Я спорить не стала. Раз сказал, что так нужно, значит, так и будет.
Искала во всём плюсы. Чем не прекрасная возможность полноценно отоспаться?
После того как Марк пришёл в себя, мы очень много говорили. Начали в больнице, продолжили дома. И о текущем деле, и о чём-то отвлечённом.
Ну зато теперь я знаю, зачем к Марку рвалась Евгения. За пятую точку свою беспокоилась, коза.
Оказалось, она тоже нечиста на руку, и когда начался конкретный замес наверхах, клубочек раскрутился, и одна из ниточек привела к ней.
С её стороны пригрешения были не такими, как у верхушки. Но за что за жопу взять, было. Она – мелкий игрок, шестёрка. Которая и нашим, и вашим. Причём повязана была именно с мелкими делами Костецкого. Ну, за это ей и пришлось поплатиться.
Видимо, надеялась как-то выпросить у Марка снисхождения и защиты. Но, увы. Насколько я знаю, Марк сказал, что специально топить не будет. Но если в чём-то виновата, ответить придётся. Как никак, она игрок на поле правосудия, а пасс дала команде преступников, давая забивать голы в свои же ворота.
Не скажу, что позлорадствовала, нет. Но однозначно стало легче, потому что теперь уже более очевидно, что ничего их с моим мужем связывать не может.
В Марке я не сомневалась. Но и чисто женскую, иногда иррациональную ревность, деть не могла никуда. А сейчас успокоилась, поймав внутренний штиль.
Я вообще, очень много чего теперь знала. Марк не пытался от меня что-то скрывать. Предполагаю, что что-то просто не договаривал, чтоб за зря нервы себе узлами не вязала. Но, в целом, всегда держал меня в курсе происходящего.
За что ему отдельное спасибо.
Снова уснула достаточно быстро. Стоило лечь на сторону постели Марка, и жадно втянуть воздух носом уткнувшись в его подушку, как отключило словно по щелчку.
Проснулась, уже когда на часах было начало первого. Неплохо я поспала.
Потянувшись, поднялась с постели.
Сначала душ, потом завтрак. А после, чтоб чем-то себя занять, решила посвятить время уборке.
Чтоб не было скучно, включила телевизор. Сразу попала на какую-то развлекательно-музыкальную программу. Решила оставить.
В целом, в квартире было чисто. Но меня это не остановило, сделать её ещё чище.
Сама попутно пританцовывала в такт песням. Ещё и подпевала.
Когда с уборкой было покончено, практически обессилено, но с чувством удовлетворения, плюхнулась на диван в гостиной.
Потянулась за телефоном: Марк не звонил и не писал. Старалась не накручивать себя по этому поводу.
«Сегодня в выпуске новостей: нашумевшее задержание политика…»
Услышала краем уха из экстренного выпуска новостей, а сама продолжала полурасслабленно сидеть и наслаждаться видом проделанной работы.
«Главной новостью сегодняшнего дня стало задержание Костецкого Михаила Львовича…»
Чуть было, рывком с дивана не вскочила. Глаза раскрыла, выпучив их на телевизор.
Смотрела на экран, где крутили кадры задержания.
Сначала лицо мужчины крупным планом, потом запись задержания. Как его вели в наручниках мужчины в масках и форме, как сажали в машину.
«Данный политический деятель обвиняется в ряде преступлений. Как уточнили следственные органы, Костецкий задержан по обвинению в мошенничестве, хищении средств в особо крупном размере, заказном покушении и ещё в ряде тяжких преступлений…»
В кадре был Марк, говоривший что-то репортёру. Что именно, не знаю. Фоном на кадрах продолжался репортаж.
А у меня сердце на вылет. Отбивало такой ритм, что вот-вот из груди выскочит.
Неужели всё закончилось?
Схватила телефон и набрала мужа. Ожидаемо, он не ответил. Наверное, сейчас он в такой гуще событий, что не может ответит.
Но уверена, как освободится, сразу позвонит. А я теперь не знаю, как дождаться его дома.
Глава 21.2
Камилла
Места себе не находила.
Мне кажется, у меня был такой резкий скачок и выброс адреналина, что теперь вообще, нереально быть сдержанной в эмоциях и реакциях.
Господи… да я уже не вспомню, когда и чему в последний раз так радовалась! Так открыто, искренне и от всей души.
По квартире слонялась как маятник. Не знала, куда себя приткнуть.
Марк, как я и предполагала, перезвонил. Полноценного разговора, естественно, не вышло. Было глупо на это надеяться. Ему сейчас некогда. Спасибо, что так вышел на связь.
Я только успела спросить «всё?». На что получила утвердительный ответ «да».
Мы оба прекрасно понимали, что ещё не всё. Впереди, далеко не одно задержание. Но конкретно сейчас, в вопросе речь шла о деле с личными мотивами.
Ещё Марк быстро обронил, что параллельно этому задержанию, проходила операция по задержанию племянника Костецкого. Там всё тоже прошло успешно.
Я помню, Марк рассказывал, что именно он изнасиловал его сестру.
А ещё я помню обещание мужа, засолить каждого в этой семейке, кто хоть какое-то отношение имеет к той трагедии, к подкупу дела, к несправедливости.
Наверное, будь мой отец сейчас жив, его бы тоже коснулось. От мысли об этом, мурашки по коже. Но единственное, что остаётся, сказать ему спасибо за компромат.
Святым он не был, я смирилась и приняла. Но может, этим компроматом хоть немного грехи искупит перед теми, кем виноват.
Всё, не хочу об этом думать. Потому что мысли обо всём этом неизменно делают больно. Всё равно делают.
Чтоб хоть как-то себя занять, пошла на кухню. Пробежалась взглядом по полкам в холодильнике. Взяв нужные, принялась готовить.
Делала всё с каким-то эмоциональным перевозбуждением. Будто мой внутренний энерджазер получил тройной заряд.
Сложно объяснить это состояние. Но оно взбудораженное. Даже немного дёрганное.
А ещё всё время думала о том, как дальше всё у нас с Марком будет. Это ведь уже всё в более спокойном русле. Хотя не уверена, что с работой мужа можно судить о спокойствии. Наверняка, пожизненная нервотрёпка.
Но я понимаю, что это его работа. А он свою работу любит. Так что как бы нервно ни было, я буду его поддерживать.
Уж точно не буду капать на мозг. Я его союзник, а не противоборец.
А ещё, я представляла, как в отпуск поедем. Он ведь обещал. А я за эту мысль ухватилась крепко.
Прекрасно помню, как мы ездили в деревню. Да, ту поездку отпуском можно назвать с большой натяжкой. Но именно ощущения те помню. Когда мы только вместе. В новом месте. Без забот.
Хотя в тот раз заботы как раз и были, но это не омрачало. Во всём