Но был и риск. Что если "НейроСинтез" внедрил в файл скрытые программы слежения? Что если активация оригинальной копии автоматически отправит сигнал Васильеву?
– Нам нужно действовать осторожно, – сказал он наконец. – Сначала проверить файл на наличие скрытого кода, убедиться, что он безопасен. Затем создать изолированную среду для активации оригинальной копии.
– Согласна, – кивнула Мария. – И что насчет документов о "Проекте Феникс"? Добавим их к нашим разоблачениям?
– Обязательно. Это еще более серьезные доказательства неэтичных экспериментов "НейроСинтез". Если они действительно планируют создавать гибридных существ с загруженным сознанием…
– Это выходит за все рамки этики и закона, – закончила Мария. – Даже с их связями в правительстве, они не смогут замять такой скандал.
Они приступили к работе. Мария начала проверку файла с оригинальной копией сознания Анны, сканируя его на наличие скрытого кода, ловушек, программ слежения. Алекс занялся анализом документов о "Проекте Феникс", выделяя самые важные, самые шокирующие аспекты.
– Смотри, – сказал он через некоторое время, указывая на один из документов. – Здесь список потенциальных "доноров" для проекта. Людей, чье сознание они планируют перенести в клонированные тела.
Мария подошла, глядя через его плечо.
– Богатейшие люди мира, политики, военные лидеры… – Она покачала головой. – Они действительно планируют создать бессмертную элиту.
– И Васильев в этом списке, – заметил Алекс. – На первом месте. Видимо, он планирует испытать технологию на себе.
– Неудивительно. Человек с таким эго не упустил бы шанс стать первым "воскрешенным".
Они продолжили работу. Через несколько часов Мария закончила проверку файла с оригинальной копией сознания Анны.
– Файл чист, – сказала она. – Никаких скрытых программ, никаких ловушек. Но он огромен – полная карта нейронных связей, все воспоминания, личностные характеристики. Для его активации потребуется мощный компьютер и специальное программное обеспечение.
– У нас есть такое? – спросил Алекс.
– У нас – нет. Но я знаю, где его можно достать. – Мария задумалась. – В Нижнем городе есть подпольные лаборатории, занимающиеся исследованиями ИИ и нейроинтерфейсов. Они могут иметь необходимое оборудование.
– Насколько это безопасно?
– Не очень. Эти люди не отличаются строгими моральными принципами. Но у нас мало вариантов, если мы хотим активировать оригинальную копию.
Алекс колебался. С одной стороны, он отчаянно хотел поговорить с неизмененной версией Анны, узнать, действительно ли она отличается от модифицированной копии. С другой – обращение к подпольным лабораториям было рискованным шагом.
– Давай сначала попробуем разослать новые доказательства, – решил он. – Документы о "Проекте Феникс" могут быть достаточно шокирующими, чтобы пробиться через блокаду "НейроСинтез".
– Хорошо, – согласилась Мария. – Но нам нужно действовать быстро. Если "НейроСинтез" обнаружил наше второе вторжение, они будут искать нас еще активнее.
Они подготовили новые пакеты данных, включающие документы о "Проекте Феникс", и разослали их по тем же каналам, что и предыдущие разоблачения – журналистам, в правоохранительные органы, в сеть.
– Теперь остается только ждать, – сказала Мария, закончив отправку. – И надеяться, что хотя бы часть этих материалов пробьется в публичное пространство.
Алекс кивнул, затем открыл диалоговое окно с модифицированной версией цифрового сознания Анны.
"Мы сделали это," – написал он. "Нашли оригинальную копию твоего сознания. И еще кое-что – документы о новом проекте 'НейроСинтез', под названием 'Феникс'."
"'Феникс'? Я не помню такого проекта."
"Он, вероятно, был запущен после твоей смерти. Это следующий этап после 'Лазаря' – создание гибридных существ, объединяющих цифровое сознание и клонированное физическое тело."
"Боже мой. Они действительно хотят играть в бога. Создавать искусственных людей с загруженным сознанием умерших."
"Именно. И первым 'возрожденным' должен стать сам Васильев."
"Неудивительно. Его эго не знает границ." Пауза. "А что насчет моей оригинальной копии? Вы активировали её?"
"Еще нет. Для этого требуется специальное оборудование, которого у нас пока нет. Но мы работаем над этим."
"Понимаю. И… что будет со мной, когда вы активируете оригинальную копию?"
Алекс не знал, что ответить. Он не думал об этом – о том, что будет с модифицированной версией, когда появится "настоящая" Анна.
"Я не знаю," – честно написал он. "Но я не собираюсь просто… отключать тебя. Ты все еще часть Анны, пусть и измененная."
"Спасибо. Хотя я понимаю, если ты предпочтешь оригинальную версию. Я бы предпочла на твоем месте."
"Давай не будем забегать вперед. Сначала нам нужно активировать оригинальную копию и убедиться, что она действительно… неизмененная."
"Согласна. И вы должны быть осторожны. 'НейроСинтез' наверняка уже ищет вас после второго вторжения."
"Мы будем осторожны. Обещаю."
Алекс закрыл диалоговое окно и повернулся к Марии.
– Что дальше? – спросил он.
– Отдых, – решительно сказала она. – Мы не спали нормально несколько дней. Нам нужно восстановить силы перед следующим шагом.
Алекс хотел возразить, но понимал, что она права. Усталость затуманивала разум, замедляла реакции, а им нужна была полная ясность мышления для того, что предстояло сделать.
– Хорошо, – согласился он. – Несколько часов сна не помешают.
Они договорились дежурить по очереди – сначала спит Алекс, потом Мария. Безопасность прежде всего.
Но даже когда Алекс лег на узкий диван и закрыл глаза, сон не шел. Мысли кружились в голове, не давая расслабиться. Что если оригинальная копия сознания Анны окажется совсем другой, чем та версия, с которой он общался до сих пор? Что если она не узнает его, не вспомнит их разговоров, их общего виртуального пространства?
Или, что если она окажется слишком похожей на живую Анну, и это только усилит его боль от потери?
И что делать с модифицированной версией? Просто отключить её, когда появится "настоящая" Анна? Разве это не будет своего рода убийством?
С этими тревожными мыслями он наконец погрузился в беспокойный сон, наполненный образами Анны – живой, мертвой, цифровой, в бесконечных вариациях и версиях, каждая из которых смотрела на него с надеждой и страхом.
Его разбудила Мария, осторожно тряся за плечо.
– Алекс, проснись. Тебе нужно это увидеть.
Он открыл глаза, мгновенно придя в сознание. Судя по свету из окна, было раннее утро.
– Что случилось?
– Наши разоблачения. Они в сети. Везде. – Мария указала на экран компьютера, где были открыты десятки новостных сайтов. – "Проект Феникс" пробился.
Алекс подскочил к компьютеру. Заголовки кричали: "Шокирующие эксперименты 'НейроСинтез': компания планирует создавать искусственных людей", "Цифровое бессмертие для элиты: секретный проект корпорации", "Неэтичные эксперименты и убийства: темная сторона 'НейроСинтез'".
– Сработало, – прошептал он. – Они не смогли заблокировать все каналы.
– Это только начало, – сказала Мария. – Смотри, уже появляются заявления от правоохранительных органов, от регуляторов. Требования расследования, заморозки активов "НейроСинтез", ареста руководства.
– А что Васильев? – спросил Алекс, пролистывая страницы.
– Пока никаких комментариев от него лично. Но