- Подожди минуту, - заметив меня, просит Виталий.
Молча киваю и жду, пока он отложит телефон и возьмется за чашку с кофе. Его жесткий, немного царапающий взгляд устремляется на меня.
А у Метелина взгляд озорной и добрый несмотря на серьёзную работу.
- Завтра начинаются занятия в школе для приемных родителей. Ты же не забыл внести их в свое расписание? - Задаю вопрос жениху, мысленно ругая себя за очередное сравнение с безответственным, наглым опером.
- Я не собираюсь ходить на эти глупые занятия. Я свое уже отучился, - прохладно отказывается Виталий.
- Подожди, - хлопаю ладонями по столешнице, взгляд жениха становится неодобрительно-хмурым, и я для больше уверенности в себе расправляю плечи. - Ты ведь знаешь, как это важно. С нами будет бороться очень серьёзный претендент за удочерение Тоси. Эта школа является одним из важнейших этапов. Там проводят обучение различные специалисты, в том числе психологи, и они будут давать свое заключение после экзаменов. Нам очень нужно пройти эту школу.
- Полина, ты думаешь, я не в курсе, чем там занимаются? Мне некогда, ты понимаешь? Я не могу тратить свое время за всякую ерунду.
- Ерунду? - мой голос неожиданно хрипнет.
- Только не придумывай себе ничего, как любят делать обычные женщины. Ты пойдешь на курсы одна, а я потом решу вопросы с экзаменами и заключением. Чтобы иметь такие возможности, я не могу отвлекаться. Я должен работать. На благо нашей семьи, между прочим. Не забывай об этом.
- Я помню, я тоже работаю, - напоминаю ему.
- Да, конечно, - Виталик равнодушно пьет кофе, пока у меня внутри все клокочет от обиды, но я привычно запираю все свои эмоции на замок.
Рядом с ним это делать легко. Идеальная, правильная Полина лишь поднимает подбородок выше, а с Метелиным вдруг взрывается…
Он плохо на меня влияет. Представляю лицо матери, если она увидит меня в ссоре с Кириллом.
- Нам нужна эта школа. Кирилл имеет приоритетное право, и…
- Поля, - Виталик одним своим взглядом прерывает мою речь, - мы закрыли тему. Я согласился на удочерение, но я не собираюсь возиться с формальностями. У меня нет времени, - повторяет он. - Но есть возможности, подключиться позже и решить проблемы. Все. Ты бы лучше о другом думала.
- О ком? - Вырывается у меня. Брови жениха от возмущения взлетают вверх. - Ты не знаешь такой шутки? - Пытаюсь скрасит свой необдуманный словесный ляп, и даже улыбаюсь.
- Твоя недалекая подружка начинает плохо на тебя влиять. Следи за словами, пожалуйста. Ты - невеста публичного человека, - злится жених.
- Я помню. Так о чем мне стоит подумать? - вновь скрещиваю пальцы в замок, принимая деловую, уверенную позу.
- О свадьбе, конечно. Вот чем ты должна заниматься, а не бегать по всяким глупым курсам для наседок. Скоро стартует агитационный этап выборов. Все внимание людей будет приковано к нам. Эта свадьба нужна как важнейший стратегический ход. Ты все забыла? - Он раскатывает рукава рубашки, а я морщусь от того, что на них появились складки.
- Как я могу забыть? Организатор занимается всеми вопросами торжества.
- А ты должна контролировать. У нас нет права на ошибку. Наша свадьба должна пройти идеально, Поля. И это не только из-за политики, - смягчается он. - Ты достойна идеальной свадьбы, - накрывает своей ладонью замок из моих и слегка поглаживает кожу большим пальцем. Столь редкое проявление нежности от будущего мужа вызывает волну мурашек по всему телу. - Займись этим сегодня. Вечером доло.… расскажешь, - вовремя исправляется он. - Мне пора ехать, водитель уже ждет внизу. Тебя подвезти?
- Да, пожалуйста.
Через час с небольшим я уже сижу в своем кабинете, готовя новые планы для педагогов, но сосредоточиться на делах очень трудно. Меня задела позиция Виталика в вопросе удочерения. Мне обидно как женщине и просто по-человечески. Я все понимаю, выборы очень важны, он долго и тщательно к ним готовился, но ведь ребёнок важнее. Переубеждать его бесполезно, если мой жених принял решение, он его не изменит, поэтому мне придется подчиниться, ведь хотя бы один из будущих родителей должен быть на занятиях.
