— Мам, оставь. Я сама не хочу больше здесь оставаться, — устав слушать их препирательства, не выдержала и вошла в родительскую спальню. — Мне позиция моего отца предельно ясна и понятна, он не изменит решения, ну а я постараюсь держать тебя в курсе событий своей замужней жизни, — холодно отчеканила я, смотря только на встревоженную маму.
— А если он тебя обидит⁈ Если позволит себе…
— Мам, может я и не сильно разбираюсь в людях, но вряд ли я интересую Алексей Михайловича как жена в прямом смысле этого слова. Он согласился лишь потому, что отец обещал ему помощь в поимке какого-то там Дайченко, а я, лишь досадное недоразумение, которое ему придётся потерпеть всего полгода, — высказала я что думаю по поводу всей ситуации, уверенная в своих словах на все сто процентов.
— Ты собрала свои вещи? — задал вопрос отец, на который я лишь коротко и безэмоционально кивнула.
Нет желания разговаривать с предателями собственных детей.
— Отлично. За тобой приехали, — мельком глянув в окно, невозмутимо ответил родитель, — я спущу твои вещи.
— Мам, все будет со мной хорошо, — крепко обняла я ту, успокаивая собственными словами и ее, и себя, когда отец уже вышел из комнаты — я буду звонить.
— Твой папа непробиваемый, упрямый и деспотичный тиран, — обнимая в ответ, констатировала мама с вселенской обидой в голосе. — Я буду скучать, звонить и писать каждый день!
— И я, — чмокнув совсем расстроившуюся маму в щеку, поспешила спуститься на первый этаж, где меня уже ждали.
— Дело, — протянула руку в сторону отца, напоминая ему о его же собственных словах.
Не он ли обещал мне на свадьбу предоставить, видимо, в качестве подарка всю информацию о моем муженьке?
Так пусть держит своё генеральское слово!
— Утром скину тебе на почту, — сурово разглядывая меня, ответил он, — больше ничего сказать не хочешь?
— Нет! — вздернув нос повыше, мысленно уговаривала себя не разреветься от снедающей нутро обиды при свидетелях, остро чувствуя взгляд не только отца, но и невозмутимо стоящего в дверях подполковника.
— Ну, тогда я скажу. Горько молодым! — по военному громко гаркнул генерал, от чего я непроизвольно вздрогнула от страха.
Да он издевается!
— Думаешь, слабо? — в ярости прошипела я отцу, не понимая какого хрена он вообще творит. — Устроил из моей жизни балаган и радуешься? Да подавись!
Не оставляя себе время на раздумья, в несколько широких шагов преодолела расстояние между мной и навязанным мужем. Решительно подтянув к себе за шею высоченного подполковника, резко прильнула к твердым губам мужчины, находясь в полнейшем шоке от собственной храбрости.
Боже мой, что я творю⁈
Не успела отстраниться на какую-то долю секунды, как моё ведущее положение изменилось, и теперь меня целовали так, словно ставили клеймо собственника.
Сильно, страстно, уверенно и по-мужски обжигающе горячо!
— Доволен? — шумно выдохнула я, обращаясь к отцу и стыдясь смотреть в глаза мужчине, который все еще обнимал меня руками за талию, не выпуская из своих объятий.
— Более чем, — прозвучало в ответ, — вот теперь можете ехать.
— Виктор Александрович, Ирина Анатольевна, приятного вам вечера, — с небольшой хрипотцой в голосе, попрощался с моими родителями подполковник, беря меня за руку и выводя из собственного дома.
— Я сама могу идти, мы же не в детском саду! — выдернув конечность из крепкого захвата, впервые прямо посмотрела в сумрачные глаза мужчины, в которых мало что могла прочесть.
— Как знаешь — пожал широкими плечами мой новоиспечённый муж, — садись, твои чемоданы уже в багажнике.
Большой черный внедорожник известной марки, был под стать хозяину: такой же мощный, мрачный и опасный с виду. Внутри машины приятно пахло кожей и горьковатым парфюмом подполковника, который, сев за руль, уверенно вырулил на асфальтированную дорогу ведущую прочь от родительского дома.
Стиснув руки в кулаки, сидела рядом с мужчиной в диком напряжении, все еще чувствуя как горят губы после нашего поцелуя.
Стоит признать, что опыт у Алексея Михайловича в этом имеется немалый, что не удивительно: с такими внешними данными и аурой хищника, к нему бабы наверное сами в очередь выстраиваются, выбирай любую!
Ну вот зачем, зачем я об этом думаю?
Мне должно быть глубоко наплевать на личную жизнь мужа, ведь на нее я нисколько не претендую.
— Даже не спросишь куда я тебя везу и где теперь твой новый дом? — первым нарушил вязкую тишину в салоне автомобиля подполковник, легко и без особого труда маневрируя в плотном потоке машин на своём крупногабаритном монстре.
Мне бы так уверенно за руль держаться, почти не смотря на дорогу…
— Судя по стоимости вашей машины, вы не в халупе живёте, — нехотя ответила я, — так что без разницы, где теперь я буду отбывать наказание.
— В нашем с тобой случае, хорошим делом брак точно не назовёшь, — не стал он спорить, — и давай на ты, нам всё-таки полгода делить одни метры на двоих.
— Я незнакомым людям тыкать не привыкла, воспитание не то, — ровно ответила я, мысленно проклиная этот день и свою жизнь превратившуюся в ад!
— Забавно, — протянул он, — значит, тыкать тебе воспитание не позволяет, зато целовать всегда пожалуйста.
— Это была вынужденная мера, эмоциональный порыв, — фыркнула я, — такого больше никогда не повторится!
— А мне понравилось, — нагло заявил муженёк, — но ты всё же права: такого больше не повторится. Будет еще жарче и чувственней.
— Почему все надо мной издеваются? — задала я риторический вопрос, не ожидая от зарвавшегося мужлана адекватного ответа, — да, я сожалею о произошедшем, готова была и извиниться, и возместить ущерб! И уж к чему я точно не была готова, так это к тому, что мной просто напросто пренебрегнут! — понесло меня, слегка потряхивая мелкой противной дрожью. — Даже не выслушают и как ненужную вещь выкинут из дома! Вот зачем тебе все это надо было⁈ Зачем ты согласился⁈Не верю я, что сам бы не справился без помощи отца!
— Время, Лина, — впервые назвав меня по имени, просто ответил мужчина. — У меня нет еще полгода на составление нового плана по выманиванию Дайченко из норы, в