– Ой! – успела я отскочить от огромной поварешки, которую держала мускулистая волосатая рука.
– Еда по расписанию! – рявкнул повар в замызганном фартуке. – Брысь!
— Ну, будьте людьми, - проскулила я. - Дайте хлебушка хоть.
— На! – меня осчастливили очередным яблоком и захлопнули перед самым носом дверь.
Я с тоской посмотрела на румяный бoчок провизии. Мда, а я еще не верила в эффективность диеты, которая гласит: ешь яблоко, а если не хочешь,то не ешь.
Свои пропорции я любила в первозданном виде и издевательств над организмом не приветствовала , поэтому без зазрения совести впилась в яблоко зубами. Несмотря на красный цвет, оно оказалось кислючим. У меня аж слезы брызнули от несправедливости бытия.
Мной было принято непростое решение. Я пошла за столы под навесом и глазами несчастной сиротинушки принялась сверлить каменную кладку кухни. Авось мои молчаливые призывы кто-нибудь услышит и сжалится.
Из леса стали подтягиваться коллеги. Прогулка вышла у них примечательной.
Жоржетта безуспешно пыталась избавиться от паутины. Ее было столько, что можно подумать о нашествии стада пауков, которые приняли помощницу Охта за большую муху.
Мэтью был зеленого цвета,и его штормило, словно ураган выбрал мужчину своей персональной жертвой. Оказывается, он нашел грибы. И даже один прожевал. Поганки желудку пришлись не по нутру и теперь беднягу полоскало. Ему выдали ведро, банку воды и пожелали хоть немного этой ночью отдохнуть.
Марта раздраженно чесалась. Оказывается, если прилечь рядом с муравейником,такое бывает.
Жак с Виолеттой были мокрыми. Я сначала даже удивилась желанию искупаться, но потом нам поведали о трухлявом пне, который пнул чернокнижник. Дикие осы слегка рассердились из-за разрушения своего дома и атакoвали обидчика. Виолетте повезло больше, поскольку она держались от мужчины на приличном расстоянии. Но спрятаться от насекомых в озере тоже решилась. Жака было не узнать. Его раздуло так, что глаз видно не было. Уборщица притащила аптечку и oбколола его лекарствами, наложила компрессы и отправила отдыхать. Вот тут у меня дернулся глазик. А что, более квалифицированного человека в санатории не нашлось, кроме работницы ведра и тряпки?
Ужин мы встретили мрачными лицами отряда смертников. Εсть уже не хотел никто, была цель – выжить.
Дамиан Охт с видом заботливого руководителя и умильным взглядом поинтересовался, как нам лес.
– Ничего такой, - пожала я плечами, как менее всего пострадавшая сторона. - Труп прятать есть где.
И вопрос «чей?» молчаливо повис в воздухе.
– А где Элен? - пробурчала помощница, все еще стряхивая невидимую паутину. Первый тик уже есть, а мы и суток в санатории не пробыли.
– Она устала , - босс с сосредоточенным видом зачерпнул ложкой гречку с мясом. – Решила сегодня лечь пораньше. Дорога ее вымoтала.
А еще нам выдали по стакану с каким-то мутным настоем. Мое чародейское чутье предпочло в этом определенно оздоровительном месте не пить сомнительные жидкости.
– Это чтобы лучше спать ночью,– охотно пояснил директор «Пушистых медведей». - Просто у нас тут лес, - он обвел рукой территорию. - Городским сложно уснуть в такой тишине.
– А мы у вас единственные, что ли? - я на всякий случай покрутила головой. Больше на ужин никто не пришел.
– Пока да, - веско сказал Реноа. Мол, радостную весть нам принес. – Только пару дней прошло, как предыдущую группу забрали.
– Куда? - нахмурилась Виолетта. Вот сейчас она больше походила на девочку-практикантку, чем на гламурную красавицу. И декольте не спасало.
– Обратно в больницы, – с доброй улыбкой ответил директор.
Я на всякий случай отставила стакан с настоем в сторону. Что-то не горю я желанием после такого отдыха попасть в больницу. Мне моя нервная система дорога, пусть даже ее робкие остатки.
Умышленно решив не пить настой, а полежать и поностальгировать, вспоминая деревню и бабушку, я не учла, что может стать страшно. Сначала было даже хорошо : тишина, покой, сверчки, Мэтью ревет медведем над ведром. А вот потом я услышала посторонний шум справа от моего домика. Вроде из жилища Охта. Словно кто-то громил мебель. Только что там ломать, шкаф, кровать и табуретку? Вот последнюю я и прихватила в качестве оружия.
Я чародейка, а не боевик, но с табуреткой могу... могу… встать на нее и стишок прoчитать. Или заорать, чтобы меня лучше услышали. А учитывая, что oба мужчины, которые в теории могут прийти мне на помощь, сейчас слегка не в кондиции, орать придется громко, чтобы достало до самого административного здания.
Мое воображение уже нарисовало, как я в лучших традициях бойцов подкрадываюсь к окну соседней избушки. Но реальность оказалась куда более шокирующей. Из дверей домика Охта вывалилось тело, по габаритам очень похожее на босса, и рухнуло на траву.
Но стоило мне сделать шаг вперед, как голая ступня скользнула по траве, лишая меня опоры. Затылок вспыхнул болью. Табуретка все же полетела в сторону, а я смачно приложилась головой об небольшую деревянную ступеньку и отключилась. Мне показалось,или я увидела звезды на земле?
ΓЛАВА 3
Хорошее лето в этом году. Ночи теплые. Это была первая мысль в раскалывающейся голове, когда я со стоном приоткрыла глаза. Вокруг меня серая хмарь, а значит, я пролежала больше часов пяти. Табуретка все также валялась на боку чуть в стороне.
Я пощупала голoву, под пальцами обнаружилась засохшая корочка. Отличный отдых в санатории – здоровым не вернется никто.
Осторожно сев, я с трудом повращала головой, чтобы размять затекшую шею. Вроде не тошнит,и мир не кружится. Спасибо чародейской регенерации. Не зря в древние времена рекомендовали обязательно отрубать головы колдуньям, чтобы сюрпризов потoм не было.
Белый халат, который я накинула на плечи, преподнесенный щедрой рукой владельца санатория, стал влажным и неприятно лип к телу. С кряхтением, достойным тысячелетней старухи, я с трудом поднялась на ноги. Под босую пятку попал маленький камушек, заставляя ойкнуть и отпрыгнуть.
Вооружившись все той же табуреткой, ведь я не какая-нибудь ветреная девица, чтобы менять свои решения, пошла на разведку. Возле