С ним всё всегда менялось только в лучшую сторону.
Мы пережили вместе так много, начиная с детского дома, в котором познакомились, заканчивая взрослой жизнью, в которой нам пришлось выгрызать себе места в университете и общежитии, борясь за светлое будущее, а он всё ещё считал, будто такая мелочь, как кольцо, имеет значение.
Когда-то у нас будет намного больше, чем мы сейчас могли себе представить. Однако у нас никогда не будет чего-то большего, чем любовь, которую мы разделяли.
– Мой палец пуст, но моё сердце переполнено.
Любовь была нашей силой. Так много людей были лишены её, что она стала нашим преимуществом перед теми, кто познал родительскую заботу, крышу над головой и полный холодильник.
Мы были сильнее всех, кого я когда-либо знала, потому что не собирались сдаваться. Никогда.
– Однажды всё будет по-другому.
– Я не хочу по-другому, Гейл. Мне нравится так, как есть сейчас.
Он не верил мне. Или, скорее, любил настолько сильно, что не хотел принимать тот факт, что меня устраивает наше нынешнее положение, считая, что я заслуживаю больше, чем он может мне предложить.
Я это не придумала. Он сам постоянно об этом говорил. И делал всё возможное, чтобы его обещание исполнилось как можно скорее.
Гейл Девора – один из самых способных студентов медицинского университета Лас-Вегаса, на будущее которого профессора возлагают большие надежды.
Моя гордость.
Мой лучший друг.
И… мой муж.
Однажды всё будет по-другому, потому что он закончит учёбу и сможет работать на полную ставку. Одной его зарплаты станет хватать на жизнь всей нашей семье – нам и нашим детям, потому что мы были обязаны оставить след нашей любви. «И наших мозгов», – всегда добавлял Гейл, так как я тоже закончу университет и стану квалифицированным врачом. Он так же гордо, как и я, будет заявлять, кем является его жена.
А пока мы просто верили и поддерживали друг друга. Не спали ночами, готовясь к экзаменам, приносили домашнюю еду, когда одного из нас задерживали в университете, и старались наслаждаться студенческой жизнью, изредка подрабатывая в больницах, когда на это находилось время.
– То есть… – мои губы изогнулись в улыбке, – я не откажусь от кольца с бриллиантом в несколько карат, когда ты станешь одним из лучших врачей в Штатах и сможешь позволить себе это, но этот день навсегда останется особенным. Я не хочу ещё одного такого. Ни с кем другим.
– Ни с кем другим ты его и не получишь.
Я закатила глаза, усмехнувшись.
– Конечно, нет.
– Конечно, – передразнил он, заставляя меня улыбнуться ещё шире.
Поэтому я любила его. Несмотря на то, что происходило вокруг, Гейл помогал мне не унывать и бороться, чтобы улыбаться после трудностей, которые мы всегда проходили вместе.
Пять, десять, пятнадцать, двадцать, пятьдесят лет спустя… Каждый день будет проведён с ним.
Я не хотела никого другого.
И никогда не захочу. Что бы ни произошло.
– Я люблю Вас, Доктор Девора.
Мягкие губы коснулись моих, подарив нам обоим наш первый поцелуй в статусе мужа и жены, если не считать тот, что мы успели разделить в стенах здания напротив. Гейл сжал меня в объятиях, погружая нас во вкусы друг друга.
– И я люблю Вас, Доктор Девора, – повторила за ним.
Худые длинные пальцы проскользнули под края моего простого белого платья, касаясь голой кожи под ним. Бёдра покрылись мурашками, живот скрутило от нарастающего желания, однако мы были на улице и…
– До первой брачной ночи ещё несколько часов.
– Предлагаю начать раньше.
Засмеявшись, оторвалась от губ мужа, вновь схватила его за руку и потащила дальше по дороге. Гейл, улыбаясь, но в то же время ворча, послушно последовал за мной.
– Последний раз я прикасался к тебе тридцать пять часов назад, – напомнил он. – Когда ты использовала меня как отвлечение.
Это случилось на полу в окружении учебников. Несколько моих конспектов страшно помялись, потому что всё, чем была занята моя голова – губы, руки и член, находящийся глубоко внутри меня.
– Секс – действенный способ для усвоения материала.
Гейл поднял брови, внезапно обрадовавшись.
– Мои экзамены ещё не окончены.
Я прикусила губу, зазывая следовать его за мной быстрее, так как идея приступить к брачной ночи в полдень стала казаться мне очень заманчивой.
– Ты же знаешь, я никогда не прочь помочь тебе.
Он разразился смехом, покачав головой.
– Если ты продолжишь в том же духе, миссия не оплодотворить тебя до конца выпускного года окажется провалена, – предупредил Гейл.
Я так сильно хотела родить от него, что боялась не дотерпеть, но мы оба знали, что такое жизнь в нищете, поэтому не желали того же своему дитя. Пока не время, к сожалению.
– Мы забыли сделать фото! – вспомнила я, остановившись.
А когда повернулась, Гейл уже наклонился, чтобы я могла без труда снять ремешок, удерживающий фотоаппарат, с его шеи.
Мне было известно, что эта штуковина стоила целое состояние и он откладывал на её покупку несколько месяцев, беря дополнительные смены и делая задания другим студентам, так как хотел порадовать меня на день рождения. Идеальный мужчина. Жаль, что Гейл не мог почувствовать то, что происходит внутри меня при взгляде на него.
Извержение вулкана.
Я была готова лопнуть от любви к нему.
Он прижался ко мне сзади и обнял за талию, прижавшись щекой к моей голове, в то время как я вытянула обе руки вперёд вместе с объективом, направленным в сторону наших лиц.
– Люблю тебя, лучший муж на свете! – не постеснявшись перед незнакомцами, проходящими мимо, громко заявила я.
В ответ Гейл прошептал, коснувшись губами моего виска:
– И буду любить даже после смерти, Билли.
Последующая вспышка заставила меня зажмуриться, но не поэтому на глаза накатила пелена из слёз. Его слова – причина.
Он говорил так уже не впервой, однако каждый раз его обещание любить меня, что бы ни произошло, делало со мной это. Думаю, хорошо, что мужчина, за которого я вышла замуж, заставляет меня плакать от счастья.
Быстро повесив фотоаппарат обратно на шею мужа, крепко обняла его. Гейл стал успокаивающе гладить меня по спине, пока я слушала его учащённое сердцебиение, вызванное контактом со мной.
Когда мы были подростками, я шутила, что развила в нём тахикардию. Его щёки постоянно горели. Тогда мне ещё было неизвестно, что мой лучший