– А сам в бабий платок укутался, так что одни глаза видны, к стенке отвернулся и дрыхнет.
Санька хохотнул.
А Никитич и Евген напряженно переглянулись.
.
Глава 14
Следователя слушали вполуха… Даже в четверть… Ну то есть вообще не слушали…
Ерзали на стуле, почти не глядя что-то подписывали, и, в конце концов, некурящий Евген сорвался покурить!
– Сань! – догнал он уже освободившегося фермера.
Тот, прикрываясь работой в поле, отстрелялся первым…
– Сань, а че с дедом-то? Может, помощь нужна? – участливо улыбнулся аналитик Никитича.
– Да ну, – отмахнулся фермер, привыкший, что дед его вроде как местная достопримечательность. – Просто спал старик неудобно! У меня Марийкина мазь еще есть! Я его растер с утра!
– Растер, да? – почти разочарованно уточнил Женька.
– Ага, – кивнул ничего не понимающий Сашка. – Надо будет, кстати, нашу знахарку к нему позвать, коли она там не сильно занята, – вздохнул фермер. – Расхворался последние дни дед…
Евген поджал губы.
Нет, оставалась, конечно, вероятность, что в располосованном на британский флаг деде Сашка не увидел ничего необычного. Подумаешь! Старик всегда так ходит! Наложит пару швов на затылок и продолжает опять по ночным избам лазить.
Но, скорее всего, дед Витя действительно неудобно спал…
Однако просьбу зайти Евген Марийке передал.
Причем почти сразу. Ну чтобы наверняка исключить эту версию…
– А я с ней схожу, – тихо пробормотал Никитич. – Посижу с дедом, покумекаю, байки его послушаю, былое повспоминаем… Пусть он нам за рюмкой чая расскажет, с кем Синицин тридцать лет назад общался! А с кем нет…
– А я, пожалуй, с Колькой прогуляюсь, – кивнул Евген. – Сам я тут еще чужой. А рядом с Колькой вроде как меня привыкли видеть…
Задача перед мужиками стояла, в принципе, простая: найти того, кто сегодня решил на глаза людям не появляться.
Или из дому вышел, но ведет себя странно.
Это ж только кажется, что кошачьи царапины скрыть легко.
В деревне, оно как… На одном краю чихнут, на другом здоровья пожелают. И хорошо, если здоровья.
Так что…
Дело о покушении на икону вполне могло быть раскрыто к обеду! Главное – не упустить подозреваемого.
Никитич шел домой не спеша, прикидывая, что бы взять к деду Вите из домашнего – огурчики, может. Или из шкафа Марийки какую бутылочку… Дед Витя, конечно, кладезь информации. Главное, уметь отделять зерна от плевел. А точнее, воспоминания от советских милицейских сериалов.
Мысли его приятно размеренно текли, пока не врезались в знакомое:
– Товарищ майор! – окликнул его знакомый до зубовного скрежета голос. – Товарищ майор!
Деревенский Казанова Митяй неуверенно вышел из проулка. Помялся, откашлялся, остановился. Так, чтобы вытянутая рука или нога Никитича не достала его, если что.
– Чего хотел? – буркнул майор, который, конечно, понимал, что у этого сопляка с женой его ничего не было, но видеть этого Дон Жуана доморощенного все равно было неприятно.
– Товарищ майор, я это… Я жену вашу поблагодарить хотел! – начал было Митяй, но увидев моментально налившиеся кровью глаза майора, быстро отступил на шаг назад и затараторил: – Но я к ней больше ни ногой! Никогда! Даже если помирать буду, буду скорую из города ждать! Вот клянусь вам!
Митяй осенил себя неуклюжим крестным знамением.
– Я вообще… – выпятил грудь он. – Я вот подумал, что жениться мне надо! Вот на той же Таньке! Это ж она ж, наверно, любит! Раз столько зеленки не пожалела!
– В смысле? – буркнул майор, который историю эту с женой не обсуждал.
– Ну так, – вдруг покраснел Митяй, – измазала меня всего! Зеленкой с йодом! А сама сказала, что то проклятье такое, и раз я от нее налево пошел, так у меня все теперь отвалится!
В этот момент майор вспомнил его лицо в тот день, в своей избе, представил картину, которую могла видеть Марийка: Митяй в йодовых подтеках скулит про проклятье, а у самого-то попросту хозяйство зеленкой вымазано!
И прыснул со смеху!
Хохотал долго! Громко! Хрипло! По-мужицки откровенно!
А Митяй обиженно сопел носом:
– Вот я потому ко врачам и не пошел! А Марийка разобралась! Успокоила меня! Жизнь, можно сказать, спасла!
– Ну добро! – отсмеявшись, пробасил майор. – Передам я ей твою благодарность! – улыбнулся он, но тут же поменялся в лице. – Только чтобы около дома моего тебя больше не было!
– Да не будет, не будет, – отмахнулся Митяй. – Я только вот… – он полез во внутренний карман пиджака. – Вот! Это деда моего! Ценности-то, наверное, нет никакой! Только дед верил, что вещица святая! Пусть у Марийки будет! – Митяй закатил глаза. – Она ж того!.. – он посмотрел куда-то вверх. – Ей нужнее, а я все равно не верю!
И Митяй протянул обалдевшему Никитичу потемневший церковный кубок…
.
Глава 15
– Эта штука называется “потир”, – шмыгнул носом Колька. – Мне бабка в детстве рассказывала. Туда на причастии наливают “кровь Христову”, – он оглядел присутствующих взволнованным взглядом. – Ну кагор, блин!
Все нервничали. Мужики опять, как когда-то, собрались на мужской совет… Только вот версий внятных не было…
– Да они вообще могут быть никак не связаны!
Евген крутил в руках кубок с таким видом, будто боролся с соблазном попробовать его на зуб, но сдерживался. То ли из уважения к антиквариату, то ли из-за цен на стоматолога.
Сидели они все также у Чибиса. Юрка, как самый занятой из них, по гостям ходить не любил. Но с радостью принимал всех у себя. Тем более на новой кухне.
Вот и сейчас в просторной светлой комнате был накрыт большой стол с красивым пирогом в центре. Около каждого их мужчин безнадежно остывала чашка чая. И даже бутылку с рубиновой жидкостью достали, но забыли на краю буфета.
Было мужикам не до этого.
В их руки попало настоящее сокровище!
Чибис мрачно смотрел на открытый чемоданчик с иконой. Никитич гипнотизировал ключ.
Тут же за столом сидел растерянный Колька.
В дверях стоял мрачный Санька, который во всем происходящем явно видел себе лишнюю рабочую нагрузку.
– Они реально будто из разных эпох, – прохрипел Чибис, с трудом оторвавшись от созерцания святого лика.
– Без эксперта не обойтись, – с досадой в голосе вздохнул Евген.
– Че? Следакам сдаемся? – вскинул бровь Санька.
– С чего бы это? – недовольно фыркнул Никитич. – Какое отношение икона имеет к утопленной “Волге”? Она вообще у моей жены дома была!
Мужики напряглись, но своим сосредоточенным сопением явно выражали согласие и одобрение.
Опять замолчали.
Чибис вспомнил про уже холодный чай, Евген тер небритый подбородок, Никитич задумчиво жевал кончик уса.
– Есть у меня