– Ладно-ладно, не обращай на меня внимания. – Лейла подмигнула, и моя злость на нее только возросла. – У меня просто приступ сволочизма. – И она победно вышла за порог, закрыв дверь.
Я уставилась на экран с ключевыми моментами будущей книги, словно горящими у меня перед глазами, и решилась поднять голову только спустя несколько минут – чтобы обнаружить, что Дороти пристально смотрит на меня.
– Разве было похоже, что Вивиан Дэвис находится на грани самоубийства?
– Мне так не показалось, – ответила я.
– И мне тоже. То, как она спрашивала, как долго сами-знаете-кто будет занимать свой пост… О таком не рассуждают, если через несколько дней планируют наложить на себя руки.
– Но все-таки она явно была чем-то встревожена, – заметила я. – Почти одержима. Может, у нее было биполярное расстройство?
– Или веская причина находиться в депрессии.
Мы еще не настолько сблизились, чтобы я начала разубеждать Дороти, что смехотворно и эгоистично винить себя в самоубийстве постороннего человека.
Лейла снова просунула голову в дверь. Я поспешно опустила взгляд, притворяясь, что поглощена работой.
– Ожидаемо, звонили из Хрустального дворца, завтра там пройдет поминальная церемония, вас приглашают. Событие планируется камерное.
Дороти задумалась на мгновение.
– Полагаю, стоит поехать, – решила она. – Но я бы хотела, чтобы мы поехали вместе, хорошо?
– Конечно, – согласилась Лейла.
– Да я не об этом. – Я подняла голову – взгляд Дороти по-прежнему был сосредоточен на мне. – Я имела в виду вас, мы же вместе тогда встретились с Вивиан. Или вы бы предпочли отказаться?
Поверх ее плеча я увидела, как Лейла старательно пытается стереть с лица обиду и досаду. Я не хотела соперничать с ней, так что я тоже посмотрела прямо на Дороти и дала единственно правильный, на мой взгляд, ответ – и, как ни удивительно, одновременно с тем искренний:
– С радостью поеду.
Часть третья
Вскрытие
Глава 15
Мне всегда нравились похороны. Я понимаю, звучит жутковато, но как и в случае с интервью, для них существует регламент: все мы более или менее знаем, что следует – или не следует – говорить на похоронах. В отличие от большинства собраний здесь от вас не требуется с кем-то общаться, никто не упрекнет вас в социофобии. Добавьте к этому тот факт, что в сравнении с прочими ритуалами инициации (свадьбами, выпускными) похороны длятся недолго и не требуют сложного дресс-кода (например, половина моего гардероба – черного цвета. Вы в шоке, да?) – и вы получите максимально комфортную для меня церемонию.
Мы ехали даже не на похороны, а на поминки. К моему удивлению, Хрустальный дворец и правда располагался по соседству с домом Дороти, хотя их разделяло настолько обширное пространство (каждое владение окружали многие акры леса), что об этом невозможно было догадаться.
И вот спозаранку в воскресенье мы загрузились в «Линкольн», доехали до развилки и направились по левой тропе (можно, можно пойти по любой тропе, высоси, Роберт Фрост!). Она оказалась такой же узкой и извилистой, как и правая, но вдоль нее росло куда больше вечнозеленых деревьев, так что я решила, что их высадили по указанию ландшафтного дизайнера. Из-за них лес казался темнее, и щетинистые ветви бросали на дорогу куда более густую тень, чем любое листопадное дерево в это время года. Эффект усиливал снег, набившийся между иголок (за эту неделю он шел еще дважды, хотя и был не таким обильным, как в первый раз). Стоял один из тех пронзительно-солнечных дней, какие случаются во время резкого похолодания, но сюда солнечные лучи едва доходили, так что возникало ощущение, что мы едем по пещере. А поскольку мы направлялись на собрание по мрачному поводу, мне очень не нравилась тишина вокруг.
Всего два дня назад Вивиан Дэвис навсегда отошла в это безмолвие…
Но почему? Что заставило ее покончить с собой? Дороти была права – мы не заметили за Вивиан суицидальных настроений. Она казалась рассерженной и меркантильной, полной корыстного интереса, который я нахожу отталкивающим, потому что в глубине души не лишена его, пусть изо всех сил и изображаю обратное. Я не заметила уныния и отчаяния, которые вроде как должен проявлять человек, которому надоело жить. Я знала одну женщину, которая покончила с собой: ее душа словно впала в спячку и стала похожа на выдохшееся шампанское или потухший костер.
Но что я могла понимать? Возможно, в случае Вивиан Дэвис затея с «Кикстартером» явилась криком о помощи? Возможно, ее душа была более хрупкой, чем виделось со стороны, и перспектива четырех, а может и восьми лет под новой властью подкосила ее? Уж если я что и выучила за свою жизнь, так это то, как мало я знаю – и особенно как мало понимаю, когда дело доходит до чужих внутренних переживаний.
* * *
Сидевшая на заднем сиденье Дороти повернулась к Лейле (я снова оказалась спереди вместе с мрачным офицером Доннелли):
– Расскажи мне об этих людях. Муж какой-то изобретатель?
Лейла кивнула, и ее блестящая грива упала вперед, когда она наклонилась, чтобы свериться с заметками в телефоне. Или, возможно, она и так знала ответ, а в телефон смотрела просто потому, что привыкла держать перед глазами какой-то экран.
– Вальтер Фогель, родился в Польше, приехал сюда учиться в колледже, да так и остался.
– И где учился?
– В Гарварде. Там же закончил медицинскую школу. Специализируется на дерматологии. Открыл заведение здесь, в Портленде, что может показаться странным выбором, но он создал себе репутацию проверенного специалиста, к которому на косметические процедуры съезжаются возрастные дамы со всего побережья Мэна. По крайней мере, среднестатистические возрастные дамы.
– Эй-эй! Погоди, когда тебе сравняется семьдесят, посмотрим, какие у тебя будут ощущения. Вот эта возрастная дама из Мэна совершенно не против сделать небольшую подтяжку хоть сейчас.
– Да брось, тебе не дашь больше шестидесяти восьми.
Месяц назад Дороти исполнилось шестьдесят девять, поэтому в ответ она запрокинула голову и издала свой фирменный безумный смешок.
– Они с Вивиан поженились три года назад, и заметь – она была одной из его пациенток, именно так они и познакомились.
– На разделочном столе. – Эта фраза вырвалась у меня прежде, чем я задумалась, не слишком ли вышла дурная