Надеюсь, Вы, как и я, полагаете, что смертная казнь не может быть верным выходом ни при каких обстоятельствах. Как Вы знаете, в начале этого года Скотт Уитмен был приговорен к смертельной инъекции. Однако будущим летом мы со Скоттом предстанем перед комиссией психологов и комиссией по помилованию, и есть вероятность изменения приговора на пожизненное заключение — если я смогу доказать, что Скотт искренне раскаивается в содеянном. Это будет непросто — психологи в комиссии никогда раньше не соглашались на смягчение приговора, и их будет трудно убедить — но я верю, что это возможно. Я уверен, что если вы напишете Скотту, поделитесь с ним своими чувствами, призовёте его проявить себя с творческой, созидательной стороны его личности, это поможет ему двигаться в правильном направлении.
Спасибо Вам за внимание. Надеюсь, что вы тщательно рассмотрите данный вопрос и решите одарить Скотта Уитмана той порцией доброты, которой он никогда не получал, будучи ребёнком и взрослым гражданином общества.
С наилучшими пожеланиями,
Эдвард А. Фоксман, доктор наук.
***
Майк Кардинал
«Нью-Йорк Рекорд»
129a W. 56 улица
Нью-Йорк, NY 10019
20 октября 1999 г.
Уважаемый мистер Фоксман,
Хотел бы поблагодарить Вас за ваше письмо и за то, что позволили мне поделиться своими чувствами со Скоттом Уитманом. Возможно, я именно так и поступлю и черкну ему строчку-другую, — но сначала я бы хотел ответить пару слов Вам.
В своём письме вы сообщаете, что Скотт реагирует на воображаемое оскорбление «антисоциальными действиями»… как, например, в письме, которое он мне прислал 2 октября, с «неявными угрозами» моей матери. Соглашусь с Вами — Скотт немного не обучен вести себя правильно, но я не вижу ничего «неявного» в его обещаниях выслать больного СПИДом заключённого, которого вот-вот выпустят условно-досрочно, трахнуть мою мать. Мне даже интересно, какая часть этой угрозы кажется Вам «неявной».
Добавлю немного не в тему; я полагаю, что Вы правы — кто-то должен побудить Скотта начать развивать в себе творческую сторону. Но зачем нам нужно писать этот сценарий? А почему не кулинарную книгу? Я бы хотел взглянуть, как он удивит весь мир своим идеями «высокой кухни».
Он ведь зажарил её язык в оливковом масле перед тем, как съесть — а вы получаете зарплату за то, что сидите с ним и рыдаете. Как же вы, наверное, гордитесь собой — такой навык отчуждения собственной совести!
Удачи вам,
Майк Кардинал
***
Докладная записка
Дата: 22 октября
Службе охраны крыла им. Трумэна
От доктора наук Эдварда А. Фоксмана
Тема: корреспонденция Скотта Уитмана
Неделю назад Скотт Уитман написал письмо Майклу Кардиналу из газеты «Нью-Йорк Рекорд» с извинениями за оскорбительное письмо, которое он направил ему ранее. Я также писал мистеру Кардиналу, откровенно объяснив неприемлемое поведение Скотта; я предложил мистеру Кардиналу написать ему ответное письмо и сообщить в конструктивной форме о том, как Скотт его расстроил.
Мистер Кардинал отреагировал агрессивными и оскорбительными нападками в мой адрес. Вполне возможно, что он попытается связаться со Скоттом и так же оскорбить его. По причинам элементарной безопасности этого следует избегать; мистер Кардинал может спровоцировать у Скотта вспышку психопатического самодеструктивного поведения.
Билл Уорсли или я должны проверять любую корреспонденцию, которую Майк Кардинал посылает Скотту. Мы будем принимать решение касательно того, что с ней делать. Скотту не будет разрешено снова писать письма мистеру Кардиналу. Обозначу свою позицию максимально доходчиво: я хочу захлопнуть дверь между этими двумя людьми…
***
5 ноября 1996 г.
Моему другу Скотту:
Я начал работать над нашим сценарием, и весьма воодушевлён тем, как далеко мы уже продвинулись. Я тут подумал, не отправить ли тебе несколько страниц того, что я написал, чтобы ты оценил. Думаю, это реально крутая штука. Это просто пример того, что я хочу сделать с твоей историей, но я горжусь этим маленьким фрагментом; я уже отправил его своему агенту, а также парочке «голливудских» звёзд, которых знаю лично — Бобби де Ниро, Тому Крузу, Дики Гиру, Дастину [170], Деми [171], Сандре [172], Джоди Фостер. Думаю, что от предложений будем рукам и ногами отбиваться!
С приветом,
Твой Соавтор
***
ЗВУК НАРАСТАЕТ:
ИНТЕРЬЕР: КУХНЯ УИТМАНОВ — БЛИЖЕ К ВЕЧЕРУ
Камера медленно проходит слева направо, показывая КОМНАТУ — в ней заметны следы недавней жестокой драки. Стулья перевёрнуты, один из них разбит в щепки. Кастрюли и сковороды разбросаны по полу. Выцветший линолеум цвета лайма испачкан кровью. Кровавые отпечатки ладоней подсыхают на практически бесцветных обоях. Где-то за кадром слышно, как КТО-ТО НАПЕВАЕТ, мелодия едва различима.
Наконец камера наводится на ПАРУ ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ ТЕЛ, лежащих крест-накрест друг на друге. Сверху лежит крупный лысеющий мужчина в заляпанном синем комбинезоне; из его спины торчит деревянная рукоять кухонного ножа. Это Уорд Уитман, счастлый отец Скотта Брэда Уитмана. Под ним лежит женщина в кухонном фартуке и дешёвом цветастом платье из магазина Эймса [173]; это Марси Уитман, мать Скотта. Всего мгновение она лежит недвижно, но потом слега ворочается, вслепую шаря по полу бледной рукой.
КАМЕРА НЕ ФОКУСИРУЕТСЯ НА МАРСИ И УОРДЕ, а продолжает двигаться ВПРАВО, и в определённый момент фокусируется на самом Скотте Уитмане. Он стоит спиной к зрителю. Он совершенно голый… Крошечные брызги крови, похожие на несколько тысяч алых веснушек, усеивают его руки по самые локти. У его ног лежит ножовка. Скотт заглядывает в буфет, он достаёт оттуда продукты и расставляет их на полу рядом с собой: соль, перец, головка чеснока и латунная банка с оливковым маслом. Это именно он НАПЕВАЕТ МЕЛОДИЮ, и зрителям становится ясно, что это за песенка. Это «По прошествии времени», песня из фильма «Касабланка». В следующий момент мягким, почти женским голоском Скотт запевает:
СКОТТ
И возлюбленные в своих ла-а-а-а-сках,
Всё ещё говорят «Я люблю-у-у-у-у»
Можешь в этом уверенным быть!
Пока он