я не считал это своей ошибкой. Решил отложить разговор на потом. Ей нужно было время, чтобы отдышаться, собраться с мыслями и самой разобраться в своём отношении к произошедшему.
Отвернувшись, я сосредоточился на том, что будет дальше. Пытался предсказать, вернётся ли этот мерзавец, чтобы ударить снова, или же затаится и начнёт методично душить нас своей армией и ресурсами? От этих размышлений становилось только тяжелее — слишком много неизвестных, слишком мало исходных данных, чтобы строить какие-то планы.
Вздохнув, я активировал дар «связи».
— Генерал, как наши дела? — спросил я у Глухова, едва установилась связь.
Стоило сделать это раньше, но я сознательно откладывал момент. Мне не очень хотелось заниматься Шейлой под постоянный звон дара. Он здорово сбивал с ритма и заставлял меня нервничать, думая не о процессе, а о том, что там ещё случилось, пока я тут занимался поднятием демографических показателей отдельно взятой расы. Каждые пять минут кто-то пытался выйти со мной на связь, но в такие моменты я всегда ставил мир на паузу, чтобы не сойти с ума.
— Дмитрий! Наконец-то! — в голосе Глухова звучало напряжение, перемешанное с усталостью и злостью. — Катастрофа! У нас приключилась настоящая катастрофа!
— Докладывайте, — коротко приказал я, сжимая зубы.
Не это я хотел услышать в первую очередь, но прекрасно понимал, что плохие новости рано или поздно настигнут. От них не убежишь. Иногда судьба просто подсовывает худший вариант, и приходится его принимать. Давай, Василий Егорович, руби правду матку…
— Благодаря вашей поддержке нам удалось отбросить флот противника до перевала, — начал он, словно нарочно начиная с хорошего, чтобы смягчить удар, — но это лишь временная мера. Наземная армия противника продолжает движение. Они уже преодолели двести километров и уверенно идут к Улан-Удэ. Остаётся примерно триста пятьдесят километров, может, меньше… и тогда они начнут обстрел из тяжёлых пушек.
Я молчал, вслушиваясь в каждое слово. Картина складывалась мрачная. Противник не