Майор сам себя одернул, снова всмотрелся в буквы на мониторе:
“Дерзкое ограбление сельской церкви”, – гласила старая газетная заметка.
“В деревне Верхние Долы произошло дерзкое ограбление местной церкви. Неустановленные лица, воспользовавшись отсутствием сторожа…”
Ну понятно. Все, как доктор прописал: “вынесли латунную утварь, ущерб минимальный”, “рассматривается версия местных асоциальных элементов”.
– Читайте дальше, – настоял Евген.
“Однако, как стало известно позже, среди похищенного оказалась редчайшая икона XVII века”.
– Опа! – обескураженно воскликнул майор.
– Про латунь, кстати, это они наврали, – азартно вставил Женька. – Я до лаборатории еще не добрался, но вот ключ однозначно не латунный!
– Специально, наверное, такую заметку запустили, – тихо пробормотал себе под нос майор. – На случай, если грабили не профессионалы, а алкаши заезжие залезли.
– Да, – кивнул Евген. – Я тоже об этом подумал и поднял еще вот это!
Евген нетерпеливо подтянул к себе ноутбук, защелкал мышкой.
На мониторе открылся сайт местного МВД, Расков нажал на плашку “Архив”, выделил текст.
– Вот! – он сиял, как начищенное церковное кадило.
Никитич поморщился, но начал читать:
“Факт незаконных земляных работ зафиксирован в районе деревни Верхние Долы, на территории, прилегающей к…”
– Тра-та-та, – бормотал себе под нос майор.
“Следы колес, фрагменты лопаты. Также зафиксировано:
– свежераскопанная яма (глубина до 1,4 м)…”
Майор отстранился, тряхнул головой.
– Черные копатели!
– Они самые, – кивнул Евген. – Тут в пяти километрах ожесточенные бои шли. Там их много встречалось. До сих пор иногда с металлодетекторами лазают.
– И ты думаешь, что церковь грабанули они?
– Почти уверен. И скорее всего, это был…
Перед майором открылась еще одна статья…
– “Пропал без вести…” – прочел только одну фразу майор и скривился. – И почему ты думаешь, что это он…
– Так все сходится, Андрей Никитич, – Евген азартно плюхнулся на табуретку, уперся грудью в стол. – Смотрите! Черные копатели. Тут же это ограбление и… Пропал без вести… А в машине церковная утварь…
– Ну, допустим… – недоверчиво скривился майор. – Но почему труп?
– Ну дальше все просто! Клад взяли, но, видать, не поделили, – Евген поджал губы, развел руками. – Вот и… Пропал без вести…
– Да как у тебя гладко все получается! – возмутился майор. – Только ни одной прямой улики…
– Ну, – Евген нахмурился. – Это как сказать…
– Как есть, так и говори.
– Короч, вот…
Перед майором открылся новый файл.
– Расков! – проорал майор на всю кухню того дома, который Евген с Дарьей арендовали. – Тудыт тебя растудыт! С этого и надо было начинать!
– С этого начинать было бы не интересно, – ухмыльнулся Женька.
– Так…
Майор всмотрелся в привычное ему экспертное заключение, которое неизвестно как уже выудил из полиции его аналитик.
– Строение скелета мужское, возраст на момент смерти примерно… Слепок зубов… – бормотал себе под нос Никитич. – О! Пломба… Коронка! Вот черт! Евген! – вдруг проорал майор.
– Что, дошли до следа от пули? – улыбнулся Расков.
– Интриган хренов! – почти с теплотой в голосе выругался Соколовский.
– Я ж говорю, что-то они не поделили… И судя по царапине на ребрах, чуваку попросту выстрелили в спину, – Женька тяжело вздохнул. – Скорее всего, кто-то свой… К кому он не побоялся спиной повернуться…
Мужчины напряженно замолчали.
Каждый думал о своем.
