Он в общем-то и мысли не держал, что в этом мог крыться какой-то подвох!
И если бы не мальчишки… если бы не отсутствие Таланта… пожалуй, он даже сейчас, когда узнал правду, не смог бы возненавидеть женщину, единственная вина которой заключалась в том, что она пожертвовала собой, чтобы ее семья смогла избежать позора.
— Как ты это сделал? — хмуро спросил Альнбар, со смешанным чувством глядя на лежащего перед ним старика. — Магический договор был заключен по всем правилам. Он бы не позволил тебе без последствий осуществить подмену.
Тот лишь горько усмехнулся.
— А я ничего и не нарушал. Брачный ритуал прошел по всем правилам. И твоего отца я не обманул. Я обещал ему привести свою дочь к алтарю и я ее привел. Потому что в тот день в зале и правда присутствовала настоящая Элизабет. Несмотря на беременность, благо срок был совсем маленьким, мы привели ее на обряд. Она при всех, исполняя данные нашим родом обязательства, прошла все проверки и произнесла положенные по случаю клятвы и обещания. А сразу после этого ее увели, и больше ее в моем доме не было. Я сослал ее в несусветную глушь, — добавил старый тан, гневно сверкнув глазами. — Вместе с любовником и не рожденным ребенком. Лишил ее имени, денег и права на наследство. Лишил всего, потому что она была этого недостойна. С того дня она для меня умерла. Тогда как моя настоящая дочь… моя верная и преданная до последнего вздоха девочка… еще перед свадьбой прошла процедуру коррекции внешности, став похожей на Элизабет до последней черточки. Ауру мы ей тоже изменили. Я лично передал ей уникальный, специально для нее созданный амулет, чтобы в случае чего она могла поддерживать легенду. А в нужный момент Алоиза просто подменила мою дочь во время церемонии. И ты бы так ничего и не узнал, если бы…
Он прерывисто вздохнул и тихо добавил:
— Прости меня, Альнбар. Прости. Я обманул тебя не со зла. И до недавнего времени искренне верил, что делаю это только во благо. Настоящая Элизабет ничего хорошего, кроме безупречно чистой родословной, тебе бы не принесла. Она была бы никчемной матерью, сварливой женой и совершенно не той женщиной, которая тебя достойна. Поверь, я бесконечно сожалею, что ваши с Алоизой детки не унаследовали всего того, о чем мы с твоим отцом когда-то уговаривались. Но я считал, что так будет лучше. Думал, что у вас все получится, ведь я… я тоже видел линии вероятности. И не сомневался, что от Алоизы ваши дети возьмут самое лучшее, чтобы мне никогда не было горько и стыдно за то, что о ее происхождении я когда-то умолчал.
Тан Альнбар устало прикрыл глаза.
— Из-за тебя и твоих страхов мои дети остались без Таланта и никогда уже не смогут занять свое законное место.
— Прости меня за это. Прости, мой мальчик, что старый дурак тебя так подвел! Я просто верил… истово верил в вас обоих! Клянусь, я этого не хотел! Родом тебе клянусь, что даже в мыслях не держал хоть в чем-то причинить вред тебе или твоим близким!
Тан Альнбар тяжело посмотрел на окутавшегося на мгновение золотистым сиянием мага.
— И все же это твоя вина. Поэтому, какими бы благими ни были твои намерения, я никогда тебя не прощу. Какими бы мотивами ты ни руководствовался, но факт остается фактом — из-за тебя наш род оказался на грани вымирания. Из-за тебя у нас не стало будущего. Когда-то ты был для нас другом, Носко. Когда-то я тебе верил. Но это время прошло. Поэтому отныне у наших родов больше нет и не будет ничего общего.
Старик еще пытался поймать слабеющими руками его ускользающие пальцы, но тан Альнбар уже встал и отступил в сторону, равнодушно глядя на задыхающегося старика. Вольно или невольно, умышленно или случайно, но он убил все, что было дорого Расхэ. Фактически убил их самих. И этого уже не изменишь. Поэтому с сегодняшнего дня между двумя родами больше не будет прежнего доверия. Не будет тесного сотрудничества, родственных связей… ничего. Просто потому, что один другого предал, побоялся прийти и честно признаться, что оплошал. И за эту ошибку расплата придет к ним обоим. К кому-то раньше, к кому-то позже, но тан Альнбар точно знал, что этого уже не избежать.
Более того, когда он уходил, у старого тана случился удар, известие о котором, впрочем, Альнбара совсем не тронуло. А еще через день стало известно, что Носко Норасхэ умер. Но тан Расхэ, услышав об этом, лишь промолчал. И на похороны не пришел, не желая провожать в последний путь человека, который по глупости своей уничтожил все, что ему было дорого.
Глава 4
— Все в порядке? — настороженно поинтересовался лэн Даорн, когда я открыл глаза и вопросительно на него посмотрел.
— Ур-р? — беспокойно пискнул сидящий на спинке кресла йорк.
— Сколько я тут просидел? — вместо ответа спросил я, включая на всякий случай блокиратор.
— Мэна три. Не больше. И сразу же пришел в себя.
Хм. То есть видения на самом деле очень короткие? Просто время в них сжато в тугую пружину, поэтому и кажется, что я не пару мэнов в кресле просидел, а успел просмотреть целый пласт событий из жизни постороннего человека.
— Так как ты себя чувствуешь? — снова спросил наставник, когда я покрутил головой и вынужденно признал, что конкретно это видение не доставило мне особых хлопот.
Я, успокоив его и погладив по ушкам спрыгнувшего с кресла йорка, по-быстрому пересказал все, что сейчас увидел. После чего сходил в ванную, наскоро умыл лицо и освежился. А когда вернулся, то сообщил, что готов продолжить, тем более если видения много времени не занимают и мы до ночи могли бы увидеть еще как минимум одно.
При этом тана Альнбара чисто по-человечески мне было немного жаль. Каким бы сухарем он ни прослыл и каким бы черствым ни являлся, но даже он такой судьбы не заслужил.
В то же время и тана Носко я в чем-то понимал. Не оправдывал, конечно, а именно что понимал