Мариша продолжает:
— Ты ей не нужен. Ты что, не видишь? Игнорирует тебя, и даже по зыркалу разговаривать не хочет.
Щупаю карман с зыркалом. Ну, мне драконы не звонят…
Значит Мариша говорит не про меня.
Короче, этот дракон Дориан – отпетый бабник. Чего уж с него взять.
Дорогие читатели, рада вас видеть в новой истории!
Надеюсь, начало вас заинтриговало. Автор будет безмерно рада поддержке – звездочка на странице книги /или кнопка –МНЕ НРАВИТСЯ с версии ПК/. Не забудьте кинуть в библиотеку, чтобы не потерять.
ЛИСТАЙТЕ ДАЛЬШЕ)))
Глава 3
Перестаю вслушиваться в их странные разборки и всё дальше удаляюсь.
Запыхавшись на бегу, ещё на подходе к нашей комнате в общежитии, слышу рёв из-за двери.
Аланья плачет.
Вот, дурёха. Повелась на пошлый розыгрыш драконов? Почему-то я себя убедила и больше не сомневаюсь, что именно они виноваты.
Толкаю дверь, залетаю.
О! Ландия у нас в гостях. Сидит на кровати Аланьи, которая уткнулась ей в колени и рыдает. Ландия гладит подружку по голове и по спине, тихонечко приговаривает:
— Не плачь, Аланья. Успокойся. Тебе нельзя переживать.
Я напрягаюсь. Это ещё почему нельзя переживать?
Нехорошее предчувствие сдавливает грудь.
Ландия показывает мне глазами подойти, чтобы помочь успокоить подругу. Шепотом здороваюсь и присаживаюсь к ним на кровать.
Мой боевой настрой исчезает. Я нерешительно выговариваю:
— Что случилось?
Аланья отрывает лицо от юбки Ландии, поднимает на меня заплаканные глаза и рыдает громче:
— Я беременна.
Я фыркаю на этот бред. Но как-то я больше не уверена, что это – бред. Слишком серьёзно выглядит рыжая драконица. А уж как убивается Аланья…
Я всё же проговариваю вслух свою идею:
— Ты веришь в эту чушь? Чья-то тупая шутка. Думаю, драконы виноваты, — но голос звучит жалко. Не удаётся убедить даже себя.
Аланья размазывает слёзы по лицу:
— Да… — громко шмыгает носом, — Они и виноваты.
Ландия протягивает ей носовой платок.
Подружка трёт покрасневшие щёки и распухший нос. Громко стенает:
— Я ничего не помню. Как это могло произойти?
Нервы на пределе. Я взрываюсь:
— Да, с чего вы взяли, что целители сказали правду?
Подруги вздрагивают, не ожидая такой бурной реакции, и теперь обе смотрят на меня. Пристально вглядываются мне в лицо. Аланья замирает, даже перестаёт рыдать.
А Ландия втягивает носом воздух. Я наблюдаю, как округляются её глаза, как зрачки вытягиваются в линии от удивленья. Она ошарашено спрашивает:
— Ты тоже?
Холодные мурашки пробегаются по голове, и кажется, что шевелятся волосы. Онемевшими губами переспрашиваю:
— Я тоже – что?
Ландия выносит приговор:
— Ты беременна?
Я даже оглядываюсь через плечо. Как будто это не мне. Как будто в комнате может быть кто-то ещё. Возвращаю затравленный взгляд подружке. Всё еще не верю.
— Я?
Ландия кивает.
Я отрицательно качаю головой.
Она всё нюхает и нюхает и более уверенно кивает:
— Да!
Ландия – дочь Архимага драконов и природной ведьмы. А значит, на половину драконица. У неё звериный нюх.
Смотрю на неё в шоке:
— Ты можешь ошибиться? — хватаюсь за соломинку, но понимаю, что это не поможет. Просто я не готова с этим согласиться.
Язык еле шевелится во рту. Спрашиваю:
— Непорочное зачатие?
Девчонки прыскают со смеху. Аланья окончательно перестаёт рыдать.
— Не-еее, — тянет Ландия. — У тебя был мужчина. И это, действительно, был – дракон.
— Мужчина? Дракон? — совершенно не укладывается в голове. — И, кто же?
Драконица пожимает плечами.
— Такое пока не унюхать. Слишком маленький срок. Можно определить по крови. Если сравнить.
Аланья часто моргает мокрыми ресницами, собирается продолжить плакать.
— Да, кто же из этих гадов признается? Никто не разрешит проверить свою кровь…
Меня интересует другой вопрос:
— Но почему мы ничего не помним?
Аланья сокрушается:
— Может драконы нас опоили и воспользовались ситуацией?
Вот, теперь ледяной волной пробирает до костей. А если это был даже не один дракон?
Яркая картинка вспыхивает перед глазами. Ночь. Вечеринка приветствия первокурсников у озера. Возбуждение, бегущее по венам от чей-то злобной шутки. И… платиновый блондин, хватающий за руку и утаскивающий в портал.
Решаю признаться девочкам:
— Мне подсыпали порошок рога единорога, — отвожу взгляд и пялюсь в пол.
Порошок из рога редкого животного запрещен – он дурманит мозг и вызывает сильнейшее возбуждение.
Люди, которые его часто употребляют, сходят с ума.
Подруги внимательно слушают, не решаясь перебить, пока я говорю:
— Это случилось на вечеринке первокурсников. У озера, — кусаю губы. — Я помню, как Асгар затащил меня в портал.
Ладния всё-таки не выдерживает, вскрикивает:
— Асгар? Он это с тобой сделал?
Машу головой.
— Нет. Не помню. Кто-то ко мне пытался приставать… Я говорила, что не хочу. Умоляла меня не трогать. И…меня вышвырнули в нашу комнату через портал.
— А где это случилось?
— В академском капище.
Ландия фыркает:
— Их место для развлечений. Богохульники.
Я чувствую, что у меня тоже к глазам подступают слёзы – запоздалая реакция.
— Так что же нам теперь делать?
— Как что? — Ландия всплёскивает руками. — Искать отцов ваших будущих детей.
Мы с Аланьей в тупом молчании рассматриваем драконицу.
Потом Аланья сползает с кровати и подходит к зеркалу, расшнуровывает корсет, приспускает верх домашнего платья, перебрасывает волосы на грудь и становится к зеркалу спиной. Она изворачивается головой через плечо, разглядывает свою спину.
— Я вижу татуировку своего истинного дракона. Прямо на лопатках.
Мы с девочками вычитали в древнем гримуаре, что сокровенная татуировка дракона появляется после интимного укуса, если пара истинная. И в точности копирует ту, которая есть у самого дракона.
Проблема в том, что:
— Но кроме тебя, её больше никто не видит.
Ландия поправляет:
— Видит. Видит сам дракон. А, соответственно, и Аланья теперь может увидеть татуировку у него.
Я вскакиваю с кровати и тоже бегу к зеркалу. Судорожно расшнуровываю корсет. Аланья уступает место. Я рассматриваю свою спину. Ну, же. А у меня есть? Я тоже беременна от истинного? Надеюсь…
Но я разочарованно разглядываю бледную кожу, без намёка на рисунок.
— Аланья, а татуировку тебе хорошо видно? Что-то я не могу