А может, они просто ленились, в смысле чистки. Меня же этот процесс успокаивал. Да, рутина, но это как переборка и полировка монет для нумизмата. Есть в этом свой кайф, хоть и не всем понятный.
Два ружья уже лежали вычищенными и собранными, а я занимался «укоротом», разобрав его до последнего винтика. Даже магазины разрядил, чтобы впоследствии всё собрать так, как сам считаю нужным. Только в этом случае я смогу доверять оружию и быть уверенным, что оно не подведёт в ответственный момент. Понятно, что против бесов «Калаш» неэффективен, но, как показала практика, врагов у нас хватает.
— Привет. — Напротив скромно присела Люба.
— Угу, — буркнул я и продолжил заниматься своими делами.
— Я так испугалась, когда вас…
— Понимаю, — снова кратко ответил я.
— Что вы собираетесь с ним делать?
— С кем?
— С Пётр Фёдоровичем.
— Не знаю, пока не решил, — пожал плечами я. — Думал пристрелить, как бешеную собаку. Но вы ведь не оцените?
— Вот обязательно быть таким, а⁈
— Каким? — Я наконец поднял на неё взгляд.
— Чёрствым, — немного подумав, она всё же смогла подобрать более-менее нейтральное слово.
— Жизнь такая, — ответил я крылатой фразой и вернулся к сборке автомата.
— Вы не можете принимать такие решения…
— Послушайте! — перебил я девушку, грохнув ладонью по столу. — Этот ублюдок едва нас всех не угробил. Но можете не переживать за его жизнь, я не такой мудак, каким вам кажусь. Ни я, ни мои люди не станем его убивать, даю вам слово офицера. Так пойдёт?
— Пойдёт, — фыркнула медичка и выскочила из-за стола, всем своим видом показывая, что она на меня обиделась.
Почти тут же рядом со мной на скамейку плюхнулся Маркин и закинул локти на стол, оперевшись на него спиной.
— Милые бранятся — только тешатся, — с ухмылкой произнёс он.
— Тебе чё, больше всех надо? — огрызнулся я.
— На мне только зло не срывай.
— А ты не лезь под горячую руку.
— Я выяснил, кто Перепёлкину помогал. Хотя ты наверняка это и сам уже понял.
— Тот, что с автоматом был?
— Угу. Местный авторитет. В девяностые от него много шума было, а затем поутихло всё. Теперь честный бизнесмен, держит градообразующее предприятие. Лесопилка, что на окраине…
— Всё, теперь понял, где я его раньше видел, — перебил Рустама я. — То-то мне его лицо знакомым показалось. Вообще, это многое объясняет. О нём в городе только хорошее говорят, честным человеком считают.
— А по факту?
— Да хрен его знает. Он вроде зла никому не делает, платит хорошо, да и на работу старается всех брать, независимо от статуса. Другое дело, что тяжело там и многие бегут.
— Я вот одного не пойму: какого хрена он тогда с Перепёлкиным связался.
— Честно? Мне на причины вообще плевать. Это тебе мотив нужен, мне достаточно следствия.
— Что делать с ними будем?
— Поступим по справедливости, — усмехнулся я и, защёлкнув ствольную коробку, отложил собранный автомат в сторону, — Выставим их с кладбища к чертям собачьим. Пусть на своей шкуре попробуют то, что для других устраивали.
— Да они там и минуты не протянут. Проще их прямо на месте пристрелить.
— Ну, я же не такой мудак, как они, — повторил я то, что совсем недавно говорил медичке. — Выгоним на рассвете. Я вон им рюкзак даже собрал, на первое время хватит.
— А если они к бесам примкнут?
— Завалю обоих при следующей встрече, — с невинным видом ответил я. — Да и насрать, потому как мы сразу же уедем. Студенты уже самостоятельно есть начали, а значит, несколько часов дороги перенесут без проблем.
— Кстати, ты с Костиком ещё не общался?
— Пока нет, а что?
— Да он что-то про защиту машины обмолвился, мол: хреновая она и после заката не работает.
— Вот как?
— Угу, — кивнул Рустам. — И о тебе тоже спрашивал.
— Принял. Сейчас здесь закончу, схожу покалякаю. Чует моё сердце, мы приобрели нереально крутого члена в свою команду.
— А чё тебя вообще в город понесло?
— Сам не знаю. Чуйка какая-то сработала. Ты помочь не желаешь?
— Ой нет, у меня ещё дела, — наглым образом отмазался следак и тут же поднялся, будто и в самом деле куда-то спешил.
— Шланг, — с ухмылкой бросил ему в спину я.
Оставшись один, я спокойно продолжил чистить оружие. На душе царил покой и умиротворение, а мысли текли спокойно, не перескакивая с одной на другую. Я был дома, занимался привычным, любимым делом и впервые за последние дни чувствовал себя замечательно…
— Сидишь, бирюльки свои крутишь? — Голос Валерича моментально встряхнул нервную систему. — Там девки друг друга убивают, а этому хоть бы что!
— Чё? Где, какие девки? — Ничего не понимая, я посмотрел на бывшего начальника.
— Твои, стало быть, раз из-за тебя друг дружке в морды вцепились.
— Бля, Валерич, ты можешь нормально изъясняться⁈
— Куда уж яснее-то? Надюха наша раскосенькую за волосы по всему кладбищу таскает.
— Пиздец! — выдохнул я и сорвался с места.
— Куда, олень скорокопытный! — бросил в спину Валерич. — Не там они. У первого сектора, у северной часовни.
Я отмахнулся на ходу и, лавируя между оград, ломанулся в указанном направлении. Валерич, прихрамывая, последовал за мной, продолжая что-то бормотать на ходу.
Драку я увидел почти сразу, как только обогнул огромный обелиск, который поставили здесь какому-то авторитету ещё в лихие девяностые. Наверняка братки хотели как лучше, но простые люди не поняли и по сей день высмеивали изображённого во весь рост покойного. Оно и в самом деле выглядело комично, с огромной трубкой сотового телефона, распальцовкой и кучей баксов, торчащих из кармана малинового пиджака. Большая глыба чёрного мрамора перекрывала не только обзор, но и знатно отражала звуки. Видимо, поэтому я и не обратил внимания на отдалённые визги, когда спокойно занимался оружием.
А битва была уже в самом разгаре. Надюха держала Любу за волосы и что есть силы лупила её ногой в лицо. Попадала не часто, потому как медичка постоянно вертелась, пытаясь уйти из-под удара. Получалось не очень. Более опытная в драках продавщица периодически тянула соперницу на себя и тут же пробивала очередным пинком. Впрочем, и она без ранений не осталась: на щеке глубокая царапина, из носа сочится кровь, а под глазом уже наливается приличный синяк.
Чуть поодаль, на могильной плите, сидел Колян. Похоже, он пытался разнять бешеных фурий, но что-то пошло не так, и теперь он держался за