Даже светлый временно померк на фоне друга, чему был, кажется, только рад.
Я же почти не слушала болтовню колоритного синеволосого гостя, а сосредоточенно обдумывала дело, которое мне предстояло сегодня выполнить, поэтому еле дождалась вечера. К счастью, все домочадцы к тому времени были утомлены и переполнены впечатлениями от разговорчивого ладерсийца настолько, что вполне охотно почти сразу после ужина, куда он тоже был приглашён, расползлись по своим комнатам.
Правда, некоторое время я ещё слушала напряжённый разговор Нэйаса и его супруги Келарты в саду. Они наконец смогли остаться вдвоём и обсудить решение брата сопроводить меня в путешествии на Пепельный остров.
По случаю возросшей сегодня весенней духоты я приоткрыла окно и стала невольной свидетельницей их ссоры.
– Вообще-то у тебя семья, маленький сын, а ты собираешься уехать неизвестно куда неизвестно насколько! Твоя сестра уже довольно взрослая, чтобы справиться со всем сама, – бушевала Келарта. – Она претендовала на место преемницы Верховной! Да у неё зубы, как у пещерного гуля! Сама кого хочешь загрызёт.
Я прислушалась, опершись обеими руками на подоконник, но не высовываясь, чтобы меня не заметили. Даже не знаю, льстила мне такая характеристика или немного обижала.
– Это только кажется, что она железная леди, которой всё нипочём, – спокойно возразил Нэйас. – А на самом деле она девчонка, которая за свою жизнь почти нигде не бывала!
Ну вот, и он о том же. Я с ненавистью покосилась на “Атлас”, который сейчас мозолил мне глаза необходимостью хотя бы открыть его и попытаться улучшить свои знания географии.
– Ты рассуждаешь просто как старший брат! – фыркнула Келарта.
– Так я и есть её старший брат!
– Ерунда, вы даже не родственники!
А вот тут она ступила на тонкий лёд. Это была нежелательная тема в нашем доме, хоть никто не отрицал и не скрывал, что я приёмная дочь в семье Яттари. Меня подобрали на Аметистовом острове после случившегося там Большого Шторма. На две недели весь архипелаг накрыло страшной бурей, дождь не прекращался, ветер срывал крыши с домов, которые были залиты водой почти до окон первых этажей.
В той буре погибли мои родители, которые как раз должны были вернуться из важной поездки. Их искали ещё две недели после, а затем сказали мне оставить надежду. Других родственников у меня не оказалось, и мне грозил приют. Но в то время на Аметист приехали Джаспур и Меда Яттари – в составе гуманитарной миссии с Антрацитовых островов.
Они-то и нашли меня во временном лагере, куда определили всех оставшихся без родителей детей и подростков.
Едва узнав моё имя, они решили удочерить меня, оформили все документы и увезли с собой. Мне тогда было десять лет, так что скрывать историю моего рождения никто и не пытался, я прекрасно всё помнила. Но с тех пор поняла, что приёмные родители могут быть ничуть не хуже настоящих, если относятся к тебе с любовью и вниманием.
Нэйас принял моё появление в доме Яттари легко и сразу занял позицию защитника. Ему тогда едва исполнилось пятнадцать. А вот Велва в силу малого возраста не совсем понимала, кто я такая, что тут делаю и почему забираю на себя часть родительского внимания.
Так и повелось – чистокровные тёмные никогда не упускали случая напомнить мне, где моё место – аметистовых магов они всегда держали за более слабых собратьев, хоть старательно изображали равенство. Но постепенно я научилась не обращать на это внимания. Вот и Келарта зачем-то это вспомнила. Смысл? Этим она только сильнее разозлит мужа.
– Не говори так! – ожидаемо рыкнул он. – Кейлет моя сестра – и точка! И если я считаю, что ей нужна моя защита, тебе не удастся меня переубедить.
– А если там с тобой что-то случится? Кого мне в этом винить? – не унималась Келарта.
Я демонстративно громко захлопнула окно – они точно должны были это услышать – и гневно прошлась по комнате. Именно из-за таких, как Келарта, в своё время я решила изменить свою магию, очистить её от мельчайших частиц света, чтобы она стала полностью тёмной, и меня наконец перестали попрекать тем, что я занимаю чужое место.
Аметистовой колдунье, какой бы сильной она ни была, сложно подняться на Антрацитовых островах до тех вершин, куда я всегда стремилась. Однажды я узнала опасный способ исправить это и к дню окончательной инициации, которая раскрывала весь потенциал моей магии, раздобыла Слёзы Однокрылой, который выжгли во мне всё лишнее.
Но некоторым и этого оказалось мало! Они продолжают считать, что я недостойна чего-то, что вполне обыденно для урождённых тёмных магов.
Ещё этот Мирэй капает на нервы!
Подумав о нём, я взглянула на часы: мне как раз пора выбираться из дома. Встреча с Курруной должна состояться именно сегодня, и её нельзя пропустить. В саду теперь было тихо – видимо, Нэйас с женой ушли к себе – а значит, снаружи никого нет.
Озираясь, чтобы не натолкнуться ни на кого из слуг, я осторожно вышла из комнаты и проскочила до чёрного хода, который ответвлялся от хозяйственной части дома и уходил в старую, порядком заросшую часть сада.
К счастью, всё прошло довольно гладко: тёмное одеяние легко скрывало меня в сумерках, тропинки я знала хорошо ещё с детства: постоянно пряталась тут от брата или родителей, когда мне хотелось пошалить.
Скрипучая калитка, скрытая в поросшей плющом стене, попыталась выдать меня, но спугнула только сонную птичку с ветки. Пустыми переулками я отошла подальше от дома, а там уже поймала одинокий экипаж и назвала почти что нужный адрес. Извозчик, кажется, немного удивился, но он был настолько уставшим за день, что сейчас ему было уже всё равно, куда меня везти.
– Вы сегодня у меня последняя, – вздохнул он, пока я забиралась в небольшую коляску с поднятой крышей. – И надо же вам тащиться в такую даль да так поздно.
Однако повозка тронулась, и уже скоро стало понятно, что Атика загнала меня действительно очень далеко. И хоть я довольно неплохо знала Хогклиф, оказалось, что в том районе ни разу не бывала. Наверное, и хорошо.
Меня высадили у таверны, я быстро скрылась внутри, чтобы избежать случайных и весьма