— Людоньки добрые, поглядите! Да среди нас ведьма взаправдешняя поселилась! Мы змею в селе пригрели! Она же прикинулась сиротой, чтоб жалость и расположение вызвать, а на самом деле хотела жизнь с нас простых людей тянуть.
— Что ты говоришь такое, Ульяна?! Ты ведь мне подруга… была… — всхлипывая дрожащим голосом спросила девушка. — Я дом твой спасла… помогла тебе, а ты…
— Ага! Так ты не отказываешься, что дождь своими ведьмиными силами призвала! Слышите, люди?
Тут поднялась паника, крики, народ стал обступать бедную девушку, выкрикивая в ее адрес угрозы и проклятия. Вмиг исчезли с лиц добрые улыбки, с которыми каждый из них раньше всегда приветствовал девушку.
Иванко в тот самый момент только овец пригнал с пастбища и к Маричке идти собрался. Людей он заметил по дороге к ней и подошел как раз, когда селяне, его друзья и соседи, забивали камнями его любимую. Кинулся он к Маричке, собой закрыл.
— Что же вы делаете, люди? И люди ли вы после этого? — в отчаянии закричал он.
Стали односельчане и на него наступать, говорить, что он попал под чары и что ведьму-Маричку сжечь надо.
— Да вы ума сошли! Она же едва жива. Вы ни в чем неповинного человека считай до смерти забили!
Тогда остановились люди от его слов. Перестали камни бросать. Вытер Иванко кровь со лба от угодившего в него камня, поднял Маричку на руки и пошел прочь. Шел он и плакал, и горче тех слез еще не было.
Положил Иванко любимую под иву, которую сберечь пытался. Маричка много знала про деревья и травы и сказала ему давно, что дерево не спасти уже. Засохла ива совсем, но срубить ее он никак не решался. Место это его любимое с детства было. Много они со старой ивой вместе повидали. Друг другу беды свои рассказывали, друг друга утешали. Как было маленькому Иванку плохо, сразу к иве бежал и изо всех сил прижимался к ее тёплой коре и могучему стволу: вмиг все беды отступали. Будто не ива то вовсе была, а матушка его. Иванко сам сиротой рос, и не было ему к кому прислониться. А ива обнимала мальчишку ветками своими и шелестела ласково листвой, успокаивая его слезы.
И сейчас пошел Иван с бедой своей к матушке-ивушке. Только горе теперь было страшное, а слезы такими, что глаза ничего не видели.
Порвал Иванко рубаху, намочил и стал вытирать кровь с лица Марички. Вдруг она открыла глаза:
— Родная моя, Маричка! Любимая! Прости! Я задержался. Если б только немного раньше пришёл!
— Ц-с-с-с… — девушка приложила ладонь к его губам и заговорила тихо. — Дай мне первой сказать. Времени мало. Я должна покаяться, Иванко, любимый. Я обманула тебя…
— Родная моя…
— Я не девица, не человек я. А мавка лесная… Мне очень полюбились вы люди, думала, что и сама смогу быть счастлива среди вас. А все вот как вышло… Ты прости меня, Иванко! Прости, любимый! Я должна была раньше сказать…
— Что ты, Маричка! Это я виноват. Ягнёнок от стада отбился, и я задержался. Если б только раньше пришёл, если б только хоть немного раньше… — Иванко уронил голову на грудь Маричке и еще сильнее заплакал. — Лекарь. Тебе срочно нужен лекарь, — вдруг сказал он, а Маричка только усмехнулась, — но это ведь ты всех лечишь… — Иванко снова посмотрел на любимую. — Маричка, что я должен сделать, только скажи!
— Отец мой, лесной царь, всему лучший лекарь, но здесь и он не поможет. Ранили люди не только мое тело, но еще больше мою душу.
— Маричка, нет! Не говори так! Я не смогу жить без тебя!
— Сможешь, — вдруг рядом раздался спокойный голос. Иванко повернулся. Возле него стоял лесной царь с остальными дочерьми. — Люди даже не представляют, насколько они сильны. Но если бы представляли, то ничего хорошего из этого бы не вышло. Нельзя людям давать силу. Они могут ее использовать во зло.
— Помоги! Прошу! — Иванко бросился в ноги царю.
— Есть вещи, в которых и я бессилен. Спасибо, что попытался защитить мою дочь, Иванко, но она сама выбрала свой путь.
— Если бы я хоть немного раньше пришёл… — молодой человек вернулся к Маричке, опустился на траву подле нее и взял за руку. Сестры окружили их и затянули печальную песню, которая и без того раненую душу выворачивала на изнанку.
Образ Марички стал совсем прозрачным и до первых звёзд совсем растаял, не оставив после себя и следа.
Иванко проснулся утром, когда на реку, где он прощался вчера с любимой, заглянуло солнце. Все произошедшее на миг показалось ему дурным сном, но спустя несколько минут парубок понял, что это совсем не так. Снова протяжная боль скрутила все внутри в комок. Вдруг Иванко услышал, будто Маричка его шёпотом позвала. Поднял он голову, а над ним склонилась, шелестя свежей зелёной листвой плакучая ивушка, которая вчера еще была совсем сухой корягой. Обнял он ее ствол руками, крепко, как в детстве, прислонился к коре, а дерево заговорил голосом Марички:
— Не печалься, Иванко! Когда станет тебе невмоготу грустно, ты всегда можешь приходить ко мне и рассказывать, что тебя тревожит.
— Ты здесь, ты не умерла!
— Ничего в природе не появляется и не исчезает просто так. Всякий конец есть начало, начало чего-то нового. Каждый год в ночь на Ивана Купала ты даже сможешь меня увидеть, если придёшь сюда.
— Приду, не сомневайся! Каждый день ходить стану!
— Что ж, если за три года, три месяца, три недели и три дня ни разу не пропустишь, если настолько тверда любовь твоя, снова будем мы с тобой вместе.
Царь лесной разозлился на людей. Да так, что в селе после погибели мавки Марички