Это не просто близость — это любовь.
Наша любовь.
Мы движемся вместе, мягко, естественно... я чувствую его нежность, его душу, которая сейчас будто сливается с моей.
Нет слов, только взгляды, только дыхание, что смешивается в темноте. Это красиво, это наше, и я знаю, что он чувствует то же, что и я. Связь, что делает нас одним целым.
После... мы лежим, обнявшись, и я слушаю его сердце, что стучит под моей щекой. Он гладит мои волосы, и я улыбаюсь, поглощённая безграничным счастьем, что переполняет меня.
— Я люблю тебя, — поднимаю взгляд, смотря в его серые, как грозовое небо глаза.
— Я люблю тебя, Эмили, — голос дрожит от эмоций. — Ты — моя жизнь.
Эпилог
Спустя пять лет
Арес
Я стою у окна нашего дома — не того огромного, тёмного, холодного особняка, где я жил с Селеной, а нового, уютного, светлого, с деревянными стенами и больши́м садом, что мы построили вместе с Эмили.
Утро раннее, солнце только поднимается, и я смотрю на неё — мою жену, мою любовь, которая возится в саду с нашей дочерью, Лили. Ей почти четыре года, и её волосы, тёмные, точь-в-точь как у Эмили, блестят на солнце, пока она бегает с лейкой, поливая цветы.
Я улыбаюсь, чувствуя тепло в груди, что стало моим постоянным спутником с тех пор, каконавошла в мою жизнь.
Эмили — свет, что я не искал, потому что думал, что не достоин его, но вопреки этому нашёл, и теперь она центр моего мира. Смотрю на неё и понимаю, что всё, что было до неё — холод, пустота — растворилось, как тень под палящим солнцем...
Я продал часть бизнеса, передал основные дела Вейну и теперь работаю меньше, чтобы как можно больше времени проводить снейи с нашей семьёй.
После свадьбы мы уехали на медовый месяц в Париж, где я сделал ей предложение. Остановились в том же отеле, но теперь у нас был один номер на двоих. До сих пор помню, как Эмили радостно смеялась, бегая по тем же улочкам, по которым мы гуляли тогда втроём, как целовала меня под Эйфелевой башней, и как я чувствовал, что это навсегда.
Через год родилась Лили — маленькая, с глазами жены и моим упрямством, которое проявлялось практически с первых дней. Тогда я впервые заплакал, держа её на руках, потому что не знал, что могу быть настолько счастлив.
Два года назад у нас появился сын, Картер. Сейчас он спит. Сын тихий, спокойный, как его мама, но с моим взглядом. У него такие же серые глаза, как у меня...
Выхожу в сад, и Лили сразу же бросается ко мне, обнимая мои ноги. Я поднимаю её, кружу и сладко целую в пухлую щёчку. Малышка смеётся, звонко, как колокольчик, и я вижу, как Эмили смотрит на нас — с любовью, что не угасает, а становится лишь сильнее с каждым днём, проведённым вместе.
— Папа, смотри, я полила розы! — говорит Лили и тычет пальцем в цветы.
— Ты молодец, моя маленькая садовница, — отвечаю я, и она хихикает, ласково прижимаясь ко мне.
Эмили встаёт, отряхивает землю с рук, подходит к нам. Её волосы растрёпаны, щёки розовые от утреннего воздуха, но она всё равно прекрасна, безумно красива — не той холодной красотой, что была у Селены, а живой, тёплой,моей.
Я ставлю Лили на землю, обнимаю Эмили, и она доверчиво прижимается ко мне, укладывая голову на грудь.
— Ты рано встал, — голос мягкий, заботливый, как всегда.
— Хотел увидеть вас, — целую её в макушку, вдыхаю запах волос — цветы и что-то домашнее. — Мои девочки.
Она улыбается, смотрит на меня, и я вижу в её глазах то же безграничное счастье, что чувствую сам…
Мы идём в дом.
Лили бежит впереди и, как только мы входим, сразу же отправляется на кухню. Как и Эмили. А я иду к Картеру, который уже проснулся и тянется ко мне своими маленькими ручками.
Помогаю детям устроиться за столом, а сам присоединяюсь к приготовлению завтрака. Не забывая при этом одаривать любимую жадными, влюблёнными взглядами.
Дочь тянет меня за рукав, просит рассказать сказку, и я смеюсь, начиная говорить про драконов и принцесс...
Наш дом полон смеха, тепла, маленьких следов на полу и рисунков на стенах. Мы счастливы — не громко, не напоказ, а тихо, глубоко, как река, что течёт сквозь годы.
Жена и дети стали смыслом моей жизни. Эмили научила меня любить, доверять, быть человеком, а не тенью, что я был раньше.
Я смотрю на неё, на наших детей, и понимаю, что это моё счастье — настоящее, вечное.
— Я люблю тебя, — шепчу, когда Лили отвлекается на свой завтрак. Жена улыбается, наклоняется ко мне.
— И я люблю тебя, Арес.
Судьба подарила мне её, и я буду беречь это чудо всю жизнь.
Мы — семья, мы — любовь, и я знаю, что с ней я дома, где бы мы ни были...
Эмили
Поливаю розы в саду нашего дома, пока Лили, наша без пяти минут четырёхлетняя дочь, бегает рядом с маленькой лейкой, смеётся и брызгается водой.
Утро светлое, солнце мягко касается земли, и я чувствую себя счастливой... настолько, что даже не предполагала, что возможно, пока не встретила Ареса.
Он стоит у окна, смотрит на нас, и я вижу его улыбку — тёплую, нежную, что стала частью моей жизни.
После свадьбы мы уехали в Париж на медовый месяц, и я помню, как он держал мою руку, как мы смеялись, как он целовал меня под звёздами, и я знала, что хочу быть с ним всегда...
Через год родилась Лили — наша маленькая радость. Я держала её, плакала от счастья, а он смотрел на нас, и я видела в нём любовь, что перевернула его мир.
Два года назад у нас появился Картер — наш сын, тихий, спокойный малыш с большими серыми глазами и мягкой улыбкой, которая напоминает мне Ареса в спокойные минуты.
Сын спит сейчас в доме, а я стою в саду, смотрю на Лили, которая со всех ног несётся к мужу, когда он выходит к нам. Он поднимает её, целует в щёку,