Я понимаю, что в какой-то момент лямка платья стекает по плечику и оголяет грудь, на что инкогнито моментально реагирует. Отрывается от губ и стекает к груди, одновременно расстегивая замочек лифчика и освобождая грудь.
Обдает кипятком, а затем окунает в ледяную воду, ведь его губы накрывают вершинку и всасывающими движениями сводят меня с ума. — Нет, господи, нет! Я не могу так. Это неправильно, — почти плачу в ответ на ласки, запрокидываю голову и теряюсь в этом ощущении. Ноги становятся ватными, и хорошо, что Инкогнито меня держит.
— Я сказала нет! Или покажи лицо, или отпусти меня и дай уйти, — кричу, ударяя мужчину по спине.
Он молчит и тяжело дышит мне в грудь, которая покрывается множественными мурашками. Меня отпускают.
Он просто ставит меня на пол, придерживает за руки и отходит. В этот короткий промежуток мне хватает мозгов поднять лямки и обхватить себя руками, потому что внезапно становится очень холодного…без него.
Свет загорается, и я всматриваюсь в идеальное лицо.
Идеальное, красивое и очень родное.
Передо мной стоит Островский.
А в следующий момент я срываюсь с места и с силой ударяю его по лицу наотмашь.
Потому что он заслужил. Рука ноет, и в глазах сейчас словно песка насыпали.
— Как ты мог играть со мной, Островский?! КАК ТЫ МОГ?!
В груди такая обида жжет, что мне даже дышать больно. Я все это время пыталась от него убежать, но он меня переиграл.
Разворачиваюсь, чтобы сбежать отсюда как можно быстрее, но Дава со спины перехватывает и с силой прижимает меня.
Я разрываюсь на части, рыдаю в голос, буквально вою, отмахиваясь от него. Не хочу ничего слушать, ничего видеть и знать.
— Я не играл с тобой! Как мне иначе было себя вести, если ты на меня никак не реагировала? Если даже в блядских соцсетях следить за тобой не мог все это время? А ты у меня только и стояла перед глазами. Увидел уведомление, что ты зарегистрировалась на “ГЛэмби” и пошел проверять, посчитал, что это мой шанс сделать так, чтобы ты увидела меня другим. Не тем, кого знала все это время, и чтобы не боялась разницы в возрасте и вообще всего этого. Надавить боялся, чтобы не передавить, но мне было жизненно необходимо, чтобы на встречу согласилась. Особенно, что в реальности ты опять смотрела на меня как на врага.
— Ты тогда выбрал не меня, — дрожащим голосом шепчу. — А свою эту…и сейчас ты с ней! Ты играешь со мной!
Он вздыхает, а затем усмехается.
— Ты о чем? Тогда?? — он замолкает, а потом продолжает совсем другим тоном, каким-то воодушевленным, что ли.
— Я тебя в принципе не мог выбирать, Лида. Во-первых, ты была совсем маленькая для меня, понимаешь? Во-вторых, я даже не знал ничего. Мне всегда казалось, что ты меня боишься, что смотришь на меня как на врага народа. Я тогда другой был, ты другая. Что ты ждала? Ты выросла и вот какая красавица стала, умница. Я залип, писал тебе, ты не отвечала, хотел хотя бы в социальных сетях за тобой следить, ты и там меня отфутболила. Я вообще пропал как увидел тебя на фотках у мамы. Да и потом спрашивал все время, но она как-то нехотя про отношения твои рассказала. Я подумал, что не буду разбивать пару, а как узнал детали, поставил себе цель добиться тебя. Как только контракт закончился, и меня отпустили, я и вернулся. согласился на этот местечковый бой. Это не так просто, малыш, когда ты отдал свою жизнь на пару лет и за каждый шаг отчитываться обязан. А если нет, то останешься и без работы, и с огромным штрафом, что всех органов не хватит оплатить в случае исков.
Я слушаю и растекаюсь повидлом, вот только острый пик в груди заставляет тело ныть.
— Я видела тебя с ней.
— Мы расстались, а она никак не может это принять. Приехала и вот так вышло, ты застала не самый приятный момент. После боя хотел с тобой поговорить, но карты смешались. Черт возьми. Я думал, что просто украду тебя и все расскажу, а потом ты сбежала. Я чуть не с ума не сошел. Не делай так больше! — со стоном прижимается к моим волосам и тяжело дышит.
Нет, нет, нет.
Все так просто?
Инкогнито Давид Островский?
— Ты меня обманул…
— Ни разу. Просто показал тебе, что ты не фригидна, и что твой парень долбодятел, который тебя не заслуживает. Все дело в мужчине и всегда только в нем. Девушка раскрывается с правильным и замыкается с неправильным, — он целует меня в плечо и мягко скользит ладонями вдоль спины, прогибая меня в пояснице.
Я упираюсь ладонями в дверь и покрываюсь множественными мурашками незыблемого наслаждения от прикосновений Давида.
— Я тебя всегда любила, а ты был словно далекая галактика.
— Теперь я прямо за твоей спиной, тебе стоит только развернуться, — шепчет он у самого уха, цепляя губами мочку.
Эмоции разрывают изнутри. Я сдавленно дышу и очень медленно-медленно разворачиваюсь, всматриваясь в Давида заплаканным взглядом, и этого достаточно, чтобы он первый прикоснулся ко мне и поцеловал уже при свете. Не инкогнито целует, а Давид.
И отвечаю я Давиду, а не Инкогнито.
И в этот раз ярче.
Я проваливаюсь в него, как он в меня. В этот раз есть руки, что обхватывают мои бедра, есть губы, которые стекают к груди и животу, еще ниже.
Есть проворные пальцы, которые поддевают белье и стягивают его с меня.
Есть трепет, и есть желание, чтобы этот огонь внизу живота наконец-то потушился.
Одежда слетает, и теперь мы прикасаемся друг к другу иначе.
Как будто душа в душу.
Слезы душат, а вместе с тем делают поцелуи трепетнее и горячее. Соль и сахар на губах.
Но в этот раз иначе, потому что я понимаю, кому отдаю себя в моменте.
А потом будут разговоры о любви, будут о будущем, о прошлом и настоящем.
Но это потом, ведь пока у нас есть мы. В этом моменте.
В номере дорогущего отеля с криком наслаждения на грани боли на губах.
Со сдавленным дыханием и звуком толчков, разносящихся в пространстве созвучно с пульсацией крови в висках.
БОНУС
ОСТРОВСКИЙ
ПАРУ МЕСЯЦЕВ СПУСТЯ
Когда-то я думал, что влюбиться в