Эдуард Сероусов
Торговец душами
ЧАСТЬ I: ПУСТОТА
Глава 1: Брокер
Майкл Слейт никогда не опаздывал. Его стальные часы показывали ровно 9:30, когда он вошел в фойе небоскреба "Этернал Эссенс". Утренний свет, пробивающийся сквозь стеклянные панели, преломлялся в хрустальных подвесках гигантской люстры, рассыпая радужные брызги по мраморному полу. Майкл поправил безупречный узел галстука и уверенно направился к приватным лифтам.
– Доброе утро, мистер Слейт, – почтительно кивнул охранник, сканируя идентификационный чип, вживленный под кожу запястья Майкла.
– Доброе, Харрис, – сухо ответил Майкл, не замедляя шага.
Лифт бесшумно взмыл на восемьдесят восьмой этаж. Офис Майкла располагался в восточном крыле, с видом на Высший Город. За панорамными окнами парили платформы Этерии, соединенные воздушными мостами. Утренний туман обволакивал нижние ярусы, скрывая Срединные Районы и тем более – никогда не видевшую солнца Пустошь. Как и положено успешному брокеру душ, Майкл обитал среди облаков, оставив грязь и нищету далеко внизу.
– Мистер Слейт, ваш клиент прибудет через двадцать минут. Все документы готовы, – его ассистентка Вероника возникла словно из ниоткуда, протягивая тонкий планшет с мерцающим голографическим дисплеем.
– Спасибо, – Майкл забрал планшет и взглянул на досье. – Дитрих фон Кляйн. Коллекционер, третье поколение мультидушников. Интересуется редкими творческими душами. Что у нас для него?
Вероника улыбнулась фирменной улыбкой корпоративного работника – профессиональной и лишенной какого-либо тепла.
– Мы подобрали исключительный экземпляр. Маэстро Алессандро Торини, виртуозный скрипач, душа извлечена посмертно по предварительному контракту. Частотный паттерн высшей категории, чистота 98,7%. Одна из самых ярких творческих душ за последние пять лет.
Майкл скользнул пальцем по экрану, изучая спектрограмму души – переливающуюся волнистую линию, уникальную, как отпечаток пальца. Красиво. Даже ему, лишенному собственной души, была очевидна редкость этого образца.
– Текущая котировка?
– Стартовая цена 8,2 миллиона. Но господин фон Кляйн, вероятно, готов предложить больше. Его представитель намекал, что клиент "чрезвычайно заинтересован".
– Значит, 10 миллионов, – холодно улыбнулся Майкл. – Подготовь договор на эту сумму. И пусть принесут Сосуд в переговорную. Я хочу, чтобы он увидел товар лично.
Вероника кивнула и бесшумно удалилась. Майкл прошел в свой кабинет – просторное помещение, оформленное в минималистическом стиле. Ничего лишнего: антикварный стол из темного дерева, эргономичное кресло, несколько абстрактных полотен на стенах. Лаконично и дорого – как и сам Майкл.
Он подошел к окну. С высоты его положения город казался макетом – игрушечные здания, крошечные аэрокары, снующие между небоскребами. Люди внизу были невидимы – и это полностью устраивало Майкла. Чем дальше от человеческой массы, тем лучше.
Дитрих фон Кляйн прибыл точно в назначенное время – тучный мужчина лет шестидесяти в безупречном костюме, сшитом явно для того, чтобы скрыть лишний вес. Его сопровождали двое телохранителей и молодая женщина с бледным, лишенным эмоций лицом – типичная "пустая", человек без души.
– Герр Слейт! – фон Кляйн расплылся в улыбке, протягивая пухлую руку. – Наконец-то личное знакомство. Ваша репутация добралась даже до Вены.
– Взаимно рад, герр фон Кляйн, – Майкл пожал руку, отметив про себя неестественную мягкость ладони коллекционера. – Прошу вас, проходите. Я подготовил нечто особенное для вашей коллекции.
Они расположились в переговорной – круглой комнате с панорамным остеклением и овальным столом из настоящего дерева, непозволительной роскоши в эпоху синтетических материалов.
