В прямом смысле слова его глаза буквально светились не хуже фонариков.
– Я, – икнула, уже не так храбро, и отчего спрятала руки за спину, – сам виноват, нечего была права качать.
Палку я перегнула, но поняла об этом слишком поздно. Все мужчины скидывали свои шубы и жилетки, в одно мгновение превращались в белых медведей. Я засмотрелась на этих хищников, которые готовились к настоящей битве.
Однако продолжить наблюдать за происходящим мне не позволили. Анника подкралась со спины, схватила за руку и потащила в дом.
– Совсем бедовая, – она фыркала и ругалась, – человечка, совсем головой не думаешь? Конечно, меткая, но попав в его стручок только унизила альфу, а они такого не прощают.
Анника настоящий бульдозер, перла напролом, и мои жалкие попытки освободиться от ее хватки не приносили никакого эффекта. Только больнее становилось.
– Да, отпусти ты. – Все же вырвалась, но позорно рухнула на задницу, хорошо хоть, мы уже были в доме.
Аника дернула меня за ворот платья, в одно движение подняв на ноги, и подтолкнула к окну.
– Северное племя волков постоянное покушается на наши территории, у нас давние счеты, но теперь Мунх просто так не отстанет, будет битва, а если он выиграет, то заберет тебя с собой.
– Заберет? – Прошептала, дрожащими губами, намертво прилипнув к мутному стеклу.
– Да, – Анника шумно выдохнула, – а после такого унижения, ничего хорошего тебя не ждет в его стае.
– Он еще не победил, – шикнула на девушку, – Хонгор не позволит. – Я говорила уверенно, но подстраховка еще никому не помешала.
– Что ты задумала? – Анника отшатнулась от меня, словно у меня на месте лица выросла звериная морда. Хотя к такому ей точно не привыкать.
– Увидишь.
Чтобы моя жизнь зависела от драки мужиков? Да я бы себя уважать перестала, посмей допустить такое. Оборотни еще не знали, что женщина в гневе страшнее любого зверя, а если этой женщине немножко за сорок и она жила в советской общаге, то лучше с ней не связываться.
Глава 14
– Увидишь.
Чтобы моя жизнь зависела от драки мужиков? Да я бы себя уважать перестала, посмей допустить такое. Оборотни еще не знали, что женщина в гневе страшнее любого зверя, а если этой женщине немножко за сорок и она жила в советской общаге, то лучше с ней не связываться.
Я заметалась по комнате, пытаясь найти хоть что-то похожее на оружие. Анника не оценила моей прыткости и стремления влезть в мужские разборки:
– Тебе жизнь вообще не дорога? – Шипела девушка в гневе, эмоционально размахивая руками.
Вот что мне всегда нравилось в простой русской бабе, как мы преображаемся в моменты праведного гнева. Смотрела на Аннику и удивлялась, мир другой, а все же нашлась женщина, способная оборотней на скаку останавливать и избы поджигать.
– Говорили мы альфе, что с человечками не стоит связываться, а он слушать не стал. – Она чуть подвывая, хваталась за голову. – Бедовая ты, и нам только хуже от этого будет.
– Ну, ну, – махнула рукой, останавливая ее истеричный поток, – ты привыкла мужчинам доверять все важные решения, а я всю жизнь сама за себя отвечаю.
Никогда не понимала слепого послушания. Мужчин почему-то принято считать главой семьи, причем абсолютно любого мужчину, даже если он маленький, плюгавенький и на всю голову бытовой инвалид.
Женятся и все, корону на голову надевают, а женщины утром на работу, по пути ребенка в сад, другого в школу, после работы всю эту ораву накормить, дом выдраить, мужа ублажить, и только потом, если повезет, поспать несколько часов можно. А что же глава семьи? С работы пришел, на диван упал, яйцо и лицо почесал, и все, его обязанности на этом закончились. И при этом, такой маленький, плюгавенький, через десяток лет свалит из семьи и его сразу же подберет очередная дура. И ведь счастлива будет, а брошенка так и останется с двумя детьми, еще и виноватой в глазах общественности. Конечно, ведь только женщина виновата, что семья развалилась, не терпела, не удержала.
Обидно? Очень. Поэтому детей не рожала, и больше замуж не выходила. Зачем? Чтобы изображать бескрайнее счастье, а по ночам тихо рыдать в подушку? Нет, я быстро признала, что не создана для рабства под названием семья.
– Ага, то-то тебя папенька сплавил, не раздумывая, – Анника хитро прищурилась, словно подозревала меня в чем-то, – все знают, что племя людей с трудом выживает в этих краях, работать вы не можете, только помощи и защиты у всех требуете.
Ну, тут даже спорить не стала. Видела то племя, его бы под снос, вместе с жителями. Антисанитария полная, за состоянием домов никто не следил, того и глядишь, крыша на голову старосты рухнет, а он и не заметит. А сами они? Голодающие, руки чистые, без мозолей, а в деревнях такие руки только у новорожденного увидеть можно.
– Чего молчишь? – Насторожилась Анника, пока я обдумывала ее слова.
– Думаю, – фыркнула, выглянув в окошко.
Стало как-то не по себе от схватки медведя и волка, Хонгор проигрывал в скорости, а Мунх явно не мог причинить медведю столько вреда, сколько хотел. Битва продолжалась, пролилась первая кровь, окрасив идеально белый снег в красные оттенки.
– Так и будем стоять? – Указала на пейзаж за окном.– Или попробуем остановить битву?
– Хочешь еще больше унизить Хонгора? – Анника закатила глаза. – Верь в своего мужчину, он альфа нашего племени и не позволит другой стае безнаказанно ходить по нашей территории.
Как бы я ни пыхтела, как бы сильно не злилась, Анника стояла на своем: женщина – молчит и ждет, мужчина – решает проблемы.
Хотелось, конечно, сорваться, накричать, затоптать ногами и, даже поплакать, но это не принесло бы пользы, ни мне, ни мужу, который в этот самый момент, пытался отстоять меня. Я забеспокоилась, что сделаю хуже и, что Хонгор решит вернуть меня отцу, или еще хуже, отдаст волку.
Чтобы не стоять без дела и не пыхтеть, решила занять руки и голову, тем более что в домик стали пробираться и другие женщины. Медом им, что ли, было намазано? Там на улице хаос, рев, вой, кровь, снег летит во все стороны, мужчины борются за жизнь, не только свою, но и своих жен, дочерей, сестер, а эти самые девочки, окольными путями, под елочками пробирались в дом вождя.
И что же? Пришло не меньше двадцати дам, набились в лачу, заполонив каждый свободный угол, словно чего-то ждали от меня. А я что? Посмотрела на их