Архимаг не сдерживает раздраженье.
— Асгар! Когда вы уже с Эшей съедете от нас? Начнёте нормальную семейную жизнь? Вместо того, чтобы нарушать закон и лазить там, где запрещено, повзрослеете и заведёте детей, наконец!
Он получает вкрадчивый ответ Асгара.
— Мы уже.
Шаардан звереет, продолжая выплескивать гнев.
— Чего уже?
Эша потупляет взгляд в пол и обхватывает себя руками в защитном жесте.
Асгар приобнимает и притягивает жену к себе.
— Мы уже съезжаем. Всё готово к переезду.
Шаардан устало выдыхает:
— Я уж думал, Эша станет матерью.
Асгар огрызается:
— И это тоже. Но только позже. Когда сами решим, а не по твоему приказу. Так, что не ори.
Эша кусает губки, не смея поднять глаз.
А Архимага успокаивает Василиса. Она уже подошла и теперь гладит его по плечу.
— Шарди, я понимаю, ты расстроен. Переживаешь за нашу дочь. Но возьми себя в руки. Не ты один переживаешь. Смотри, сколько здесь собралось народу. Все её любят и хотят помочь.
Архимаг пронизывает жену пристальным взглядом. Чуть сбавляет тон, но продолжает возмущаться:
— О, да. Кто бы сомневался. Собственная любимая жена покрывает диверсантов! Пригрел лазутчиков на своей груди. Это ты им ключ от сокровищницы дала? Лазила вместе с ними? Хоть понимаешь, чем всё это вам грозит?
Шаардан обводит грозным взглядом девушек в зале. Пока Василиса нежно прижимается к нему, обнимая.
— Всё хорошо. Нас никто не видел.
Шаардан рефлекторно обнимает жену в ответ. Тяжело выдыхает:
— Где твои ведьмы, Василиса? Я умываю руки. Ничего не поможет, пусть они заберут дочь.
Василиса отстраняется и мягко улыбается Архимагу.
— Я попросила их немного задержаться. По твоей просьбе, дорогой.
— Василиса!
Шаардан возмущён, как будто его жена выболтала секрет. Только она продолжает выдавать его тайны.
— Всё вышло так, как ты и предполагал. Впрочем, как всегда. Я даже и не сомневалась, милый.
Она почему-то смотрит на меня. И улыбается. Мне. Так, что на душе даже становится капельку светлей. Как же она похожа на мою девочку.
Смотрю на неё с Шаарданом и завидую. Представляю, что на их месте могли бы оказаться мы с Ландией: любить друг друга, родить детей, жить счастливо много-много лет.
Сколько уже лет прошло, а когда смотришь на родителей Ландии, кажется, что у них ещё медовый месяц не закончился. Так бывает? Ну, их пара – живой пример.
А я… я всё потерял.
Василиса продолжает:
— Смотри, дорогой. Амир пришёл. Даже прибежал. Бросил все дела. Даже своё человеческое королевство. Ты был прав, он её любит. Для него наша дочь – самое главное. Он будет ей хорошим мужем. Я с тобой согласна.
Шаардан всё знал? Догадался? Просчитал? На то он и Архимаг драконов. Только…
Шаардан озвучивает не только свои, но и мои мысли:
— Ничего не вышло, Василиса. Присутствие Амира ничего не изменило. Боюсь, я ошибся, и мы теряем время. Где твои ведьмы? Пусть поскорее заберут дочь. Пока она ещё жива.
Василиса меняется в лице. Меняется и тон её голоса. Она встряхивает мужа.
— Возьми себя в руки, Шаардан. И выслушай нас. Не зря мы лазили в хранилище. Не зря листали гримуар. Кажется, мы нашли способ.
Шаардан обреченно качает головой.
А ко мне подходит моя сестра. Ашара обнимает. Хоть какая-то поддержка. Если бы не посторонние, наверное, я бы не удержался и заплакал.
Ашара говорит:
— Я ещё со свадьбы подозревала, что между тобой и Ландией что-то есть. Ну, почему ты такой упёртый? Почему не признался?
Сыпет соль мне на раны, разжигая боль.
Я высказываю, что наболело:
— Истинная связь – всего лишь метка. Которая ничего не значит.
Ашара заглядывает мне в глаза.
— А что значит, Амир?
— Только то, что я её люблю. И я дурак, что не сразу это понял.
Ашара улыбается, кивает, услышав то, что, видимо, и хотела.
— Тогда, Амир, у меня к тебе ещё один вопрос. Когда проснулся твой дракон? Ведь, твой зверь тоже спал больше пятнадцати лет. И тоже после зелья, которым его усыпил Советник.
К чему она клонит?
Я пожимаю плечами.
— Мой дракон проснулся совсем недавно.
Ашара перестаёт улыбаться. Я сказал что-то не то?
— Амир! Думай. Вспомни момент, когда зверь пробудился.
Облизываю пересохшие губы. Ощущение, что от меня что-то ускользает.
— Ну, незадолго до твоей свадьбы я случайно вышел в неконтролируемый оборот. На эмоциях. После ссоры с адвокатом в суде.
Все присутствующие в комнате затаились, слушают, ловят каждое слово. Прям, как на судебном заседании. Чувствую себя обвиняемым на скамье подсудимых.
Ашара продолжает допрос с пристрастием.
— Я спросила не про первый оборот. Думай, Амир! Думай. Когда ты впервые почувствовал зверя у себя внутри?
А у меня перед глазами почему-то возникает воспоминание с Ландией. Тот самый момент на городской площади, когда я увидел мою девочку первый раз.
Дракон внутри мурлычет, глазея на подкинутый им самим образ, припадает на передние лапы и повиливает хвостом.
Я пораженно выговариваю:
— Мой зверь проснулся в тот самый момент, когда я впервые увидел Ландию…
Ашара снова улыбается. Просто светится от счастья. Ещё и оборачивается к остальным девчонкам, радостно вопит, чуть не прыгая на месте.
— Я же говорила!
Сестрёнка поворачивается и возбужденно объясняет:
— Звериную сущность может пробудить истинная связь. Это и есть лекарство от зелья. Мы прочитали в гримуаре.
Морщусь с досады.
— Но наша истинная связь оборвалась!
— Амир, оборвалась привязка, где драконица Ландии привязала к себе твою человеческую часть. Её драконица впала в летаргический сон. Но человеческая ипостась ещё жива. Так что, теперь твой дракон должен привязать к себе её человеческую часть.
— Но… разве так бывает?
Да, мне не нравилось быть под привязкой драконицы, как будто быть под каблуком. Ведь, это мужчина – главный в паре. Я и надеяться не смел, что такое возможное – привязать мою девочку к себе. Да, и сейчас не верю.
Мне казалось, что, раз у меня теперь есть дракон, я смогу найти свою собственную истинную пару. Только теперь я больше не хочу никого искать. Потому что я люблю Ландию.
Я!
Сам!
Без всякой волшебной бутафории про истинные привязки.
К нам подходят Луцер с молодой женой, Эдной. И папин близкий друг рассказывает про себя:
— Амир, такое возможно, — он смотрит на жену нежным