– Итак, – фон Кляйн потер руки, – покажите мне это сокровище, о котором так восторженно отзывался мой агент.
Майкл сделал едва заметный жест рукой, и стена отъехала в сторону, открывая нишу, в которой на подставке покоился Сосуд – прозрачная призма из сверхпрочного кварца, внутри которой пульсировало голубоватое свечение. При ближайшем рассмотрении можно было различить, что свечение имеет сложную структуру, постоянно меняющую форму – будто живое переплетение светящихся нитей.
– Алессандро Торини, – произнес Майкл. – Один из последних классических виртуозов. Не использовал нейроинтерфейсы или имплантаты для усиления таланта – чистое мастерство, доведенное до совершенства многолетней практикой. Его последний концерт в Карнеги-холл заставил плакать даже мультидушников, искушенных всеми возможными эмоциональными переживаниями.
Фон Кляйн подался вперед, не скрывая восхищения.
– Она… прекрасна, – прошептал он, глядя на переливающееся свечение. – Могу я?..
Майкл кивнул, и помощник передал коллекционеру специальные перчатки из проводящего материала. Фон Кляйн натянул их и благоговейно коснулся Сосуда. В тот же миг свечение внутри призмы усилилось, меняя цвет на более насыщенный синий с золотистыми вспышками.
– О, она отзывается! – восхищенно произнес коллекционер. – Какая чувствительность, какой темперамент!
Майкл позволил клиенту насладиться моментом. Фон Кляйн закрыл глаза, полностью погружаясь в тактильный контакт с душой музыканта.
– Я слышу… мелодии, – прошептал он. – Скрипка плачет и смеется одновременно. Это невероятно.
– Частотный анализ показал исключительную эмоциональную глубину, – заметил Майкл. – Особенно выражены паттерны, связанные с музыкальным восприятием и творческим экстазом. При имплантации вы сможете испытать состояния, недоступные обычному человеку.
Фон Кляйн неохотно убрал руки от Сосуда и повернулся к Майклу. Его глаза, обычно водянисто-голубые, теперь отливали золотом – эффект контакта с душой Торини.
– Десять миллионов, – сказал он без предисловий. – Это справедливая цена.
Майкл сохранил невозмутимое выражение лица, хотя внутренне испытал удовлетворение. Клиент назвал именно ту сумму, на которую он рассчитывал.
– Стандартный контракт с полной передачей прав, – сказал Майкл, активируя голографический интерфейс. – Корпорация "Этернал Эссенс" гарантирует подлинность души, её целостность и соответствие заявленным характеристикам. Есть возможность дополнительного страхования от эмоционального отторжения…
– В этом нет необходимости, – отмахнулся фон Кляйн. – Я достаточно опытен в интеграции новых душ. У меня уже семнадцать успешных слияний.
Майкл слегка приподнял бровь. Семнадцать душ – впечатляющая коллекция даже для мультидушника высшего класса. Большинство ограничивались тремя-четырьмя дополнительными душами, опасаясь психической нестабильности при чрезмерном расширении сознания.
– Как вы предпочитаете произвести оплату? – спросил Майкл, передавая клиенту планшет с контрактом.
– Стандартный перевод в криптовалюте, – ответил фон Кляйн, прикладывая большой палец к сканеру для биометрической подписи. – Мой финансовый директор произведет транзакцию немедленно.
Бледнолицая ассистентка фон Кляйна подошла к терминалу и начала быстро вводить данные. Через несколько секунд система подтвердила перевод, и Майкл удовлетворенно кивнул.
– Поздравляю с приобретением, герр фон Кляйн. Душа Торини – жемчужина в вашей коллекции.
Коллекционер улыбнулся, не сводя глаз с пульсирующего свечения в Сосуде.
– Я слышал, что вы сами… – он сделал паузу, подбирая слова, – относитесь к категории осободаренных брокеров. Не обременены собственной душой, верно?
Майкл напрягся, но сохранил бесстрастное выражение лица. Его статус Пустого не был секретом, но обычно клиенты избегали прямых упоминаний об этом – как не говорят в лицо человеку о его физическом увечье.
– Это дает определенные преимущества в моей профессии, – сухо ответил