Тряхнув головой, отгоняю наваждение. Под любопытными взглядами однокурсников, пытаюсь мягко выбраться из захвата и отойти в сторону, но Лютаев позволяет сместиться лишь настолько, насколько нужно ему, чтобы подойти к двери и просунуть ключ в замочную скважину.
- Отпусти, - чуть повернувшись, произношу очень тихо, чтобы не слышали однокурсники, которые отступили на несколько шагов от двери.
- Можете проходить, - распахивая створку, делает вид, что меня не слышит.
На его выходку уже все обратили внимание, парни смотрят с усмешкой, девушки с недоумением и любопытством, а я злюсь. Никто не спешит заходить в аудитории. Наваждение полностью рассеялось. Моя реакция обусловлена всего лишь отсутствием отношений. Молодой здоровый организм не получает необходимых гормонов, вот и реагирует на близость Лютаева.
- Хватит! - передернув плечами, будто его прикосновения вызывают омерзение, резко дергаюсь вперед. Он отпускает. Не оглядываясь, одной из первых захожу в аудиторию.
Нужно было развернуться и дать пощечину! Настроение сидеть на занятиях резко пропадает, а я ведь обещала Марио не пропускать лекции!
Остановившись, резко разворачиваюсь, распихивая однокурсников, выскакиваю из аудитории. Лютаев успел уйти! Не знаю, чтобы я сделала, но точно не смолчала бы! Сжав кулаки от бессильной ярости, возвращаюсь в аудиторию.
- Мой тебе совет, не обращай внимания, - догоняет меня однокурсница в толстых очках. Я не успела запомнить имена, потому что почти не ходила на занятия. А в тот день, когда они ходили в кафе, чтобы знакомиться, я провела с Мией. - Эти зажравшиеся мажоры везде ведут себя одинаково, - делится со мной жизненной мудростью, не подозревая, что меня саму постоянно записывают в мажорки. Никак не комментирую ее слова, прохожу на свободное место. Моя новая «подружка» садится рядом.
Лютаев не просто мажор, он является владельцем бизнес школы, чтобы это выяснить, нужно было всего лишь зайти на сайт факультета. Возможно, Лютаев изменился, но раньше он никогда не кичился своим положением, не вел себя, как зажравшийся избалованный мажор. Хотя теперь он мог перенять повадки своей невесты! Агата является наглядным примером, какими мерзкими могут быть избалованные дети влиятельных родителей. Стоило вспомнить эту дрянь, настроение упало ещё на пару пунктов.
Сосредоточиться на лекции не получалось, вроде и интересно подавал преподаватель материал, но я постоянно мыслями возвращалась к инциденту в коридоре. Злилась на себя, что поплыла на доли секунд и не поставила Лютаева на место! Пусть идет свою истеричку лапает!
- Ты не идешь? - спрашивает меня «подруга». Как только прозвенел звонок, она первой подскочила с места. Всю лекцию она вела себя настолько тихо, что я и забыла о ней.
- Не люблю толпиться, - кивнув в сторону двери, где уже полкурса парней спешили выбраться в коридор.
- Я кстати Вера, - представилась однокурсница.
- Вида, - заставила себя улыбнуться, заметив, что Вера нервничает и смущается.
- У тебя красивое имя, - сделав комплимент, рассматривает меня. - Ты и сама красивая, - бесхитростно и искренне.
- Спасибо. Ты тоже красивая, - теперь внимательнее ее рассмотрев. Высокая, стройная девушка с большими оливковыми глазами, пухлыми губами и густыми русыми волосами. Фигура спрятана под бесформенной одеждой, волосы заплетены в толстую косу, глаза скрываю толстые стекла очков, а пухлые губы искусаны до болячек. Несколько часов в салоне красоты, плюс смена гардероба и парни будут сворачивать голову, когда она будет проходить мимо.
- Скажешь тоже, - хмыкнув, она от меня отмахнулась, будто я сказала что-то смешное.
- Поверь мне, я тебе не льщу, - поднимаясь из-за парты, спокойно произношу. Если я начну ее убеждать, она, скорее всего, закроется. Да и не нужно мне это, со своими проблемами разобраться бы, а потом заниматься чужим психологическим состоянием.
- У нас на первом этаже следующая лекция, - сообщает Вера, заметив, что я в телефоне просматриваю расписание.
Не успеваю убрать телефон в сумку, на него приходит сообщение с «незнакомого» номера. Эти цифры я шесть лет назад выучила наизусть и до сих пор не забыла, хотя стерла их из памяти телефона и бросила в черный список. Потом сменила телефон, номер…. который при поступлении внесла в анкету…
«Поговорим» - одно единственное слово зависло на экране. Смахнув его одним движением пальца, убрала мобильный в сумку. Пусть думает, что я не видела его сообщение.
- Всё хорошо? - спрашивает Вера, пытаясь меня догнать.
- Да, все отлично, - вру я. Меня бомбит от злости! С утра он облапал меня, а теперь ещё и до телефона дорвался.
Спускаемся на первый этаж. Спотыкаюсь на предпоследней ступеньке, заметив у колоны Лютаева. Печатая, он смотрит в телефон, но как только я собираюсь прошмыгнуть мимо, как назло поднимает на меня взгляд и пригвождает к месту…
Глава 9
Иван
Твою…
Подозревал ведь, что могу встретить в «Клеренс» Видану! Нужно было прислушаться к интуиции и не везти туда Агату. А лучше и вовсе уговорить ее купить готовое платье в «ЦУМе». Раньше всегда покупала одежду в бутиках и была довольна.
Вида продолжает делать вид, что мы незнакомы. Вот стоит рядом моя девушка, а я от бывшей не могу отвести глаз. У меня даже на ее хмурый взгляд стоит.
Ля.…
Злюсь на себя за то, что мы не вместе, за то, что смотрит сквозь меня. В нашем расставании был мой большой косяк. Восемнадцатилетний пацан взвалили на себя взрослые проблемы, на деле не смог самостоятельно их решить. Не вывез, не хватило морально волевых? Не знаю. Со всех сторон навалилось, и от нее отдачи не ощущал. Экзамены, репетиторы, тренер наседал. Потом это подстава с её отцом и Ульяной. Я чувствовал себя виноватым перед родителями, пред сестрой перед Видой, потому что не смог защитить, не просчитал все.
Окажись она виноватой в той ситуации, со временем бы перебесился и успокоился, что не доверилась. Разрулили бы все проблемы, но она уехала. Даже попрощаться со мной не захотела. Я как дурак встал в позу. Сейчас понимаю, не должна она была ничего мне доказывать. И любовь свою тоже доказывать была не обязана. Ты или чувствуешь или нет. Я чувствовал. В те моменты когда она была только со мной. Таких моментов не хватало, но они были. Не могла Вида раствориться во мне.
У нее единственный родной человек боролся в то время за жизнь. Не могла она думать только обо мне, отдаваться полностью чувствам. Жила в интернате, одна в пустом