— И как же это восприняли в городе? — спросил Марк.
— Конечно, они все были возмущены и шокированы! — воскликнула она. — Его родичи даже подали на меня в суд, но коллегия присяжных постановила, что дуэль была честной, а женщинам не запрещено участвовать в поединках с мужчинами. И меня оправдали!
— Что ж, я полностью согласен с таким вердиктом, — кивнул он.
— Но с ним согласились не все, — пожала плечами Жеральдина. — Вскоре из толпы злопыхателей выделился один, который преследовал меня с оскорблениями и грязными сплетнями. Мне пришлось вызвать и убить его. И снова мне грозил суд, а тут к тому же нашёлся некий свидетель, который будто бы мог доказать, что я мошенничаю. Это было грязной клеветой…
— И вы убили и его, — кивнул лис, с ласковой улыбкой. — Да, ссориться с вами довольно опасно.
— Мне пришлось убить этого клеветника, а затем покинуть город, потому что я поняла, что меня не оставят в покое, — бросив на него острый взгляд, пояснила она. — Но, видно, такова моя участь! Молва преследует меня по пятам. Куда бы я ни приехала, всегда находится кто-то, считающий своим долгом бросить в меня камень. Почему я должна спускать им оскорбления?
— Не должны, — мотнул головой лис. — Я полагаю, будь вы мужчиной, никто и не заметил бы ваши дуэли. Мало ли в мире задир? Вот Марк, — он обернулся к другу, — скажи, сколько дуэлей ты провёл в своей жизни?
— Я не считал, — ответил тот. — Довольно много. Первая случилась, когда мне было пятнадцать лет. С тех пор я постоянно ввязывался в поединки. Мне хотелось испытать судьбу и доказать, что я сильнее своих противников. К тому же слишком многие забывали, что я не только дворянин, но и барон крови! А для меня в то время это было, как красная тряпка для быка. К тому же я вступался за честь короля, за своих друзей, защищал своих подружек и просто использовал меч, как решающий аргумент в споре.
— Я полагаю, что вы куда больше, чем я, убили на дуэлях, — с горечью заметила Жеральдина. — Но кто упрекнул вас в этом? А меня считают едва ли не ведьмой!
— Прискорбно, — вздохнул Марк и обернулся к дверям.
На пороге стояла Доротея де Мелантен и с жадным любопытством переводила взгляд с Марка на Джин Хо.
— Вот ты где! — воскликнула она, подбегая, а потом, словно только что заметив мужчин, изобразила смущение.
— Моя подруга, Доротея, — представила её Жеральдина, не сдвинувшись с места, и Марк заметил, что она не стала представлять ей мужчин, потому поднялся сам, и с улыбкой назвал своё имя.
— Такая честь! — защебетала Доротея. — Я так много слышала о вас, ваше сиятельство! В Сен-Марко так много красивых мужчин, и вы несомненно…
— Что тебе нужно? — перебила её Жеральдина.
— Я просто хотела кое с кем тебя познакомить, — Доротея не обиделась, она в упор взглянула на свою подругу, и Марку показалось, что в этот взгляд вложен какой-то важный смысл.
И действительно, Жеральдина тут же поднялась и, скороговоркой извинившись, вышла из гостиной.
— Простите, что я похитила у вас нашу Жеральдину, — снова зачирикала Доротея, отступая к дверям. — Приятно было познакомиться, — и она выскочила следом.
— Что думаешь? — спросил Джин Хо, взглянув на друга.
— Я почти поддался на её уловки, — усмехнулся Марк. — Согласись, такая трогательная история с отвратительным обидчиком и убитым отцом… Но упоминание о дуэли со свидетелем, собиравшимся дать против неё показания, напомнило мне о том, что это лишь одна версия происшедшего, а чтоб установить истину, нужно, по меньшей мере, выслушать обе стороны. Селена Беренгар уверена, что её жених не был клеветником.
— Наверно, она говорила правду, рассказывая о подлом женихе и смерти отца, — пожал плечами лис. — И то, что она убила своего обидчика, потом второго, а следом третьего. Но ты считаешь, что капитан де Лариве провинился лишь в том, что хотел её разоблачить, и вероятно, так оно и было. Почему был убит второй мужчина, мы не знаем. И так же мы не можем утверждать, что все эти поединки были честными. По правде говоря, я не верю в её искренность, а значит, у нас есть основания, чтоб продолжить расследование, — он вылил остатки ликёра в рюмочку. — Сейчас допью, и мы можем идти!
Марк задумчиво кивнул. Ему тоже показалось, что рассказанную им историю Жеральдина де Ренси повторяла уже не раз. Он помнил её настороженный взгляд, и странно было думать, чтоб она так сразу разоткровенничалась бы с малознакомыми людьми, да ещё с мужчинами, которым, судя по всему, по меньшей мере, не доверяла. Нет, эта история была заготовлена и продумана ею специально, чтоб оправдать свои действия, а заодно скрыть что-то важное. И в отличие от своей подруги, Жеральдина вовсе не утруждала себя тем, чтоб постараться произвести на кого-то благоприятное впечатление. Она не носила маску, она просто была замкнута и рассказывала давно заученные истории.
— Вы уже уходите? — огорчённо воскликнула Аламейра, когда он подошёл к ней, чтобы проститься. — Ну, Марк! Задержись хоть ненадолго! Эта Жеральдина де Ренси — сплошное разочарование! Я пригласила её, не только чтоб угодить тебе. Я надеялась, что это развлечёт моих гостей. Я думала,