– Несомненно, – кивнул фон Кляйн. – Абсолютная объективность, никаких эмоциональных помех. Идеальный брокер. Знаете, я всегда восхищался вашей категорией. Такая… чистота восприятия.
Майкл едва заметно улыбнулся, демонстрируя вежливость, а не искреннюю реакцию. Вот почему он был лучшим – его не задевали подобные разговоры, не заставляли испытывать неловкость или обиду. Он просто не мог их чувствовать.
После завершения всех формальностей и ухода довольного клиента Майкл вернулся в свой кабинет. Комиссионные с этой сделки составят примерно полмиллиона – неплохо для утренней работы. Он отправил отчет в центральный офис и проверил график встреч на день.
Вероника появилась в дверях с чашкой кофе – черного, без сахара, именно такой крепости, как он предпочитал.
– Поздравляю с успешной сделкой, сэр, – сказала она, ставя чашку на стол. – Департамент оценки уже прислал благодарственное письмо. Душа Торини ушла значительно выше прогнозной стоимости.
Майкл молча кивнул, глядя в окно. Погода начинала меняться, облака темнели. Вскоре Этерия скроется в тумане, и Высший Город станет похож на мифический Авалон, парящий над морем облаков.
– Что у нас дальше по графику? – спросил он, отпивая кофе.
– В 14:00 встреча с представителями "Нордик Соул Инвест", они интересуются пакетным приобретением фрагментированных душ категории B для своего нового симулятора эмоций. В 16:30 – селекторное совещание с руководством по поводу квартального отчета. И в 19:00 вы приглашены на закрытый приём в резиденции директора Вейн.
Майкл поднял взгляд от чашки.
– Директор Вейн лично пригласила?
– Да, пришло уведомление с высшим приоритетом. Без уточнения причины.
Это было необычно. Элеонора Вейн, директор западного дивизиона "Этернал Эссенс", редко взаимодействовала непосредственно с брокерами, предпочитая общаться через цепочку подчиненных. Личное приглашение могло означать как повышение, так и проблемы.
– Хорошо, подтверди присутствие, – сказал Майкл, возвращаясь к работе.
День пролетел в обычной рутине – переговоры, аналитические отчеты, мониторинг колебаний цен на бирже душ. Майкл работал с методичностью хорошо отлаженного механизма – эффективно, точно, без лишних движений. Его невозмутимость и способность принимать решения, не затуманенные эмоциями, сделали его восходящей звездой корпорации. В свои тридцать пять он достиг уровня, к которому большинство брокеров стремились десятилетиями.
Ровно в 18:30 Майкл покинул офис и направился в свои апартаменты, расположенные в элитной башне неподалеку от штаб-квартиры "Этернал Эссенс". У него оставалось достаточно времени, чтобы переодеться перед визитом к Элеоноре Вейн.
Домашний ИИ активировал системы, когда Майкл вошел в квартиру. Мягкий свет, идеальная температура, звуки классической музыки – Бах, точно выверенная громкость. Майкл прошел в гардеробную, где его ждал уже подготовленный вечерний костюм.
Закончив с переодеванием, он подошел к бару и налил себе скотч – привычка, а не стремление к удовольствию. Алкоголь почти не действовал на него; как и всех Пустых, его нервная система функционировала иначе, чем у обычных людей. Но ритуал вечернего напитка создавал иллюзию нормальности, был частью тщательно сконструированного образа человека.
Взяв стакан, Майкл подошел к окну. Нью-Лондон расстилался перед ним во всей красе вечерних огней. Высший Город сиял, как россыпь драгоценностей на черном бархате, в то время как нижние уровни тонули в смоге и неоновой дымке.
Это был его мир – стерильный, упорядоченный, предсказуемый. Мир, в котором Майкл Слейт достиг совершенства, став идеальным представителем своего класса – элитным брокером душ без собственной души. Он никогда не задумывался, что потерял – нельзя тосковать по тому, чего никогда не имел. И всё же иногда, как сейчас, глядя на город с высоты своей башни, он ощущал странное беспокойство – не эмоцию, но словно системную ошибку, сбой в безупречной программе.
Он отвернулся от окна и допил скотч. Пора было ехать к директору Вейн и узнать, что ей нужно от одного из лучших брокеров корпорации.
Резиденция Элеоноры Вейн располагалась на самом верху Центральной башни "Этернал Эссенс" – своеобразный замок в облаках, куда допускались только избранные. Майкл поднимался в приватном лифте, размышляя о причине приглашения. Его послужной список был безупречен, квартальные показатели превышали план на 32%, личная репутация не омрачена скандалами.
Двери лифта бесшумно разъехались, открывая просторный атриум, залитый мягким светом. Живые растения – редкость в Нью-Лондоне – здесь росли в изобилии, создавая впечатление тропического сада. Журчала вода в мраморных фонтанах, пели экзотические птицы в золотых клетках.
– Мистер Слейт, – к нему подошел дворецкий в классической ливрее, – директор Вейн ожидает вас. Следуйте за мной, пожалуйста.
Майкл шел по коридорам резиденции, отмечая детали интерьера – антикварная мебель, произведения искусства, артефакты разных эпох. В отличие от стерильной геометрии современных интерьеров, дом Элеоноры Вейн напоминал музей, где каждый предмет имел историю и ценность.
Наконец дворецкий остановился у массивных дверей из красного дерева и, после короткого стука, распахнул их.
– Мистер Майкл Слейт, мадам, – объявил он и удалился.
Комната оказалась библиотекой – с потолком под старину, кожаными креслами и стеллажами, заполненными настоящими бумажными книгами. У камина с живым огнем – еще одна роскошь в эпоху энергетического кризиса – стояла женщина в белом платье.
Элеонора Вейн повернулась, и Майкл впервые увидел вблизи легенду корпорации. Официально ей было около шестидесяти, но выглядела она максимум на сорок – гладкая кожа, золотистые волосы, уложенные в сложную прическу, безупречные черты лица. Но самым поразительным были глаза – янтарно-карие, они будто светились изнутри, гипнотизируя собеседника.
– Майкл Слейт, – она улыбнулась, но улыбка не затронула глаз. – Наконец-то лично. Я наблюдаю за вашей карьерой с большим интересом.
Она протянула руку, и Майкл почтительно коснулся её губами – еще один анахронизм, как и вся обстановка.
– Для меня честь, директор Вейн, – произнес он.
– Элеонора, пожалуйста. Мы не на совещании совета директоров, – она жестом предложила ему сесть в кресло напротив. – Виски? Вино?
– Виски, если можно.
Она сама подошла к бару и налила два стакана, затем вернулась и передала один Майклу, слегка коснувшись его пальцев своими – холодными, как лед.
– За ваши успехи, – произнесла она, поднимая бокал. – Вы делаете замечательную карьеру.
– Благодарю, – Майкл отпил из стакана. Напиток был превосходным, хотя для него это имело мало значения.
Элеонора изучала его с нескрываемым интересом, словно редкий экспонат. Майкл сохранял невозмутимое выражение лица, хотя внутренне ощущал легкий дискомфорт под этим пристальным взглядом.
– Скажите, Майкл, вы довольны своим положением? – неожиданно спросила она.
– Полностью, – ответил он без колебаний. – Корпорация предоставила мне все возможности для реализации моего потенциала.
– И вас не беспокоит… природа вашей уникальности?
Майкл слегка напрягся.
– Если вы о моем статусе Пустого, то это скорее преимущество в моей профессии.
– Несомненно, – Элеонора улыбнулась. – Я не имела в виду ничего оскорбительного. Просто… любопытство. Мало