Долго рассматривать фотографию ему не дал Сотников, который вошел в их общую комнату и тоже стал собирать свои вещи. Он вошел так тихо, что Карпенко не сразу его услышал — стоял в задумчивости.
— Твоя жена? — кивнул Дмитрий на фото, которое Кречет тут же быстро спрятал в нагрудный карман.
— Можно сказать и так, — сухо ответил Карпенко. Он не очень любил распространяться о своей личной жизни.
Сотников понял его и больше ни о чем спрашивать не стал.
Собирались молча.
— Мы готовы, — заглянув в комнату, сообщил Славянин. — Я видел во дворе грузовик. Он приехал за нами?
— Если рядом стоит Хилали, то да, за нами, — ответил Карпенко, выглядывая в окно.
Так и есть, возле их гостевого дома стоял грузовичок, и рядом с ним, что-то объясняя шоферу, топтался полковник.
— Выносите вещи, — скомандовал Кречет, поворачиваясь к Славянину.
Тот скрылся за дверью.
Через несколько часов они уже остановились возле одного из двухэтажных деревянных домиков, который находился почти у самой дороги.
— Я пойду и поговорю с хозяином, а вы пока тут подождите, — попросил Кречета полковник и, выпрыгнув из кабины, в которой ехал вместе с шофером и русским майором, направился к низким воротам.
Во дворе залаяла собака, и на пороге дома появилась пожилая женщина в традиционном для этой сельской местности свободного кроя платье, похожем на тогу, и в хиджабе.
— Фарук дома? — поздоровавшись, спросил полковник женщину.
— Дома, сайеди Хилали, дома. Где ему еще быть? Погодите, я собаку со двора уведу.
Она спустилась со ступенек и прикрикнула на пса. Через пару минут полковник скрылся в доме, а еще через пять минут он вышел и, махнув рукой, позвал:
— Въезжайте во двор. Я договорился. Вам отведут комнаты в задней части дома. Подальше от любопытных глаз.
Сказал и снова скрылся в доме. Двор был небольшой, да к тому же еще заставленный разным скарбом. Грузовичок с трудом нашел свободное место и, чихнув стареньким мотором, встал. Спецназовцы выбрались из кузова и стали нерешительно топтаться возле машины. К ним снова вышла женщина и, обращаясь к Карпенко, сказала:
— Сайеди, пойдемте за мной.
Женщина провела их за дом и, указав на дверь, сказала:
— Проходите сюда. Там две комнаты. Вам будет удобно. Я принесу вам постель. Если что-то нужно, скажите мне или моему сыну. Мы постараемся достать для вас.
Она чуть поклонилась и собиралась было уходить, но Карпенко остановил ее.
— Джаддати, — обратился он к пожилой женщине, назвав ее бабушкой, — спасибо вам за гостеприимство. Мы постараемся не очень вас стеснять. Но если у вас можно где-то помыться после дороги, то будем благодарны.
Женщина понимающе покивала и сказала:
— Можно, можно. Пойдемте, я отведу вас и покажу, где можно помыться.
— Ребята, вы пока разгружайте машину. Полковника и шофера надо побыстрее отпустить. Им еще обратно пылить, — распорядился Карпенко и пошел за женщиной.
— Эх, сейчас бы съесть чего-нибудь, — потянулся Илья Юргин. — У меня не только руки-ноги свело от долгого сидения, но и живот с голодухи.
— Потерпи, Радист, — усмехнувшись, ответил Славянин, который был в отсутствие Кречета главным. — Не ты один голодный. Вот разгрузимся и что-нибудь придумаем.
Но придумывать им особо не пришлось. Карпенко вернулся, когда все вещи и необходимое оборудование были перенесены в отведенное группе помещение. В нем не было кроватей, не было кондиционеров, как в гостинице, но зато была отдельная кухонька и санузел. Лютый по-хозяйски сразу же открыл все окна, чтобы проветрить помещение.
— Похоже, что тут давно никто не жил, — высказал он предположение.
— Окна шторами прикрой, балда. Сейчас хотя бы прохладно, а ты солнцу даешь возможность в окна светить. Через полчаса тут дышать нечем будет, — заметил Андрей Синельник.
— Так, ребята, — сказал вошедший в комнату командир. — Пойдемте в дом. Хозяева нас на обед приглашают. Оказывается, Хилали заранее договорился о нашем приезде и мы тут как бы гости. Ведем себя вежливо и сдержанно. — Он многозначительно посмотрел на Хохмача.
— А я что, невежливый, что ли? — с обидой спросил тот.
— Ты, Андрей, главное, рот на замке держи и глупых вопросов хозяину не задавай, — строго и наставительно произнес Карпенко. — В этом твоя основная задача на данный момент.
За обедом познакомились и с самим одноногим хозяином дома, мужчиной лет тридцати семи — Фаруком. Полковник Хилали, который тоже остался на обед, представив русских хозяину, сказал:
— Ты уж извини, Фарук, что к тебе обратился. Но больше мне негде разместить ребят.
— Ничего, я всегда рад гостям, — радушно сказал мужчина. — Ливийцы — народ гостеприимный.
— Мы ненадолго, — заверил хозяина дома Карпенко.
— Не переживай, хабиби, я же сказал, будьте в моем доме столько, сколько понадобится.
Вечером, когда стемнело, Карпенко собрал свою группу на совещание.
— Итак, — посмотрел он на бойцов, которые приготовились его выслушать. — Нам теперь известно местоположение и «Хамелеона», и Хендерсона. Они, как ниточка с иголочкой, сейчас неразлучны, и нам этот факт на руку. Но отслеживать передвижения Хендерсона, как я понял, — он посмотрел на Сотникова и Веселова, — мы пока не можем. Этот Хендерсон, похоже, при себе не имеет никакого телефона или другого какого-либо устройства для связи. Иначе мы бы его давно уже засекли. Но из той информации, которую нарыл Чиж, нам известно, что вместе с Хендерсоном на испытание прибыли еще несколько перцев. Это помощник Лестрайда — Джон Велингтон, советники из ЦРУ — Майрон и Слоун и еще несколько военных из разных служб Министерства обороны США.
— Если надо уточнить фамилии, я с Морганом этим займусь хоть сейчас, — предложил Антон.
— Нам вполне хватит и церэушников, — махнул рукой Карпенко. — Если уж разведывательное управление за что-то зацепится, то ничего не выпустит из своих цепких пальчиков, пока не удостоверится в результативности. К тому же ответственным за испытание был назначен помощник Лестрайда — Велингтон. А раз его пока на базе Хаптур нет, значит, и испытания пока проводиться не будут. Вот такая, стало быть, логика.
— Похоже на то, что американцы согласовывают военную операцию, в которой будут задействовать танк, с западным ливийским правительством и с турками, — заметил Сотников.
— Скорее