Майор вспоминал девяностые, когда любой мог получить пулю в затылок, а Евген напряженно смотрел на Никитича и гадал, достаточно ли он его накрутил.
– Знаешь что…
Майор потер подбородок и нажал значок печати на документах.
Взял в руки листы, снова перечитал заметки, задумался… Поджал губы и уставился в темное окно… В то, из которого виднелся его собственный дом.
– Об этом можно спросить…
Майор не договорил, но…
Расков и без того все понял.
Молчал, изо всех сил сдерживая довольную улыбку…
– Как что узнаете – держите в курсе, товарищ майор, – провожал Никитича Евген.
– Давай, до завтра, – сухо кивнул майор.
– Ну что? Сработало? – из-за плеча Евгена выглянула Дарья.
– А то! У меня и не сработает! Я вот даже тебя выйти за меня замуж убедил! – ловко подхватил на руки Дарью Евген.
– Ай, дурак, поставь! – захохотала когда-то неприступная няня и с любовью посмотрела на мужа.
А майор между тем поднялся на крыльцо собственного дома.
Окна по спальням были темные. Дети явно спали. А вот в кухне тускло горела настольная лампа.
Никитич поднял руку, чтобы постучать. Замер. Скривился, выругался и просто открыл дверь.
Марийка стояла в кухне, спиной ко входу. Босая, в халате поверх ночнушки, волосы в хвост собранные.
– Что, явился? – не оборачиваясь, спросила она. – Прощения просить?
– Я? – хрипло уточнил майор. – У тебя? Прощения?
– А чего ж тогда? – резко обернулась его жена.
Глаза припухшие, губы искусанные, но…
Какая ж красивая! Манкая, желанная!
У майора аж дыхание перехватило.
Но он сумел взять себя в руки.
– Вот! – на обеденный стол с громким шлепком упали распечатки. – Полюбуйся, – майор прищурился. – Что ты теперь скажешь, жена моя?
.
Глава 10
Марийка, шурша, перебирала листы, а Никитич ждал.
Собирался с укором, почти с упреком смотреть на нее, но выходило только с надеждой. И немного с тоской.
Растекаясь от нежности, смотрел, как пальчики ее нервно теребили края ночнушки на необъятной груди, нехотя вдыхал ее особенный аромат… Медовый и чуть яблочный…
Моментально вспомнил, как пахнут ее волосы, если зарыться в них носом, а если…
Черт!
Стиснул зубы, напрягся, отвернулся.
Под лавкой развалился предатель кот, который сквозь хитрый прищур говорил ему: “Ну что, явился?!”
А в кастрюле на плите булькал бульон, словно спрашивая: “Ты борщ-то будешь?!”
А за стенкой спали дети… Все трое… Любимые… Как и жена!
Никитич нервно хрустнул пальцами, дернулся, собираясь встать, да вот только…
– Синицин Петр Лаврентьевич, – тихо прочла Марийка.
– Угу, – скривился Никитич.
– Дед? – распахнула свои красивые черные глаза Мария. – Неужели дед?
– Выходит, что он, – крякнул Соколовский удовлетворенно.
Марийка ахнула, медленно осела на стул, растерянно сложила руки на груди…
– А бабушка… Она ведь всегда говорила – сбежал он, – прошептала.
– Сбежал? – Никитич нахмурился. – Куда это?
– Да вся деревня гоготала, помнишь? – Марийка оживилась, но глаза ее все еще были в прошлом. – Что от Дуси он в Абхазию смылся… Говорили, машину купил, жизнь новую начал. Красивую…
– Красивую, – эхом повторил Андрей, и взгляд его метнулся в сторону. – Ага. Вот она, эта жизнь. В болоте. И он там. И машина.
Майор хотел еще что-то добавить, но замолчал. Марийка и не слушала.
– Бабушка говорила, письмо какое-то пришло… – Марийка, судя по взгляду, провалилась в те года, когда речка была шире, солнце ярче, а дед – грозой и опорой.
Он не был добрым. Но