— Да, я сегодня созванивался с боссом, он сказал об этом.
— Наше расследование подходит к концу, осталось только найти Дроздова.
— Найдём. Далеко не уйдёт.
— Я тоже так думаю. Когда вас ждать на работе?
— Дней через пять надеюсь появиться.
— Желаю вам поскорее выздороветь. До скорой встречи.
— До скорой.
Ребрин положил трубку.
— Говорит, что выйдет через пять дней. Мне, наверное, придётся переговорить с ним раньше, но не хочется беседовать по телефону…
— Так поезжайте к нему, там и расспросите обо всём. Только предварительно созвонитесь.
И Новицкий на том же листке, где значился номер телефона, написал адрес бурлаковской дачи. Ребрин убрал листок в карман.
— Не буду вас задерживать, — сыщик встал.
— Если будет какая информация — немедленно звоните, — сказал банкир, пожимая ему руку.
Глава 13
Усевшись за руль «Опеля», Ребрин связался по мобильному с Андреем.
— Я у Ольги, — раздался в трубке знакомый голос.
— Долго ещё пробудешь там?
— Ну, полчаса, наверное. Тут всплыло кое-что интересное.
Андрей сидел на мягком диване в просторной, современно обставленной гостиной. Напротив него, взобравшись с ногами на такой же диван, расположились две татьяниных подруги. Обе были молоды и недурны собой. К удовольствию Андрея, они охотно и многословно отвечали на все его вопросы. Тема беседы менялась поминутно. Но стоило кому-нибудь упомянуть Татьяну, как собеседницы Андрея грустнели. Зато, начиная рассказывать о других своих знакомых, они улыбались и даже прыскали в кулачок.
Андрей, с телефоном возле уха, подался в сторону и заговорил тихо:
— Николай, я перезвоню, когда закончу. Ты у Новицкого был?
— Только что от него.
— Новости есть?
— Много чего… Слушай, сейчас я еду на дачу к Бурлакову. Сдаётся мне, что это будет заключительный аккорд нашего расследования. Если через час от меня не будет звонка или ты сам не сможешь до меня дозвониться — поезжай туда. — Ребрин продиктовал адрес. — И будь осторожен.
— А в чём дело?
— Могут поджидать сюрпризы. Хотя, думаю, всё обойдётся. Ну ладно, пока.
* * *
Ребрин отключил связь. «Опель» покатил по залитым солнцем улицам.
Вскоре городские кварталы остались позади. За окнами потянулись поля. Следуя указателю на обочине, сыщик свернул с трассы на боковую дорогу. Машину припарковал в посёлке. Дальше пошёл пешком.
Грунтовая, размокшая после дождей дорога плавно поднималась в гору. Ребрин прошёл по ней не меньше двух километров, пока, наконец, впереди не показались крыши ещё одного посёлка. «Сосновка» — прочёл он надпись на указателе. Отсюда предстояло пройти лесом почти километр.
Дача Бурлакова стояла на отшибе, за холмом, в окружении разлапистых елей. Кирпичное двухэтажное здание выглядело необитаемым. Почти все окна были закрыты ставнями. Ребрин вошёл в калитку и по садовой дорожке направился к веранде.
Когда он по трём ступенькам поднялся на крыльцо, в дверном замке раздался щелчок. Ребрин насторожился. «Глазок» был, скорее всего, объективом скрытой камеры. О его визите стало известно хозяину дома!
Спустя короткое время эта догадка получила подтверждение.
— Можете войти, — послышался из динамика над дверью голос Бурлакова.
Ребрин взялся за ручку. Массивная металлическая дверь легко подалась, и он прошёл на веранду. Здесь никого не было. Следующая дверь находилась слева. Ребрин заглянул в полутёмный коридор.
— Сюда, пожалуйста, — снова услышал он голос Бурлакова.
Над сыщиком зажглась лампа, осветив коридор и ещё две двери. Бурлакова не оказалось и здесь. Рука Ребрина просунулась в карман куртки, где лежал пистолет.
Он двинулся к дальней двери, откуда, как ему показалось, прозвучал голос. Дверь была приоткрыта. Сыщик ногой распахнул её настежь, достал пистолет и быстро шагнул в комнату, взглянув сначала направо, потом налево. В комнате стояли мягкие кресла, стол и шкафы. Бурлакова и тут не было. Но голос доносился именно отсюда, Ребрин не мог ошибиться. Может, здесь, как и над входной дверью, установлен радиодинамик?
Напряжённо прислушиваясь, сыщик прошёл в глубину комнаты. Справа раздался звук — как будто что-то упало. Он оглянулся, и в этот миг на его затылок обрушился удар. Бурлаков, бесшумно выскочив из шкафа, сбил Ребрина с ног. Сыщик рухнул, уткнувшись лицом в ковёр. Пистолета он, однако, не выпустил. Бурлаков прыгнул на него и вцепился в руку, державшую оружие. Боль из затылка разливалась по всей голове, темнело в глазах, но сыщик старался удержать пистолет в руке. Резким движением он сбросил с себя противника, и тотчас получил ещё один удар, под рёбра. Николай застонал от боли. Взгляды наконец встретились. Лицо Бурлакова исказила гримаса ненависти.
— Что, сыскарь, брать меня пришёл? Даже пушку вынул, гнида?
Он размахнулся, но Ребрин вовремя уклонился. Кулак пролетел мимо. Сыщик попытался высвободить руку с пистолетом. Бурлаков хрипел в приступе неистовой злобы, матерился и прижимал руку Ребрина к полу. Николаю локтем удалось заехать Бурлакову в подбородок. Не ожидавший этого бандит на какую-то секунду замешкался, и сыщик перевернулся на спину. При этом от резкой боли в затылке у него потемнело в глазах. Он нажал на крючок не целясь. Выстрел оказался неудачным — противник в последний момент успел выбить пистолет из ослабевшей руки.
— Не рыпайся, сыскарь. Абзац тебе.
Николай разлепил ресницы. Сквозь наплывы тьмы на него глядело раскрасневшееся небритое лицо начальника охраны «М-банка». Бурлаков вынул из кармана баллончик и направил газовую струю в нос Ребрину. Тот закашлялся, горло сделалось шершавым, глаза заволокло тьмой.
Николай чувствовал, что его волокут. Чьи-то руки, точно клешни, держали его под мышками. На минуту его оставили в покое, а потом в запястья рук и в щиколотки впились верёвки. Связав, его подняли и привалили спиной к стене. Опуститься на пол он не мог. Голова сыщика свесилась на грудь.
В лицо плеснули холодной водой. Застонав, Ребрин поднял голову. В глазах стало проясняться. Он находился в низком просторном помещении без окон. По-видимому, в подвале. Он не мог упасть при всём желании. Руки и ноги его были крепко стянуты верёвками и привязаны к металлическим скобам, вделанным в стену.
— Очухался? — прохрипел Бурлаков. — Теперь слушай сюда. Только что звонил Новицкий. Где ты находишься, он не знает. Так что не думаю, что тебя станут здесь искать. А если даже сунутся, то вряд ли найдут. Через час ты будешь замурован в стену!
Засмеявшись, он подошёл к корыту с цементным раствором, поднял лопату и принялся месить. Рядом высилась горка кирпичей — таких же, как те, из которых были выложены стены.
— Слышь, сыскарь? — Он неожиданно взглянул на Ребрина. — Если расскажешь, как вычислил меня, то не буду закладывать тебя целиком. Оставлю дырку для лица, чтоб мог