- Пойдем кофе пить? - В мой кабинет заглядывает Дарина. - Ты бледная такая, тебе нужно отдохнуть, точно говорю, - улыбается она.
- Пойдем, - даже не спорю с подругой.
В школьной столовой трудовые будни тоже идут полным ходом. Повара отмывают плиты и натирают кастрюли. На столе раздачи для педагогов стоит кофейник, и мы с Дариной наливаем себе по чашечке дешевого, но вкусного напитка. Берем тарелку с печеньем и садимся за наш любимый стол.
- У тебя что-то случилось? - замечает подруга.
- Да так, - вздыхаю я, повернув голову к окну, - сложности с удочерением крестницы. Разберусь.
- Я не понимаю, - разводит руками Дарина, - почему Виталик не решит этот вопрос по своим каналам. Уверена, он может. А если… - она становится особенно серьёзной, - он просто не хочет удочерять Тосю. Прости, если лезу не в свое дело, - тут же извиняется она.
- Это действительно наше дело.
Мне сейчас действительно не хочется говорить об этом, но слова подруги колом застревают в моем позвоночнике, и я не могу расслабиться до конца рабочего дня.
Такси дожидаюсь на школьном крыльце. Сажусь за водителем и затихаю. На душе скребут кошки. Я всеми силами гоню от себя тяжелые мысли, ведь Виталик помогает и не отказывается от удочерения Тоси, просто он действительно сосредоточен на выборах. Я справлюсь сама, ничего страшного. Всегда ведь сама.
В здании, где пятый этаж отдан под школу для приемных родителей, царит полумрак. Читаю таблички на дверях в поисках нужного кабинета. Как только обнаруживаю его, вежливо стучу и заглядываю внутрь.
- Заходите, заходите, - машет мне приятная женщина в джинсовом сарафане. - Вы у нас?
А я вижу ухмыляющуюся рожу Метелина и теряю дар речи. Все, что копилось внутри меня с самого утра грозит взрываться в любую секунду. Поганец щурится от закатного солнца, попадающего через окно прямо в его бесстыжие глаза.
- Девушка, - зовет меня преподаватель.
- А? - Поворачиваюсь к ней.
- Фамилию мне скажите, я отмечу в журнале.
- Это у нас госпожа Царапкина, - за меня отвечает Метелин, вальяжно развалившись на стуле. - Привет, - наигранно радостно машет мне Кирилл.
Так хочется сказать ему: «Иди к черту!», но я же воспитанная девочка и выше всех этих глупых провокаций.
- Верно, моя фамилия Царапкина, - прохладно подтверждаю я.
- Проходите, Полина Сергеевна, - преподаватель указывает мне на свободное место.
И, конечно, оно именно рядом с этим…. этим… Метелиным!
Глава 24. Кирилл
Совсем откосить от школы приемный родителей не вышло, но через жену начальника нашего отдела Макса Марьянина удалось договориться о свободном посещении. Точнее придется засветиться пару раз, а потом галочку автоматом поставят. В качестве исключения.
Вваливаюсь в аудиторию одним из первых и выбираю место у окна, чтобы видеть вход. На соседнее место кидаю блокнот с дурацкой надписью, пусть все думают, что место занято. Хотя кому оно тут нужно, кроме сонных теток в потертых кардиганах и пары нервных энтузиасток, готовых усыновить полдетдома?
Бред какой-то. Учиться быть приемным родителем для родной дочери. Но требования опеки неумолимы и пришлось уступить. Не отдавать же малышку зануде Царапкиной и ее «ответственному» жениху.
Кстати, что бы он придумал, если бы я не согласился забрать дочь?
Дверь открывается. И появляется конечно же она. В своем корпоративном бронежилете в виде блузки, застегнутой до самого носа и этот ее фирменный тугой пучок, из которого небрежно выбивается несколько прядей. Она осматривает аудиторию, и я вижу, как ее лицо искажает гримаса раздражения, когда она замечает меня.
- Вы у нас? - спрашивает преподаватель, а Полина смотрит на меня. - Девушка.
- А? - Поворачивается к ней.
- Фамилию мне скажите, я отмечу в журнале.