— Раз недалече, то пешком нам привычней. — Выдохнув с облегчением, отвечает Быков.
— Тогда по рукам. С тебя список потребного вооружения и боеприпасов. — Протягиваю я ему свою руку, смотря прямо в глаза и заметив в них не уныние, а боевой азарт.
Пока комбат составляет списки и разговаривает со своими людьми, я организовываю транспорт для остатков его батальона. Так что когда мотострелковая рота отбывает на высоту 197,5, я, заметив, что Лёха-танкист справляется с возложенными на него обязанностями, иду к Пацюку. Нужно же узнать, что там за пополнение для батальона, раз обещал. Да и вообще, хватит уже мне ерундой заниматься, бойцы втянулись и справятся сами, а я лучше делом займусь. Сегодня уже третье июля, немцы на своих «роликах» катятся как напонужанные, а у нас не растворено, не замешано. Кравцов тоже где-то пропал. Хотя есть шанс, что пока его нет, противник ещё в пути либо на подходе, и кто-то или что-то его сдерживает, так как канонада на западе возобновилась. Лучше я бы сам на разведку смотался, а то эта неопределённость хуже всего, терпеть не могу ждать. Лучше уж догонять или нагонять. Сгонять что ли на танке, да посмотреть, что там — впереди. Но тяжёлый танк не гоночный автомобиль, быстро и далеко на нём не уедешь. Был бы хотя бы Т-60, на нём бы можно было скататься.
— Ну, как дела, товарищ младший лейтенант госбезопасности? Контора пишет? — каламбурю я. — Всех проверил? Люди надёжные?
— Этих всех. Документы забрал. — Похлопал он себя по планшетке.
— Отбирай себе отделение. Останешься командовать здесь. Всех остальных я забираю с собой. На всё про всё тебе пятнадцать минут. Время пошло. — Смотрю на часы я и тороплюсь дальше.
— Воронова, ко мне. — Машу я рукой, подходя к нашему санитарному посту.
— Товарищ командир, боец Воронова по вашему приказу явилась… — Подбегает ко мне Анютка с рапортом.
— Ты вот что, Анюта… — Размышляю я вслух, прерывая её на полуслове. — Забирай одну из полуторок, запас воды, пару-тройку помощниц с медикаментами и бинтами и дуй на высоту 197,5. — Показываю я рукой, куда дуть. — Там занимает оборону батальон младшего лейтенанта Быкова, среди бойцов есть легкораненые, нужно помочь воинам. Повязки сменить, раны обработать, в общем, сама разберёшься. Покормить людей тоже нужно, но это уже с комбатом решай, он лучше знает, сколько у него «активных штыков». Будет лучше, если вместе составите список подразделения, а то почерк у него неразборчивый.
— Но батальон, это же много. Не прокормить нам такую ораву. — Удивлённо смотрит на меня Анютка.
— Там меньше ста человек. Машину с продуктами найдёшь во второй балке и выдашь сухим пайком. Кстати, Колька Сизов тебе в помощь, на его полуторке и поедешь, он и покажет тебе, где что лежит. Но сначала с ранеными разберитесь. Ещё есть вопросы? — смотрю я на девушку.
— Вопросов нет. — Почему-то хмурит она свои чёрные брови.
— Тогда выполняй приказание.
— Есть, выполнять приказание. — Отдаёт честь Анютка и разворачивается кругом.
Проводив её взглядом уже не иду, а бегу на блокпост с мыслью, что что-то я упустил. Так что все дальнейшие распоряжения отдаю практически на автомате. Оставив Пацюку одно отделение во главе с сержантом из окруженцев, забираю остальной личный состав, сняв оцепление справа и слева от основной магистрали. Народ вроде внял и не пёр грудью на штыки и пулемёты, а сворачивал вправо, повинуясь сигналам регулировщиков. «Виной» тому была и другая причина. Девятки бомбёров периодически пролетали неподалёку с запада на восток и обратно, освобождаясь от смертоносного груза. Город горел, что было особо заметно по клубам чёрного дыма, поднимающегося высоко в небо. Доставалось и малышевской переправе. В той стороне также что-то чадило.
Забрал я и усиление блокпоста. Нечего тяжёлому танку здесь делать. Пускай лучше оборону усилит, а не народ пугает. От одной высоты до другой около километра, вот и организуем-ка между ними нежданчик, ещё один узел сопротивления с круговым обстрелом. А в случае чего танк и на своих гусеницах куда надо доедет, это не дот и не дзот.
Танк с десантом на броне укатил по бездорожью в указанном направлении. Это отделение и поможет экипажу оборудовать капонир, а также опорный пункт с круговой обороной, тем более оба сапёра там же, организуют. Подкину им шанцевый инструмент и бригаду копальщиков. Старшину бы ещё толкового найти, чтобы со снаряжением и имуществом разобрался, а то в балке куча машин, а в кузовах у них не весть что. Вроде при беглом осмотре всё нужное, а копнёшь глубже — барахло. Как в той полуторке «со снарядами». Тормознули машину, шофер сказал, что снаряды везёт, глянули, на ящиках маркировка — 76 мэмэ, как раз для пушки нашего танка подходят. Ладно не поленился, сам полез проверять, а в ящиках гильзы латунные, народное достояние, цветмет. Была бы рядом приёмка, загнали б задорого, а так пришлось просто отмативировать водилу этого, вместе с его гильзами и «арендовать» грузовик. Дебила кусок. Только время зря потеряли. Обиделся, ворчал что-то, когда разгружал в одного машину, выкидывая ящики на обочину, за что и получил погремуху — «Ворчун».
Останавливаю нашу небольшую колонну из трёх машин на высоте 163 и веду личный состав занимать оборону. Им здесь впоследствии воевать, так что пускай и дооборудуют для себя позиции. Тем более ноги устали ходить, зато руки не особенно напрягались. Передав бойцов в распоряжение сержанта Майского, нахожу Саныча и ставлю ему задачу.
— Сан Саныч, собирай комсомолию с инструментом, человек двадцать, пускай грузятся в ЗИС и едут вон на ту высоту. — Показываю я рукой направление. — Вижу, копать уже научились, так что нужно помочь воинам.
— А что, они сами не справятся? Нам тут ещё копать не перекопать. — Ворчит Саныч, распрямляя натруженную спину.
—