Хендерсон предпочитал называть эту способность искусственного интеллекта к накоплению информации и ее анализу именно разумом, а не интеллектом. Программист был согласен с генералом Лестрайдом, который считал, что AI [7] обладает разумом. Хотя и несколько отличным от человека разумом, больше похожим на инстинкт, который природа создавала и совершенствовала в животных веками, но все-таки разумом, способным к принятию самостоятельных решений. Хендерсона всегда интересовали границы возможностей искусственного интеллекта. Работая над «Хамелеоном», он пытался создать программу, отличную от той, которую обычно разрабатывали с помощью нейросетей. Он хотел, чтобы его новое детище работало, а вернее, думало автономно. Организации OpenAI уже удалось добиться в этом направлении некоторых результатов. Но Хендерсону хотелось большего. Его не устраивало, чтобы его роботизированная машина, а вернее, обновленный танк работал только по вложенной в него программе. Он хотел научить «Хамелеона» думать.
Получилось это у него или нет, он узнает в самом ближайшем будущем, ведь во время полигонных испытаний он намеренно скрыл от Лестрайда все возможности своего детища и показал только то, что могло устроить этого вояку. А все остальное он оставил на потом, как ребенок оставляет самое вкусное напоследок, чтобы насладиться десертом сполна и надолго запомнить его вкус.
Конечно же, Хендерсон не один работал над программой для ИИ. Были еще Райт, Фуре и Трок. Но Райт занимался в основном разработкой защиты программы от взломов и созданием защиты электроники танка от внештатных ситуаций. К тому же он разработал специальную программу-код для открытия чемоданчика с компьютерной системой. Фуре вместе с Хендерсоном начинал работу над созданием программы самого искусственного интеллекта, но он вскоре выбыл из игры, и Люк уже самостоятельно корректировал ИИ под свои интересы и амбиции. Трок же в основном занимался тем, чем обычно он занимался у себя в компании — инженерией и дизайном. В его задачу также входило соединение уже готовой программы с электроникой танка. Он помогал Хендерсону в поисках информации, которую потом вводили в интеллект «Хамелеона», но только в тех рамках и границах, которые устанавливал перед ним Люк. Всю же основную часть разработки программы Хендерсон взял на себя. Именно он создал и сделал «Хамелеона» умным, введя в него умение самостоятельно принимать решения применительно к той или иной ситуации, складывающейся на поле боя. Оператор же нужен был только для того, чтобы голосом включать и выключать мыслящую машину. Все остальное ИИ должен был делать сам согласно той программе, которая в него была заложена Хендерсоном. Поэтому только Хендерсон знал все возможности «Хамелеона».
Задумавшись, он наблюдал, как из огромного чрева «Локхида» выкатывают на специальной платформе зачехленный «Хамелеон», как его цепляют тросами и устанавливают на подъехавшую вплотную к транспортному самолету автоплатформу. Зрелище завораживало Хендерсона не столько слаженностью работы солдат, занимающихся разгрузкой, сколько кажущейся ему нереалистичностью происходящего. Он ощущал себя зрителем в кинотеатре, который смотрит начало фантастического фильма. Фильма, в котором главную роль будет играть обновленный и воссозданный из мертвых обломков Терминатор. И воссоздал его он — Люк Хендерсон, пока еще никому не известный программист. Но это пока не известный…
— Люк, хватит мечтать, — тронул за плечо все еще стоявшего на взлетно-посадочной полосе Хендерсона Велингтон. — Вас ждут.
Не отвечая помощнику Лестрайда, программист направился к микроавтобусу, который стоял в двухстах метрах от него.
В микроавтобусе военные встретили программиста не очень довольными возгласами, поскольку им не терпелось скорее оказаться в своих номерах, где они могли бы, приняв душ и выпив пару стаканов виски, завалиться в чистые постели.
— Где вы застряли, Хендерсон? Пора ехать, а вы все никак не налюбуетесь на творение ваших рук.
— Никак не могли расстаться со своим детищем, Люк?
— Думаете, «Хамелеон» будет скучать по вас? Не переживайте. Пока его не включили, он будет спокойно спать. И мы тоже хотели бы скорее оказаться в кроватях, а не торчать тут в ожидании, когда вы налюбуетесь на разгрузку, — раздавались со всех сторон раздраженные и насмешливые голоса.
Хендерсон только кисло улыбнулся в ответ и, сев на свободное место, отвернулся к окну. Ему тоже не терпелось напиться. Но не для того, чтобы снять усталость от перелета, а чтобы отметить наедине с собой свой будущий триумф. Он, Хендерсон, еще утрет нос так называемым специалистам из OpenAI. Его «Хамелеон» станет первой разумной машиной, работающей не на благо горстки состоятельных людей, кичащихся своей исключительностью и богатством, а на благо такого великого государства, как Америка.
Глава 9
Ливия, город Сирт
Антон Веселов уже второй день маялся от безделья. Он несколько раз подходил к майору Карпенко и просил привлечь его к хоть какому-нибудь полезному занятию. Но тот неизменно отвечал:
— Твоя работа, Чиж, еще впереди. Ты пока отдыхай и, главное, у моих ребят под ногами не путайся. А то я смотрю, ты все норовишь напроситься с ними в разведку.
— И что? — ничуть не обижаясь на слова командира, отвечал Антон. — Все лучше, чем целыми днями болтаться без дела. Надо мне привыкать к местному климату и природе? Надо. А в этом городишке разве это возможно?
— Ну, скажи, какая тут природа? — смеялся Кречет. — Кругом пустыня, сушь да жара. Чтобы привыкнуть к климату, и ходить далеко не надо.
Так и приходилось Антону привыкать не только к жаре, но и к безделью. А к последнему он привыкать никак не хотел, оттого и маялся.
Прошло уже четыре дня с тех пор, как он вместе с Кречетом и Сотниковым прибыл в Ливию. Сначала военным самолетом их доставили в Бенгази, где их уже ждали ребята из отряда майора. Все они были в отличие от Сотникова и Антона сильно загорелыми и практически не отличались цветом кожи от местного населения. Полтора года службы в Сирии сделали их похожими на арабов.
— Ну, знакомься, Чиж, — кивнул Кречет на стоявших по струнке перед своим командиром спецназовцев.
И Антон начал знакомиться. Все четверо оказались лейтенантами. Вернее, трое из них — Лютый, Хохмач и Радист — были просто лейтенантами, а Славянин был старшим лейтенантом. Он и по возрасту был постарше остальных, и, как потом выяснилось из разговоров, опытнее остальных.
Представлялись ребята Антону по своим позывным. Это потом он уже узнал, что Славянина на гражданке звали Артем Гайдук, Радист был Ильей Юргиным, Хохмач — Андреем Синельником, а Лютый — Олегом Загребенниковым.
— А я пока что без звания, — словно бы оправдываясь, сказал Антон. — Мне еще полтора года в академке учиться.
— Да и мы не родились в званиях, — усмехнулся Хохмач.