– Так иди, Кристиночка. Тебя тут никто не держит. Зачем вообще приперлась? – выпалил я совсем недружелюбно и тут же себя одернул. Блондинка такого не заслужила.
– Потому что люблю тебя и ценю. Намного больше, чем ты себя, – вскочив на ноги, девушка явно хотела сравняться со мной в росте. Но даже на каблуках оставалась ниже на двадцать сантиметров. – Ты считаешь, что все твои достижения – это огромные бабки, внешние данные и подвешенный язык.
– Уже достаточно много, согласись? – я самодовольно улыбнулся. – Этого вполне достаточно, чтобы найти кого-то, с кем будет проще… Со временем.
– Ты намного больше, чем картинка, Юр. Ты – человек со своими эмоциями и чувствами, – между бровей Кристины залегла глубокая морщина. Она положила руку мне на грудь и тихо прошептала. – Знаешь, почему я тогда бросила тебя?
– Ну? – я затаил дыхание. Этот вопрос не давал мне покоя много лет. Словно незакрытый гештальт. Она просто ушла, громко хлопнув дверью. Без объяснений и последнего разговора. А потом мы начали дружить, словно прошлого не было.
– Потому что поняла, что ты меня не любишь, а просто хочешь. Возможно, ты даже обманывал себя в чувствах, но… Нет. Тут, – она ударила кулаком по моей грудине, – ничего не было. Совсем другое, когда ты с Лизой.
– Черт, – устало вздохнул я, – не начинай!
– Твои глаза горят… В них появляется какой-то сумасшедший безумный блеск! А губы? Черт, Юра! Ты засматривался на нее на совещаниях и улыбался, как придурок. А голос? Никогда не слышала, как ты заикаешься… Но порой, когда Лиза говорит тебе что-то милое, ты начинаешь смущаться и теряться. Ты! Человек, поднявший с нуля фирму до мирового уровня, заикается перед «какой-то» девушкой. Трогаешь ее при любой возможности… Гладишь… Ищешь взгляда… Изучаешь… – торопливо затараторила она, а потом выдохлась, помолчав пару секунд. – Знаешь, почему?
Я не ответил. Поморщился. Отвернулся.
– Потому что она не какая-то там. Она та самая.
– Обычная. С руками и ногами, – отмахнулся рыча. Хотя сам не верил, что говорил. Лиза была какой угодно, но не обычной.
– Она обычная для меня, Юр. Для охранника с первого этажа. Для уборщицы Люси. И даже для своих родителей она обычная. Но не для тебя. У тебя таких больше не будет. Никогда, – тяжело вздохнув, Кристина вдруг бросилась ко мне и крепко обняла. Я замер с растопыренными руками, не зная, что делать с ее приступом нежности. – Лиза та, кто сделала тебя лучше. Заставила стать человечнее. Заставила обрести смысл просыпаться по утрам. И я раскусила тебя, Юрочка. И понимаю, почему ты не хватал ее в охапку и не держал так крепко, как только мог.
– И, почему же? Исходя из твоей женской логики? – внутри стало интересно. Ведь я сам себя не понимал. Что-то не давало шагнуть вперед. Какой-то странный барьер.
– Ты боишься, дорогой. Боишься, как все властные мужики, привыкшие держать все под своим контролем, – шагнув в сторону, она заглянула мне в глаза невинным потерянным взглядом. – Боишься, что та единственная в мире, что ты по-настоящему полюбил, скажет тебе «нет» и отвернется. Боишься, что Лиза разобьет твое сердце. Но ты забыл учесть кое-что важное… Твое сердце и так будет разбито, если она сейчас сядет в чертов самолет и улетит. Она больше не примет тебя обратно, Юр… Молодая, красивая, умная… Через полгода ее сердце остынет. Через год появится тот, кто будет сдувать с нее пылинки. Не ты.
– Кристина, – зарывшись лицом в ладони, я с трудом сдержал себя от желания вырвать клок волос, – перестань!
Но она не молчала, продолжая яростно рычать:
– А вот ты, Баринов, будешь сидеть в этом кабинете до старости и по выходным трахать случайных милых телок. Потому что у тебя куча денег, длинный хер и милая мордашка. И ни одна из них… Никогда… Не заставит тебя забыть о той, которую ты потерял лишь потому, что твое ЭГО длиннее хера и ты не смог себя перебороть. Та, которая хотела тебя только потому, что ты – это ты.
– Замолчи уже! – яростно потребовал я.
– И спустя десять лет, – она злобно улыбалась. Словно делать мне больно было приятно блондинке, – листая фото в сети, ты случайно наткнёшься на Лизу с ее милыми рыжими детишками и милым муженьком в обнимку. Ты будешь страдать, что это не ты трахал ее каждый день и каждую ночь. Не ты был рядом в худшие и лучшие моменты жизни. Не ваши дети смеются на чертовой лужайке. А потом закроешься в своем чертовски дорогом фешенебельном доме, достанешь пистолет последней модели и пустишь золотую пулю прямо в свою красивую голову!
Она замолчала. Мы смотрели друг на друга тяжело дыша. В комнате повисло напряженное гнетущее молчание.
– Какого черта ты пришла? – потребовал я, чеканя слова по слогам. Внутри меня выла буря, намечался тайфун.
– Просто спросить, – невинно улыбнувшись, Кристина пожала плечами, – ты счастлив, что любовь всей твоей жизни улетает навсегда? Что сейчас на пороге новой жизни? Без тебя.
Сжав зубы, я развернулся к столу. Из груди на волю вырвался рык, оглушающий комнату. Не отдавая себе отчета, я размахнулся и снес все со стола одним резким ударом. Затем повернулся к Кристине. Она улыбалась. Словно чего-то такого и добивалась.
– Нет, мать твою! Я нихрена не доволен! Она моя! Моя. И только моя! Ты это хотела услышать?
– Да, малыш, – облегченно выдохнув, та засияла. – А Лиза об этом знает? – подняв кисть, та задумчиво посмотрела на часы. – Не думала, что ты такой тормоз… До вылета осталось всего сорок минут.
Глава 14
Прошлое…
«Какого черта я творю?». Мысли вертелись в голове центрифугой. Я тонула в них. Терялась в моральных метаниях. И, между тем, была не в силах оторваться от него. Него… Мужчины, властно посадившим меня на мраморную столешницу в общественном туалете дорого бара и поцеловавшим. Безумно красивого, с властным бархатным голосом, мускулистым телом.
– Может, – губы пухли от жестких, требовательных касаний, – нам стоит прекратить и объясниться?
Говорила и расстраивалась. Меньше всего на свете мне хотелось, чтобы все заканчивалось. И тут же расстраивалась вдвое больше… Почему мне так чертовски не хотелось, чтобы незнакомец не уходил? Какой-то бред!
– Знаю, рыжуля, – немного отстранившись, он оскалился в коварной ухмылке и сексуально подмигнул. Мое сердце принялось вырваться из груди с утроенной скоростью. – Ты хочешь показаться «не такой, как другие». Я все понял. Давай пропустим эту часть и перейдем к сладкому.
Незнакомец вжимал