– Я тебе дам, – сурово пригрозила вахтерша. – Ишь ты, «в долгу он». Я от чистого сердца.
Марк улыбнулся, и, насколько позволяли отбитые бока, припустил к выходу. Никого на территории пока не было, поэтому он быстро прошмыгнул к воротам, а оттуда домой.
По пути он позвонил отцу, сказал, что зашел поздравить бывших учителей, и скоро будет.
Маше звонить не стал. Учитывая его сегодняшнее везение, он боялся, что она добьет его признанием в любви или приглашением на свидание. А вот Леше набрал.
– Привет.
– Белый! Ты, бля, где там пропал? Я тебя с трех часов набираю! – возмущался друг.
– Чувак, у меня был форс-мажор, – еле дыша от быстрой ходьбы сказал Марк.
– Да ну? Что, читательский билет не дали?
– Дали, только не билет. Завтра сам увидишь.
– Что, старички местные с тобой познакомиться захотели? – догадался Леха.
– Ага, попили чай с плюшками.
– Ты хоть жив? – друг знал, что собой представляют современные мажоры, им как-то пришлось столкнуться с подобными. Те упыри просто сказали «фас» своим мордоворотам, и их с Лешей отпиздили так, что оба потом два месяца вполне законно прогуливали физру.
– Нет, блядь, это мой отрезанный язык оброс руками и позвонил тебе. Кстати, я не зайду. Скоро восемь, мне еще надо столько успеть: пизды от бати получить, собраться в школу и конечности подлатать.
– Заскочи хоть на секунду, я тебе мазь дам. У меня дядя на даче с лестницы ебнулся, так говорит, что ушибы быстро проходят. И от синяков мазь есть. Ты-то у нас примерный мальчик. Наверное, дома такого нет.
– Ничего, по ходу, скоро куплю. Ладно, скоро буду, – бросил Белов, доходя до остановки.
Через полтора часа он стоял под дверью своего дома и звонил в звонок. Отец открыл двери и почему-то сильно не удивился.
– Говоришь, к учителям заходил? Я смотрю, Марина Федоровна нехуево тебе обрадовалась! Наверно, злится, что ты их оставил без медалиста?! – спросил он как ни в чем не бывало.
– Пап, даже не начинай, – устало отбился Марк. – Время позднее. Лучше помоги зашить пиджак, – протянул тряпку.
– Да, пиджак жалко, – расстроился папа.
– Нормально, а харю мою тебе не жалко? – взбесился Марк.
– Слушай, сын, – сказал отец, доставая нитки. – Ты же помнишь наш разговор. Как отец, я должен сказать тебе ответить на удар. Но как единственный твой родитель, я говорю – не время. Нам не нужно отчисление. Тем более, я так понимаю, драться смысла нет. Ведь тот парень был не один? Я прав?
– Четверо, – буркнул Марк.
– Вот суки, – прошипел отец. – Марк, может, больничный устроить тебе? Ты парень умный. Пока все дома освоишь. А потом я тебя переведу. Разберемся. Я тут много передумал, пока тебя ждал. Как ни крути, а сын у меня один. Да, я мало что могу против этих акул, но и тебя в обиду не дам.
Марк почувствовал, как выступают слезы. Он любил своего старика. Матери не стало, когда ему было десять. Отец тогда полгода пил, но потом взял себя в руки и стал жить для него. Он ни разу не привел в дом женщину, хотя несколько дам крутились вокруг него. И сейчас отец не дает Марку права сломать себе жизнь еще одной дракой с сыном богача, но при этом готов за него бороться.
Тогда Марк принял решение.
– Нет, пап. Я доучусь в этой школе. Я не дам повода себя исключить, я не буду нарываться. Я докажу учителям, что это место я заслужил. Но я не дам себя сломать!
Отец хотел что-то сказать, но сын его опередил:
– И еще. Кажется, в июне мы покупали мне костюм попроще. Вот его я и возьму. А этот пусть висит пока. Я никому не собираюсь пускать пыль в глаза.
Отец снова хотел что-то сказать, и снова Марк его опередил:
– Да, я знаю. Ты мной гордишься.
***
Утром он действительно надел все то, что надел бы и в старую школу. Новая рубашка, новый костюм, рюкзак был цел, так как вчера никто его и не брал. Похлопав себя по карманам, Марк вспомнил про ключи.
– Пап, оставь ключи мне. Я сделаю дубликат.
– Может, стоит сменить замок? – папа вышел из ванной наполовину в пене для бритья.
– За каким хреном? Даже если эти утырки свистнули ключ, не попрутся же они ко мне домой. Это тебе не темную устраивать в пустой школе. Тут соседи. Даже не парься, – заявил Марк, осматривая лицо. Конечно, мазь он у Лехи взял, но чудо-средство за одну ночь не справилось с многочисленными ушибами, поэтому чувствовал себя Белов так, словно его отпиздили не четыре подростка, а четыре ниндзя-черепашки.
«Впрочем, Старков сильно не марался, урод. Только своим бульдогам команду дал, да пару раз свои пальчики замарал», – со злостью думал парень.
Марк, сколько себя помнил, не испытывал к людям такой агрессии. Точнее не так. Такие ублюдочные личности ему просто не попадались. Конечно, бывало всякое. И Белов не ходил по миру в розовых очках. Да, есть куча других падалей, которые избивают жен и детей, убивают, насилуют и далее по уголовному кодексу.
Но этот урод… Просто так дать команду избить человека, а после закрыть… Ведь могло произойти что угодно. И с таким моральным уродом он учится в одном классе!
«Так, чувак, спокойно. На этот день у тебя поправка к основному плану: спокойно учимся, ничьи морды не бьем, ни на что не реагируем. И потом, наконец, забираем свою медаль и пиздуем во взрослую жизнь. А если ты хочешь, чтобы хотя бы этот план начал в жизнь воплощаться, надо засунуть свою агрессию в сраку. Все, собрался, и шевели отбитой задницей».
========== Глава 4. Столбовая дворянка, дружба и бутерброды ==========
Когда Марк зашел в кабинет, половина класса была уже на своих местах. На новенького сразу обратились взгляды присутствующих. Слегка подпорченное лицо Белова оглядели с некоторым удивлением. Оно было понятно, ведь вчера, сразу после стычки с Игнатом в классе, губа и бровь Марка были целыми.
Пока Марк, прихрамывая, дефилировал к своему месту, а он точно решил для себя, что снова сядет с Соней, вокруг раздавался тихий шепот. Но не это раздражало парня. Сегодня, несмотря на удивление, чувствовалось пренебрежение во взглядах одноклассников. Вчера эти люди