– Вам, – невозмутимо подтвердил Лорк.
Нет. Нет, нет, нет.
Мое дыхание участилось, а пальцы впились в ладони так, что ногти оставили на коже полумесяцы. Как так? Почему я? А как же Ириль? Где шляется эта нахалка? Почему с его величеством разделяю трапезу я? Это же фактически объявление о том, что король намерен за мной ухаживать!
Молчать дальше было нельзя.
– Благодарю вас. Это честь для меня, и я с радостью разделю с его величеством трапезу, – солгала я.
Лорк склонил голову, в уголках его губ появилась едва заметная улыбка.
– Рад.
Он откланялся и вышел, оставив за собой гулкую тишину.
Дверь снова открылась – на пороге стояли Айсир и Тиз. Девушка сразу заметила мое выражение лица, и ее глаза расширились от тревоги.
– Все плохо? – она метнула взгляд на Изору, которая сидела, уставившись в одну точку.
– Может, мне отправить гонца к вашему отцу? – осторожно предложил Тиз.
Я медленно опустилась в кресло, чувствуя, что ноги отказываются меня держать.
– Думаю, папа и так узнает, – пробормотала я.
В голове был хаос. Почему? Зачем? Что теперь будет?
Изора наконец пошевелилась и глухо произнесла:
– Его величество начал ухаживать за нашей госпожой.
Айсир ахнула, а Тиз замер, словно пытаясь осознать масштаб происходящего. А я просто сидела, глядя в пустоту, и думала о том, что все пошло не так, как я ожидала.
– Но сообщать брату рано. Нужно посмотреть, что будет дальше.
Тетя произнесла это спокойно, в ее глазах читалась напряжение.
– Ты думаешь, король передумает? – во мне встрепенулась надежда.
– Нет. – Изора покачала головой, и ее голос прозвучал твердо. – Его величество сразу показал свои симпатии, подарив кольцо, а теперь объявил о них во всеуслышание. Он не тот человек, который поступает импульсивно.
Я закусила губу, ощущая, как сердце бьется где-то в горле.
– Но вдруг я всего лишь мимолетное увлечение? – затараторила я. – И он быстро меня забудет.
– Тиз, – повернулась Изора к нашему охраннику, и тот слегка напрягся.
– Ну… – замялся он, почесывая затылок. – Насколько я мог, порасспрашивал здесь вокруг – среди стражи, среди чиновников послушал. В общем, его величество не любитель женщин. В юности у него были девушки… со стороны, но никаких романов при дворе. Никаких фавориток или любовниц.
Я слушала, затаив дыхание, а Тиз продолжал, подбирая слова:
– Он не позволяет никому влиять на себя через женщин и считает, что ни к чему не обязывающие привязанности – это глупо. В общем, если у него и есть кто-то, то разово и нечасто. В любовном плане его величество очень… аскетичен.
В комнате повисла тишина. И я поняла, что Изора предполагала такой вариант развития событий, раз заставила охранника собирать информацию. Не знала точно. Но допускала.
– В общем, его величество намерен жениться на тебе, и можешь заранее настраиваться на то, что спать он будет только с тобой, – подвела итог тетя, думая о чем-то своем.
Погодите…
Мысли завертелись в голове, словно в вихре. В романе писательница описывала короля, как дамского угодника, который меняет женщин как перчатки и вообще несерьезно относится к любви. Если с Ириль, возможно, виновата я, изменив ход событий, то с женщинами – точно не моя вина.
Это что, модный тренд, поэтому автор так и написала? Мужчина, окруженный женщинами – это популярно? А мне теперь расхлебывать!
– Да она аферистка! – вырвалось у меня, и я сжала кулаки. – Настоящая шарлатанка! Видит будущее, как же!
– Ты о чем? – озадачилась Изора, ее брови поползли вверх.
– Неважно, – отмахнулась я, чувствуя, как внутри все кипит от гнева. – Что теперь делать, непонятно…
– Юсиль, – Изора посмотрела на меня внимательно. – Почему ты не хочешь быть королевой?
Вопрос застал врасплох. Я замерла, ощущая, как внутри все сжимается.
Я всего лишь попаданка, не прожившая здесь и месяца.
Я не привыкла к этому миру, его реалиям, и в принципе не рассматривала возможность взойти на престол. Понятия не имею, хочу ли я быть королевой или нет.
Я домой хочу.
В тело тридцатилетней женщины. В понятный мне мир. В свою жизнь. К унитазу и канализации.
А здесь? Ковши и тазик останутся со мной до конца жизни, а не только на время отключения горячей воды.
– Я еще не думала о том, что стану королевой, – наконец выдавила я. – Это сразу совсем другие реалии и перспективы. Это значит, что я останусь в королевской резиденции до конца жизни.
– Здесь неплохо, – развела руками тетушка, и в ее глазах читалось спокойствие. Она уже все решила. – Да, полно завистников и лжецов, но и ты далеко не простая девушка. Из всех приехавших – наилучший выбор для его величества, раз уж ты ему понравилась.
Услышав намек на то, что в симпатии короля сложно поверить, я скривилась. Уже хотела ответить резкостью, но сдержалась.
– Юсиль, прошу тебя… Нет, умоляю. Не дури. – Тетя подошла ко мне, схватила за руки и крепко сжала. – Выбора у тебя все равно нет. Не доводи до того, чтобы своим необдуманным поведением ты оскорбила его величество, и он отправил тебя на плаху. Вместе с тобой туда пойдем и мы. Будь же благоразумна!
Ее слова заставили меня замереть. Внутри снова сжался тревожный комок страха, который только начал исчезать в последние дни.
Я самоуверенно полагала, что, если не заинтересуюсь Тонуром Ронтом и не свяжусь с заговорщиками, плаха минует меня.
Но говорят, судьбу не так просто изменить.
Что, если я все равно приду к ней, только другим путем?
Пожалуй, вопрос с библиотекой стоит отложить и заняться другим, пока палач не занялся мной.
– Я буду вести себя хорошо, не переживай, – бросила тетушке, резко выдернув руки и направляясь прочь из комнаты. – А сейчас – спать.
Уже лежа в кровати, на мягкой перине, я уставилась в потолок, а в голове было пусто.
Впервые за все время я действительно не знала, что делать.
* * *
Догадайтесь, где проходил обед с его величеством? Конечно, на большой террасе, в личном саду короля, среди цветов и зелени. И сидеть предстояло не за столом, а возлежать на шелковых расшитых подушках рядом друг с другом. Такое мероприятие считалось праздничным, предназначалось для приема гостей и длилось значительно дольше обычного.
Поэтому, когда слуги проводили меня к его величеству, и я увидела пышное убранство террасы, низкий стол, заставленный яствами, мое лицо вытянулось. Это был знак уважения – устроить для девушки такую праздничную трапезу. Но что бы это могло