— Какой высокий слог… совсем не приличествует нашим грубым ушам, что привыкли лишь к шуму волн и звону стали о сталь.
— Королева велит вам явиться согласно вассальной клятве. — сказал я.
— Так просит или велит? — лорд Торвин усмехнулся. — До меня дошёл слух, что ты, сир Томас прилетел из Красного замка, где сидит король Эйгон, но теперь говоришь за королеву — что — в–Драконьем — камне. Ты или лжец, или я дурак.
— Ты будешь дураком, если поддержишь Узурпатора.
— Я не дурак, — возразил Торвин, — я чту закон, а закон гласит, что на троне должен сидеть муж. А ты слуга двух господ, садись на своё чудовище и лети туда, откуда прилетел, в Королевскую гавань или под юбку Чёрной Королевы. Мне плевать.
— Напрасно ты так, — сказал я.
— Напрасно? — лорд Торвин откинулся на троне. — Я не боюсь твоего чудовища, я бы мог скинуть тебя в море, но, пожалуй, не буду. Ибо ты посланник. Но я могу и передумать.
Я сделал шаг вперёд.
— Не тот дурак, кто в фофаны играет, а кому быть доведется.
Затем, развернувшись, пошёл прочь из тронного зала.
* * *
Сына Торвина Грейджоя Дальтона я нашёл в таверне «Русалка». Он распивал эль. Перед полётом на Железные острова я как следует ознакомился с родословной этого дома. Среди железнорожденных Дальтон Грейджой по прозвищу Красный Кракен почитается героем, опытный моряк и пират, высокий, с чёрными волосами и похожим на плавник носом, с мечом валирийской стали на боку, отобранным у саргоссийского пирата, Дальтон был дерзким, бесстрашным, вспыльчивым и кровожадным человеком; в жизни он любил три вещи: море, меч и женщин. Люди Дальтона любили его, чего нельзя сказать о его женах, ибо он быстро уставал от женщин. К тому — же, несмотря на молодость, он был проницателен.
— Я бы хотел сделать вам предложение, от которого вы не сможете отказаться.
— И какое — же, сир Томас?
— Вы ведь в курсе, что ваш отец поддерживает Эйгона?
— Да.
— Если бы вы были Лордом Пайка, вы бы не стали ведь делать такой недальновидный выбор?
— Отчего же он не дальновидный?
— Ха. Что вы получите, сражаясь за молокососа Эйгона и его хитрожопого деда? Бой с Веларионами, и драконами, что пожгут ваши корабли. Да ещё нужно обойти Вестерос с юга, а это уже совсем тяжело. Но, скажем, если бы вы были лордом и поддержали был законную королеву, вы бы могли напасть на беззащитный Ланниспорт и Утёс Кастерли о богатствах которого ходят легенды. Ланнистеры самые богатые люди в Семи Королевствах, а ещё они пошли на войну за Эйгона, они будут сражаться с Старками или Арренами. В это время вы разорите Ланниспорт и озолотитесь. Заодно поможете истинной королеве, а она, матушка, вас в долгу не оставит.
— Звучит весьма заманчиво. Но есть одна загвоздка, сир Томас, я не Лорд Пайка.
— Это можно устроить.
— Как? Вы предлагаете мне отправить своего отца к Утонувшему богу?
— Нет, но если Утонувший бог, скажем, сегодня ночью, призовёт вашего отца, и вы станете Лордом — Жнецом Пайка, вы поддержите Чёрную Королеву?
— Не знал, сир, что вы умеете договариваться с богами…
— У меня есть кое — какие связи даже с богами…
— Если вы планируете сжечь замок на летучем чудище, я, и мои люди вам спасибо не скажут…
— Будьте покойны, мой дорогой морской друг, Пламенная Мечта не поднимется в воздух этой ночью, даю слово рыцаря.
Красный Кракен расплылся в кровожадной ухмылке.
— Тогда по рукам.
И наши кубки чокнулись, пролив тёмный эль на стол, посреди гомона таверны.
* * *
Я стоял на берегу Закатного моря. Меня обдувал холодный ветер. У моих ног горел костёр. Пора.
— Владыка Света, согрей нас и защити, ибо ночь темна и полна ужасов.
Затем я опустился на колено, извлёк из ножен кинжал и начертил им оккультную октограмму. После разрезал кинжалом ладонь и проливая на октограмму кровь стал читать заклинание на валирийском языке. Некоторое время спустя октограмма задымилась. Дым переливался всеми оттенками радуги, а потом сформировался в подобие человеческой тени, после чего она почернела и превратилась в теневого человека.
— Торвин Грейджой. — сказал я ей, и тень растворилась в ночи.
* * *
Дальтон Грейджой шёл по мягкому морскому песку любуясь отражающимся в воде Солнцем. На берегу стоял сир Томас, по щиколотку в воде, рыцарь, колдун и драконий наездник. Когда он обернулся, Лорд — Жнец Пайка Дальтон Грейджой обнаружил, что сир Томас словно постарел на десять лет за эту ночь. Его лицо осунулось, щёки запали, а вокруг глаз темнели круги.
— Поздравляю, лорд Грейджой. — сказал он.
— Благодарю, сир Томас, — улыбнулся Дальтон. — Моего отца нашли утром в своей постели, на его шее отпечатались пять пальцев, словно его задушили этой ночью, хотя слуги клянутся, что никого не видели.
— Значит, наш договор в силе?
— Я улажу кое — какие формальности, связанные с официальной преемственностью, а затем Железный флот пойдёт на Ланниспорт.
* * *
Пламенная Мечта приземлилась у ворот величественного Драконьего камня, некогда самого западного форпоста Валирии и родового поместья Таргариенов.
Двое стражников в плащах чёрного и красного цветов нерешительно приблизились к рыкающей Пламенной Мечте.
— Я сир Томас Чёрный, проведите меня к королеве!
Меньше, чем через полчаса я уже был в палате с Расписным столом [32]. Там уже была Рейнира и Деймон. Принц выглядел мрачно, его руки покоились на рукояти валирийского меча. А Рейнира, казалась обескураженной, власть и война, свалившиеся на неё внезапно, оставили на ней свой тяжелый след.
— Во имя всех богов, зачем ты здесь, клятвопреступник! — грозно произнёс принц Деймон.
— Я буду говорить с королевой, а не с принцем — консортом. — ответил я.
— Ты будешь говорить со мной, — обнажил меч Деймон, — а после я обезглавлю тебя.
Вместо ответа я демонстративно прошёл мимо Деймона и подошёл к Расписному столу, где стояла Рейнира.
— Как это понимать? — спросила Рейнира, максимально официальным голосом. — Вы присягаете, один из первых, Узурпатору, а затем являетесь сюда. В какую игру вы играете, сир Томас?
— Я служу истинной королеве. — сказал я. — Да, мне пришлось преклонить колено перед Эйгоном,