— Устала? — Александр первым нарушает тишину.
— Неа, — мечтательно отзываюсь я. — Мне кажется, я готова заниматься этим хоть всю ночь.
Звук его смеха посылает щекочущую вибрацию по телу, которая оседает внизу живота.
— Только дай мне немного отдышаться. Кстати, дома тебя не потеряют?
— Я уже достаточно взрослая, — напоминаю я.
— Никто не спорит, — Александр находит мои пальцы и слегка сжимает, словно прося не злиться. — Спрашиваю на всякий случай.
— В ближайшие полгода я планировала съезжать, — зачем-то говорю я о том, о чём задумывалась всего пару раз. — Так что пусть привыкают.
— Нет ничего зазорного в том, чтобы жить с родителями в твоём возрасте. Думаю, твоему отцу спокойнее, когда любимая дочь находится рядом.
— Дети не обязаны угождать родителям. И тем более делать выбор в пользу их спокойствия.
Задрав голову, Александр находит меня глазами. В них — улыбка и тепло.
— Глядя на тебя, становится ясно, что тебя воспитывали в атмосфере принятия и любви.
— Мне очень повезло с мамой и папой, — соглашаюсь я. — Да и вообще со всей семьёй.
— Да, твой отец человек с большой буквы. Но даже ему вряд ли будет легко смириться с фактом наших отношений.
— Почему это? — от неожиданности я приподнимаюсь на локтях. — Папа любит меня и примет любой мой выбор.
— Он посчитает твой выбор ошибочным. Это и неудивительно. Какому отцу понравится, если красавица-дочь станет встречаться с его ровесником, с которым он к тому же неплохо знаком?
— Во-первых, мой папа старше тебя на целых семь лет, так что вы не ровесники, — пылко возражаю я. — Во-вторых, только мне судить, является ли мой выбор ошибкой.
Александр кивает.
— В теории всё так, но родительские чувства живут по своим законам. Детей хочется защитить от боли и прикрыть собственным опытом.
— Это очень эгоистично, тебе не кажется? Я никого не просила приводить меня в этот мир, но если уж я тут, то хочу получать собственный опыт от жизни, а не наследовать чужой.
Тихо рассмеявшись, Александр прижимает мою ладонь к губам.
— То ли это ты такая свободная, то ли в целом ваше поколение. Ты так уверенно разбиваешь все мои аргументы, что возражать не выходит. Ты действительно имеешь право проживать жизнь так, как хочется. Я всего лишь предупреждаю, что просто не будет.
— Я тебя люблю, и меня не пугают сложности. Я уверена, что если человек любит — а мои родители точно меня любят, — они всё примут и поймут. И ты помни об этом, когда…
Я обрываюсь, решив, что упоминать имя Марка сейчас — не лучшая идея. Но Александр понимает, о ком я говорю, потому что его тело моментально каменеет.
— Твой отец мудрый и много чего повидал, — произносит он после паузы. — У нас с ним идентичное отношение к детям: мы им должны, а не наоборот. Я пока не знаю, хватит ли у Марка понимания и великодушия, чтобы принять ситуацию.
— И что это значит для нас? — выдыхаю я, испугавшись, что Александр снова засомневается и решит сделать выбор не в мою пользу.
— Для тебя практически ничего. Разве что идею совместных ужинов можешь пока отмести. Проблема касается только меня и Марка.
— Я могу помочь! — от волнения мне приходится подтянуть одеяло к бёдрам и сесть. — Например, объяснить Марку всё. Что мы ничего такого не планировали и всё получилось само собой. Чувствам ведь не прикажешь!
Невесело усмехнувшись, Александр перекатывается на бок.
— Твоя инициатива может скорее повредить, чем помочь. Реакция Марка на новость о том, что отец встречается с его бывшей девушкой — это то, на что ты не можешь повлиять, каких бы слов ни подобрала. Для него будет иметь значение лишь то, что его предали. Я, а не ты, по большей мере. Поэтому ничего не нужно делать. Я сам.
Я слушаю его, кусая губу. Всё внутри меня протестует такому бездействию. То есть, мне нужно просто отойти в сторону и позволить Александру решать всё в одиночку? Зная, как он переживает за отношения с Марком и как боится их потерять? Неужели это честно? Уверена, подбери я нужные слова, Марк непременно всё поймёт и не станет злиться на Александра. Ведь если любишь — можешь простить всё!
— Каролина, — ладонь Александра накрывает мою. — Ты меня слышишь? Со своей стороны ты сделала всё, что требовалось. Больше ничего не нужно. Теперь моя очередь.
Внутри идёт борьба между тем, как я привыкла действовать, и необходимостью считаться с его просьбой. Видимо, нужно признать тот факт, что у меня пока нет опыта родительства, и в случае Марка Александр лучше знает, как поступить. Надо допускать, что всё не так просто, как представляется мне в голове, и одного красноречивого объяснения будет недостаточно. Если я хочу построить доверительные отношения с Александром, мне нужно к нему прислушиваться.
— Хорошо, — наконец выговариваю я. — А я тогда на днях поговорю с папой. Могу поспорить, что проблем не возникнет.
На лице Александра появляется слабая улыбка.
— Буду рад, если так. Но спорить, пожалуй, не буду… — его взгляд соскальзывает с моего лица и опускается на грудь, не прикрытую одеялом.
Огненные всполохи в его глазах красноречиво выдают его мысли, и это моментально находит отклик в моём теле. Низ живота окатывает горячим.
— Я красивая? — переспрашиваю я, заёрзав бёдрами.
— Очень, — хрипло соглашается Александр и опускает ладонь к паху.
Пульс нарастает, отдаваясь барабанным боем в груди и висках. Как же легко быть раскованной и соблазнительной, когда твой мужчина смотрит на тебя с таким восхищением.
Немного помедлив, я откидываю одеяло в сторону и старательнее развожу бёдра, давая ему в деталях разглядеть свою позу лотоса.
— А так? Как думаешь?
Я вижу, как расширяются его зрачки, как рука обхватывает набухший член и совершает движение вверх-вниз. Кровь плотно приливает к лицу и ушам, рождая гул.
— А так ты просто богиня. — Александр перехватывает мою руку и рывком тянет меня к себе.
Мои бёдра оказываются на его животе, напряжённый член упирается в ягодицы.
Задохнувшись от прилива возбуждения, я обхватываю его пальцами и направляю в себя. Влаги внутри меня так много, что он беспрепятственно проскальзывает внутрь, заставляя задыхаться от ощущения тугой наполненности.
Сфокусировавшись на мне затуманенным взглядом, Александр обхватывает мои бёдра, приподнимает вверх и толкается вглубь. Грудь подскакивает в такт этому движению, рот распахивается в несдержанном крике.
Как же хорошо… Какое же это счастье — заниматься сексом с любимым человеком. Все остальные сложности на