* * *
Софья встретила подругу на пороге. Та выскочила из пролетки легкой походкой, словно молодая девица, а в руках несла картину. Женщина тут же догадалась, что та похвастаться хочет, и не стала портить момент расспросами о ней. Сама расскажет и покажет.
Проведя Маргариту в свою комнату, София все же не удержалась и задала давно мучавший ее вопрос:
— Надеюсь, ты моего племянника не совратила?
— Я старалась, — хохотнула та, даже не пытаясь скрыть своих намерений. — Но он держался крепко. Думаю, это из-за неопытности. Не было у него еще никого, вот и стесняется. Хотя… — задумалась она тут на секунду. — Взгляд у него, как у взрослого мужа, а не подростка. Даже не дашь ему пятнадцать лет.
— И все же, я напомню тебе, что он еще совсем молод. И я беспокоюсь за него. А если бы у тебя все получилось? Первый раз не забывается. Он мог и влюбиться в тебя. Сама понимаешь, ничего хорошего эта влюбленность Роману не принесла бы.
— Не переживай, — отмахнулась Маргарита. — Лучше посмотри, что он сделал!
Глаза у женщины горели и, установив картину на туалетный столик, она сдернула с нее ткань.
Тут и глаза у Софии Александровны расширились в удивлении. Она конечно видела портрет своего брата, написанный племянником, но тот был выполнен карандашом. Техника иная, и портрет не «дышал» эмоциями. А здесь…
— Теперь понятно, с чего у Романа вообще появились идеи насчет того платья, — прошептала женщина.
— Вот кстати, — тут же заинтересовалась Маргарита, — а что за платье он там придумал, что ты меня позвала? Что-то интересное?
— Да так, ничего нового, что могло бы тебя удивить. Но сам фасон — его простота, подчеркивающая изгибы женского тела, такое я раньше не видела. Обычно подобные платья гораздо более… пышные. И уж точно не для слуг шьются.
— Прямо заинтриговала, — возбудилась Маргарита. — Показывай!
Глава 18
23 июня 1859 года
— Интересно… как интересно… — шептала себе под нос Маргарита Игоревна, ходя вокруг Пелагеи.
На девушке было накинуто только платье. Даже не платье, а так — наспех соединенные отрезы ткани, в которых можно было лишь угадать контуры будущей одежды. Грудь так и вовсе была не прикрыта, заставляя девку отчаянно смущаться. Рядом на столе лежал набросок эскиза будущего платья, сделанный Романом Винокуровым.
— Мне все ясно, — подвела итог осмотру женщина. — Скидывай, сама переделаю, как и положено. Завтра придешь ко мне, заберешь.
— Мне Роман Сергеевич сказал самой сшить, — пусть и робко, но все же осмелилась возразить Пелагея.
— Да? Скидывай, я говорю! — рассердилась женщина.
— Но меня накажут, если я не выполню приказ, — уже чуть ли не плача, отвечала девушка, все же медленно стягивая с себя недошитое платье.
— Я поговорю с Романом, — отмахнулась Маргарита. — Давай сюда, а то из хорошей идеи убожество в итоге сотворишь.
Пелагея все же стянула с себя тряпку и тут же быстро одела привычный сарафан. Сложив шитье, госпожа Угорская завистливо посмотрела на фигуру девушки, и молча вышла из комнаты Софьи, где они остались для примерки и оценки творения Романа.
— Ну как? — спросила подругу Софья Александровна, пившая чай в зале.
— Идея отличная, а вот исполнение — из рук вон плохо, — вздохнула Маргарита. — Ну ничего, я сама это платье сошью! И деталей добавлю, а то совсем простенько получается.
— Может, Роман и хотел, чтобы было простенько? — нахмурилась Зубова.
— Ой, да что эти мужчины понимают в моде, — отмахнулась Маргарита.
— И все же, я настоятельно рекомендую тебе не добавлять ничего лишнего. Или сначала поговорить об этом с Романом.
— Ладно, уж и сюрприз ему нельзя сделать, — пробурчала женщина.
* * *
Я так увлекся рисованием скетчей, что не заметил зашедшей в комнату Пелагеи.
— Господин, — прошептала она, — извините, что отвлекаю, но…
Я завершил линию на рисунке, и посмотрел на нее.
— Что случилось?
— Мое шитье… его забрала госпожа Угорская.
Я поначалу и не понял, о чем она говорит, а затем мои брови взметнулись в удивлении.
— Маргарита Игоревна? Она сама решила все сделать?
— Да. И добавить что-то пожелала.
А вот последнее мне не понравилось. Чего она там добавить хочет? А если мне не понравится. И еще один момент — я все же задание Пелагее давал. Пусть она и обратилась за помощью к моей тетушке, а та Угорскую позвала, но ответственность за выполнение лежит на девушке. Да и у меня в планах было, чтобы она несколько подобных платьев себе сшила из разной ткани. Если за нее все сделают, то она так ничему и не научится.
— Она еще не уехала?
— В зале с госпожой Зубовой чай пили.
Я тут же бросил карандаш на листки со скетчами и двинулся в зал. Маргарита Игоревна к моей удаче все еще сидела там.
— Роман Сергеевич, здравствуйте, — улыбнулась она.
— Роман, хочешь чаю? — это уже тетушка.
— Благодарю, но нет, — покачал я головой и повернулся к Угорской. — Маргарита Игоревна, благодарю вас за вашу отзывчивость. Мне сказали, что вы согласились помочь в создании платья для служанки.
— Пустяки, — махнула та рукой. — За такой портрет, заказанные вами рубахи — недостаточная плата.
— Тогда прошу вас обучить мою служанку, как