Дханванти вспомнилось лицо Бало, матери Митро.
— Непутевая у нее мать, — вздохнула она. — Вокруг нее кто только не крутится. Видно, суждено нам было такую женщину в родню заполучить, Банварилал. Если б не судьба, дошли бы и до меня слухи, что они за люди, мамаша с дочкой. А с судьбой не поспоришь, нет…
— Мама! — донесся с веранды голос Сухагванти. — Вы здесь, мама? Я хотела спросить, ставить мне молоко на простоквашу?
— Ставь, невестка! — безразлично отозвалась свекровь.
Провожая взглядом удалявшуюся Сухаг, Дханванти сказала:
— Что нам на долю выпало, сын, то и снесем. А вот невестку тревожить не нужно… Да, а где Сардари пропадает целый день, а?
— Счетные книги приводит в порядок. Раньше вечера вряд ли появится.
Дханванти тяжело поднялась на ноги, шагнула было прочь, но снова повернулась к сыну:
— А с Гульзарилалом ты случайно не виделся?
— Оставь его, мама, — усмехнулся Банварилал, — сейчас там теща с ног сбилась, не знает, куда его усадить, чем угостить. Денек-другой, и опомнится твой любимчик.
Дханванти вышла на веранду, огляделась по сторонам. Дверь в комнату средней невестки была плотно прикрыта. Свекровь медленно подошла к двери, поскреблась и позвала:
— Сумитрованти, ты что это сегодня так рано спать пошла?
— Сумитрованти, Сумитрованти! — передразнила Митро из-за двери. — Ну? Что случилось? Лечь пораньше и то не дадут! Можно подумать, Митро — жемчужина у всех на виду, не приглядишь, тут же украдут, дом ограбят.
Что только в голову Дханванти не пришло, пока Митро возилась с замком! Даже сердце закололо. Сардари нет дома, так вдруг невестка не одна!
Упала дверная цепочка, отворилась дверь, и Дханванти увидела удивленные карие глаза Митро.
— Мамочка, — сердито спросила она, — что же такое могло случиться, что вам будить меня понадобилось? Или надумали вкусненького мне принести — молока с медом? — Митро насмешливо фыркнула. — Так в чем дело, мама?
Дханванти переступила порог и через силу засмеялась:
— Какое молоко, какой мед с тобой сравниться могут? Захочешь, каждый день молоко с медом пить будешь, только не сердись ты на меня, старуху. Разве я тебе плохого желаю?
— Откуда вдруг столько нежности ко мне? — Митро недоверчиво разглядывала свекровь. — Можно все-таки узнать, в чем дело? Говорите, раз уж пришли.
Но Дханванти вела себя так, будто ее средний сын только что женился и нужно лаской завоевать его жену.
— Дай тебе бог всяческого счастья, дочка! Я попросила Банварилала, чтобы он от меня серьги тебе заказал.
На губах Митро появилось подобие улыбки.
— С чего это? — поинтересовалась она. — Очень уж неожиданно полюбили вы меня, мама. Я ведь еще не собралась одарить ребенком вашего сына. Отдайте лучше эти сережки Старшей — от нее польза семье, не от меня.
Дханванти не рассердилась, а стала еще ласковей с невесткой:
— Это всем давно известно, Сумитрованти. Что же удивительного в том, что Старшая беременна. Придет твой черед — не один малыш, а семеро во дворе у нас бегать будут!
Митро явно никак не могла уразуметь, к чему клонит свекровь. Она села на корточки и, глядя на Дханванти снизу вверх, ехидно спросила:
— Что же так скудно, мамочка, жалко вам, что ли? Семеро детишек! Да я, может, полсотни рожу!
Нехорошая усмешка скривила губы Митро.
— Будь моя воля, я бы целый полк нарожала, вот только хорошо бы, мамочка, чтоб ваш дорогой сынок ожил, зашевелился этот идол каменный!
Дханванти передернулась.
— Стыда у тебя нет, невестка! Как у тебя язык поворачивается такие гадости говорить…
Она остановилась на полуслове, вспомнив слова Банварилала.
— Доченька, — смиренно продолжала мать, — не теряй надежду. И заговоры разные есть, и амулеты могут помочь… Ты ведь у нас и здоровая, и сильная, прямо как сама Шакти [32].
Митро захохотала.
— Я, может, и Шакти, до меня только дотронься, и я уже на небесах, если бы ваш сын умел молиться Шакти…
Дханванти стремительным движением зажала Митро рот.
— Будет! Слышать ничего больше не желаю.
И, устыдившись собственной несдержанности, тихо заговорила:
— Послушай, что я тебе скажу, Сумитрованти.
Увидев, что Митро и впрямь подняла голову и с надеждой смотрит на нее, Дханванти решилась идти до конца:
— Хочешь выслушать мой совет, поезжай к матери на месяц или там на два. Поживи спокойно, постись, молись, ни о чем не тревожься. Я с хозяйством и одна справлюсь. Вернешься домой — все уладится.
Митро и мечтать не смела о том, что Дханванти сама предложила! Ей сразу вспомнился уютный материнский дом, лица подруг, улицы родного городка — она так и загорелась. Но чтобы свекровь не подумала чего, Митро склонилась в низком поклоне и, пряча лицо, поспешно сказала:
— Как прикажете, госпожа этого дома, как прикажете, так и будет. Раз вы говорите, значит, надо, значит, так я и сделаю. Ради того, чтобы муж был доволен, я хоть год поститься готова, а не то что два месяца у мамы!
Мать посмотрела на дочь. Дочь — на братьев. Никто не успел и рта раскрыть, как Гульзарилал взбежал вверх по ступенькам и скрылся.
Маяванти всплеснула руками.
— Нет, вы видели? Очень странно ведет себя твой муж, Пхулан, очень странно! Рано утром исчез, явился только сейчас, и нет чтобы поздороваться, как жизнь, спросить. Тут не в том дело, что он стесняется, он себе на уме, да еще как себе на уме!
Сатиш поднялся с низкого табурета, громко рыгнул и отряхнул воду с пальцев так, что брызги полетели.
— Ты ему должна прямо сказать, мама, — заявил он, — у нас тут не странноприимный дом, где всякого прощелыгу накормят. А то есть — ест, а как ему скажешь, чтобы малость какую-то сделал, сразу нет его, будто в Бенарес молиться наладился.
Маяванти, спохватившись, оглядела свое семейство, сделала дочери знак рукой и обратилась к невестке:
— Невестка, Гульзарилал без рук, без ног вернулся, собери ему ужин.
Кипя негодованием, Пхуланванти сорвалась с места и застучала сандалиями по ступенькам. Она рывком раздвинула бамбуковую занавеску, влетела в комнату и набросилась на мужа, лежавшего на кровати.
— Могу ли я узнать, где пронеслась сегодня ваша колесница? — ядовито спросила она.
Гульзарилал даже голову в ее сторону не повернул.
— Мама уже с каких пор ждет с ужином, три раза рис подогревала! Поешь по крайней мере, а потом можешь делать, что душе угодно!
Гульзарилал будто не слышал жену. Он медленно подтянул простыню и накрылся с головой.
Пхулан окончательно вышла из себя. Она подскочила к кровати и в бешенстве рванула простыню.
— Ты что от меня закрылся? Если уж тебе смотреть