Нужно подстраиваться.
– Игнорировать, – уверенно сказала Эли и взмахнула ресницами. – Леди не показывают, что им интересно… – тут она осеклась. – Ой…
Мне очень не понравилось это «ой».
– Кажется, они идут сюда, – еле вымолвила соседка, опуская глаза.
Мои же, видя это, закатились сами собой.
Ну, конечно: эльфийский флирт давно стал притчей во языцех.
Левая рука все же скользнула к голенищу сапога, где я всегда носила кинжал. Иногда сталь говорит убедительнее любых слов.
В этот момент оба парня оказались возле нашего стола в поле моего зрения. Первым был оборотень: белые волосы, лукавая улыбка, поза расслабленного кота, у которого из-под лап ни одна мышь не уйдёт.
– Добрый вечер, красавицы, – произнёс он, чуть склонившись в преувеличенно вежливом поклоне. – Надеюсь, не слишком нагло с нашей стороны, но мы с товарищем тут спорим: кто лучше смотрится в полумраке трактира: ты, цветочек, или твоя строгая подруга с глазами палача?
Элеймистина буквально расцвела. Глаза заблестели, щеки заалели, и она, чуть наклонив голову, выдала:
– О, как это… неожиданно приятно! – она провела пальчиком по прядке волос, будто неуверенно, но совершенно театрально. – Присаживайтесь, если не боитесь оказаться рядом с такой «опасной» леди, – её взгляд метнулся к брюнету, как стрелка компаса к северу.
– А ваша подруга не будет против? – голос у синеглазого оказался глубоким, как раскат надвигающейся грозы.
Наши глаза встретились, и я вновь почувствовала ту самую дрожь внутреннего предчувствия. Он был опасен. Не грубо, не агрессивно. Просто… по факту.
– Будет, – сказала я, не отводя взгляда.
Рука на рукояти кинжала, магия сжалась под кожей, готовая защищать хозяйку. Однако Эли была настроена на противоположную цель.
– Что вы! – рассмеялась она, хлопнув ладошками по столу. – У неё просто такой дурной день. Хмурая принцесса, знаете ли! Но на самом деле стоит только узнать поближе, – она подалась чуть вперёд, локтем опираясь о стол, и открыто разглядывала брюнета, не скрывая интереса. – А вы, судя по взгляду, уже начали.
Я настолько опешила от её поведения, что не сразу нашла что сказать. А вся троица тут же воспользовалась ситуацией.
– Понимаю, – блондин очаровательно улыбнулся. – Не каждый день судьба сводит с такими… адептками, – он бросил на эльфийку многозначительный взгляд и театрально поклонился. – Ни́клас Ха́рсон, к вашим услугам. Третий курс боевиков. Весельчак, профессиональный сводник без лицензии.
Он указал большим пальцем за спину:
– А это мой угрюмый друг Ри́анс Ли́бери. Не сердитесь, если он молчит. Он просто всматривается в душу. У него это хобби.
Элеймистина захихикала и подвинула стул, жестом пригласив парней присесть. Рианс кивнул головой. Такой кивок означает, что он выше Никласа по статусу, иначе бы тоже поклонился.
Мой гнев сменило любопытство, и я решила посмотреть, что будет дальше. Но кинжал держала наготове.
Новые знакомые сели к нам за стол. Синеглазый брюнет оказался напротив меня, что тут же стало проблемой. Он в упор смотрел на меня, будто прикидывая, что скрывается за фасадом.
Не нравится мне этот недооборотень… ох, не нравится.
Только и отвлечься от него не получалось. Магия тянулась к нему, как к источнику. Притягивали не лицо, не голос, не осанка. Притягивала сила. Плотная, глубокая, сдержанная, как лава под ледяной коркой. На короткий миг мне захотелось попробовать её на вкус.
Вот в этом и кроется проклятие моего народа. Мы, демоны, умеем отнимать силу у других.
Просто – взять. Вдохнуть магию из чужих потоков и присвоить её, сделав своей. Мы за это не раз платили жизнями, доверием, уважением. Именно поэтому нас стали бояться. Именно за это нас начали ненавидеть. Это небезопасный дар. Даже для нас.
Особенно для нас.
Выпивание чужой силы – как валериана для кота: не яд, но ловушка. Ты можешь остановиться, но не хочешь. Вначале ты просто берёшь чуть-чуть, чувствуя, как твоя магия вспыхивает ярче. А потом… всё. Разум затуманивается, инстинкты берут верх, и чем больше берешь, тем безжалостнее ты становишься, нападая даже на своих. Таких демонов либо убивают, либо они сами выбирают конец. Такова наша плата.
Магия всегда требует баланса: берёшь – отдай. Мы расплачиваемся рассудком и кровью.
Правда, во время войны… Именно этот дар не раз становился решающим. Когда победить мог только тот, кто способен заглянуть в пропасть и шагнуть в неё первым.
Я моргнула и отвернулась – огонь внутри затих, но не исчез. Смотреть на синеглазого было всё равно, что вдыхать запах дождя перед бурей: пока свежо, но ты точно знаешь, что небеса обрушатся.
– Я Элеймисти́на Марафэ́ль, а это – А́стрид Веле́нская, – протянула Элеймистина с той самой интонацией, что прямиком ведёт в спальню.
Её взгляд метался между парнями, но на Риансе задерживался так, будто она уже мысленно раздевала его до нитки. Меня передёрнуло.
– Какое интересное имя – Астрид, – сказал синеглазый, и я повернулась на голос почти против воли.
… И снова тело застыло, лёгкие забыли, как дышать, мир сузился до двух точек. Его и моего взгляда.
Да какого демона тут происходит?! Это не страх. Не влечение. Это… нечто иное.
– Правда? – отозвалась я намеренно ленивым голосом, как у кошки, решившей ждать, пока добыча подойдёт ближе.
– Не часто встречаюсь с теми, чьи имена так не совпадают с их масками, – добавил он, а в его глазах блеснули смешинки.
Хаос бы его побрал, он будто знал, что внутри меня сейчас происходит.
– Вот и я так подумала, – радостно подхватила Эли. – Но у неё особая история.
И начала в красках рассказывать ту ахинею, которую я наговорила ей с утра. Только теперь в её версии мой отец не просто был спасён демоном, а чуть ли не обретал просветление в его объятиях. Слёзы, клятвы, честь – полный набор драматической ерунды. Я слышала слова фоном, но смысл улавливала чётко: она пыталась понравиться, выставляя меня в качестве украшения к своему повествованию. И не забывая стрелять глазами в сторону Никласа, прикусывать губу, когда тот смотрел на неё. Я не слушала. Держала взгляд на Риансе, а внутри медленно росло раздражение.
– Откуда вы к нам прибыли? – спросил брюнет, продолжая игру взглядов.
– Из Ротворда, – прервав зрительный контакт заученно ответила я, ибо эту часть легенды успела продумать.
– А я из Милдэвэ́я, – тут же вставила Эли и добавила, глядя на Рианса с таким видом, будто собиралась нарисовать его портрет на внутренней стороне бедра: – Там всё такое светлое, красивое. Вам точно нужно побывать.
О, Хаос…
– Удивительно, – произнёс Никлас, глядя на неё с весёлой издёвкой.
– Удивительно, но факт, – подхватила я с ядом. –