Пока Рина занималась уборкой, я проверил все скляночки и довольный результатом улёгся читать книгу по реабилитологии. Нога ещё сильно болела при долгой ходьбе, поэтому приходилось давать ей как можно больше отдыхать. Я даже скатал валик из пледа и подложил под ногу, чтобы скорее снять усталость и отёчность. Пора бы уже и восстановиться — всё-таки четвёртый день болтаюсь без дела. Это в родном мире я мог бы восстанавливаться месяцами, а с целительским даром всё происходит куда быстрее. И всё равно я сходил с ума от безделья. Хорошо, хоть есть возможность поработать с пациентами, иначе скука меня бы точно одолела. И как я справлялся с рутиной на пенсии, когда моими самыми важными занятиями были споры с Алексеичем и уход за Рыжиком? Я уже не считаю редкие вылазки в магазин и аптеку за всем необходимым.
Ладно, что прошлое вспоминать? Нужно жить настоящим, а сейчас я должен настроиться на приём посетителей. Первой пациенткой оказалась девушка по имени Александра. С виду ей было лет за тридцать, а пришла она ко мне с жутким шрамом, который располагался на внешней стороне бедра.
— Это у меня ещё с детства осталось, когда собака покусала, — призналась девушка. — Я ходила к тётке за молоком, а собака с цепи сорвалась. Если бы не бидон в руках, наверно, загрызла бы, а так я бидоном отбивалась. Вон, на левой кисти тоже следы от зубов остались, но там хоть не так заметно. Целитель как смог заживил рану, но избавиться от шрамов не получилось.
Значит, плохо целитель поработал, если не довёл дело до конца. Оно ведь как раньше было? Зажило, опасности для жизни не представляет, а дальше уже не суть важно что с раной будет — затянется как-нибудь. Мало кто работал с раной до полного исцеления. Может, в те времена целителей не хватало, или такая практика имела широкое распространение. Я личного такой подход не приемлю. Если взялся — доведи до логичного конца.
— Ничего страшного, вылечим вашу ногу так, что ни одного следа не останется, — пообещал я, запуская диагностику.
— Очень на это надеюсь, — ответила девушка. — Знаете, а я с тех пор собак до жути боюсь. Как увижу бродячую стаю, на другую сторону улицы перехожу. А тут не то, что собаки, а целые волчьи стаи по городу бегают.
— Это где вы волков видели? — удивился я.
— Вы разве не слышали? — вчера на ипподроме волки лошадь задрали прямо в стойлах. Говорят, конюх от страха всё бросил и убежал, а собаки выли, словно обезумевшие.
— Простите, а вы откуда знаете?
Вопрос у меня был не праздный, потому как если верить всему, что говорят люди, можно такого наслушаться, что волосы дыбом встанут и никакое успокоительное не поможет ночью уснуть.
— Так ведь муж мой жокеем работает на ипподроме, он мне эту новость и преподнёс.
— Вот как! Тогда нужно быть осторожнее. Но вы не волнуйтесь, я уверен, что с волками быстро разберутся. Всё-таки сейчас зима, следы на снегу хорошо видно, так что охотники их быстро настигнут.
— Хотелось бы верить, — поёжилась девушка от волнения, но чуть позже успокоилась, почувствовав приятное тепло исцеления.
После процедуры Александра ушла, а рассказанная ей история всё не выходила у меня из головы. Вроде бы всё логично — середина зимы, пропитания становится меньше, вот дикие звери и тянутся к городу. Но уже много лет в Дубровске не видели волков — охотники следили за порядком и отстреливали особей, приближавшихся достаточно близко.
Я выбросил эту историю из головы и вспомнил о ней только вечером, когда за нами с Риной заехали Лёня с Ромой.
— У вас всё в порядке? — поинтересовался брат, осмотревшись вокруг, будто где-то за мебелью мог скрываться какой-нибудь враг.
— А что-то случилось? — забеспокоилась девушка.
— Говорят, за сегодня в городе три нападения на людей. С наступлением сумерек какой-то псих выслеживает одиноких прохожих и бросается на них. Два человека с рваными ранами в тяжёлом состоянии в больнице, третьему не успели помочь.
— А это не могут быть волки? — поинтересовался я, вспоминая утренний разговор с пациенткой.
— Да какие волки? Перевёртыш какой-то с катушек слетел и куражится, — выпалил Рома. — Один из выживших был в сознании, когда прибыла «скорая» и смог описать нападавшего — огромный рост под два метра, морда как у волка, покрыт густой шерстью, острые клыки, ходит на двух ногах, точнее, лапах.
Прямоходящие волки? Это нечто новенькое. Хотя, кажется, я догадываюсь где тут собака зарыта.
— А это не мог быть наш старый знакомый Берсерк? — поинтересовался я, вспоминая бой на подпольном турнире, когда меня вытащили на ринг и поставили драться против перевёртыша.
— Я тоже сразу об этом подумал, — подхватил Лёня. — Но ты на Берса не подумай. Понимаю, что у тебя с ним личные счёты, но это воин до мозга костей, хоть и отбитый на голову. И потом, он точно не причастен к этим нападениям, потому как сейчас отбывает наказание в виде пятнадцати суток исправительных работ за хулиганство и драку.
— А кроме Берса есть на примете такие же отбитые люди, владеющие этим даром?
— Да они все отбитые, — хмыкнул брат. — Но оборотней в Дубровске около сотни. Не будешь же ты всех проверять? Хотя, мне кажется, именно этим сейчас и занята полиция.
— Нет, никто особо на ум не приходит, — признался Рома. — Ты так спрашиваешь, будто собираешься поймать этого типа.
— А что, если и собираюсь? — предположил я. — Скольких людей он ещё угробит, прежде чем его удастся задержать.
— Ник, не лезь не в своё дело, — посоветовал мне Лёня. — Сейчас по городу ходят усиленные наряды полиции, предпринимаются меры, чтобы задержать этого психа. Уверен, скоро его поймают. Просто нужно быть осторожнее и не шататься где попало.
Может, так оно и есть, да только гложет меня несправедливость. Я, значит, буду отогреваться в тепле и уюте, а кто-то лишится жизни? Как целитель, я не могу позволить, чтобы люди безнаказанно гибли на улицах. Но что я