Оружие взято на изготовку, сектора обстрела заранее распределены, так что иду, внимательно контролируя свой сектор и считаю шаги.
— Сто… — Предательница луна выползла из-за тучи, и теперь мы как на ладони, но вокруг тишина, слышно только как снег скрипит под ногами и почему-то как стучит сердце.
— Двести… — А теперь луна спряталась, стало темно, сердце перестало громко стучать, но теперь уже исподволь ждёшь шипения ракеты, которая в любой момент может расцветить эту темноту ярким химическим светом.
— Триста… — Вот он, момент истины. Наша растянувшаяся небольшая колонна в самом центре вырубки и засаде уже пора открывать огонь, чтобы мы не смогли прорваться вперёд и отступить назад, так что присматриваю ближайший пенёк, за который можно упасть, чтобы дороже продать свою жизнь.
— Четыреста… — Снова показалась луна, но теперь она наша союзница и можно хоть что-то рассмотреть среди деревьев, в приближающейся стене леса, если конечно нас не скосят первые очереди кинжального огня.
— Четыреста пятьдесят… — Рафик останавливает Шайтана, а мы начинаем разворачиваться в цепь, делая вид, что идём прочёсывать лес.
— Пятьсот… — вот она спасительная опушка, ноги сами ускоряют шаг, осталось пройти пятнадцать, десять, как вдруг…
Глава 5
— Тра-та-та-та-та-та-та…
Раздаётся длинная пулемётная очередь на левом фланге.
— Ложись!!! — кричу я, падая в снег, так как стрелял немецкий ручной пулемёт.
После первой длинной очереди, эмгач начал выдавать короткие а так же защёлкали одиночные выстрелы из карабинов. Вот только выстрелы раздавались метрах в двухстах от нас, со стороны деревни Мишукова. Даю команду.
— Броском вперёд! — Вскакиваю, и в три прыжка оказываюсь на спасительной опушке за стволом ближайшего дерева. В снег уже не падаю, осматриваюсь по сторонам, выискивая своих. Вроде все. Дальше всех проскакал Махмуд, его я краем глаза заметил и видел, а также слышал, как Шайтан ломился сквозь чащобу. Потерь вроде быть не должно, пули над нами не свистели, но кто это стрелял и зачем, узнать бы не помешало.
— Взвод! Занять круговую оборону! Командирам отделений доложить о наличии личного состава.
— У меня все. — Подходит ко мне бывший старший сержант Климов. Он теперь командир у разведчиков так как все остальные сержанты погибли. Последний из выживших, с ранением в живот, вызвался прикрывать наш отход.
— Махмуд пропал. — Докладывает Макар. Так как меня выдвинули в командиры отряда, назначил Макарова старшим в моём отделении. — Следы лошади ведут вглубь леса, но не Махмуд, ни его Шайтан пока не вернулись.
— Что дальше делать будем? Куда пойдём? — спрашивает Пашка.
— Двигаем дальше в лес, потом разберёмся, что делать. Мои впереди, твои замыкают, тем более самый главный наш разведчик уже торит тропу. Аристарх, давай по следу, Гусева с собой возьми, мы за вами.
Макар с Васей идут впереди, а мы, распределив бойцов парами, движемся следом. В случае чего, сразу можно будет занять круговую оборону. Я иду в паре с якутом, контролируя левый сектор, он в пяти шагах правее, соответственно всё что справа, его. Ну и наш боевой дозор, идущий в двадцати шагах от нас, мы прикрываем. Пройдя двести метров, Макар останавливается и поднимает руку. Жду, когда подтянутся остальные, поднимаю руку и негромко говорю.
— Стой! Занять оборону. — Команду передаю по цепочке. Бойцы сразу занимают круговую оборону, присев на колено и контролируя каждый свой сектор обстрела. Подхожу к дозорным. Макар указывает на какое-то тёмное пятно, проглядывающее в просвете между деревьями, метрах в тридцати по ходу движения. Туда как раз уходят следы копыт лошади.
— Вроде кто-то шевелится и всхрапывает, — негромко говорит он. — На человека не похоже.
— Иди, проверь. Мы за тобой, прикроем.
— Понял. — Выдвигается вперёд Аристарх и перебежками от дерева к дереву приближается к цели. Идём следом уже боевой тройкой, снайпер по центру, мы с Васей по краям.
В результате прочёсывания обнаружили, лежащего без сознания Рафика и облизывающую его лицо кобылу. Видимо Шайтан, скача по лесу, особо не разбирал дороги, в результате Махмуд налетел раненой ногой на сосну, либо головой на хороший сучок и оказался в снегу. Пришлось сооружать волокушу, и перестраивать походный ордер. Теперь впереди боевая тройка: я, Макар и Берген, остальные идут двойками, разойдясь в стороны метров на шесть, а в центре Вася ведёт под уздцы Шайтана. Пройдя таким макаром полкилометра на запад, выходим на, занесённую снегом лесную дорожку, а уже по ней движемся в северном направлении и выходим на лесную поляну или вырубку. Выставив часовых на тропинке и по периметру, останавливаемся на привал, надо перекурить, перемотать портянки и решать, — куда пойдём дальше. Планшетку с картой у лейтенанта я забрал, но на ней даже линия фронта не была нанесена. Обычная топографическая карта местности сотого масштаба. А вот больше никаких документов, кроме немецких зольдбухов и жетонов, не было. Кстати, не было их и у разведчиков. Красноармейские книжки и комсомольские билеты остались только у бойцов моего расчёта, сапёра и снайпера.
Берген с Васей занялись осмотром и лечением Махмуда, а я собираю на военный совет Пашку и Аристарха, прямо по центру поляны.
— Ну что делать будем, мужики? — Задаю я извечный философский вопрос. — От немцев вроде оторвались. Куда дальше двинем?
— Так к своим выбираться надо, линия фронта недалеко, организуем днёвку в лесу, а вечером к своим двинем. — Первым откликнулся Макар.
— А они нас ждут, свои эти. Последние слова лейтенанта были — «держаться до подхода подкреплений». — Зло говорит Пашка. — Списали нас уже на боевые потери или потом спишут, когда в расход пустят.
— Да ты что несёшь, разведка? Белены объелся? — возмущается пермяк.
— Он прав. — Подтверждаю я слова Клима. — Был такой приказ, правда устный. Письменного я не нашёл. Но речь сейчас пока