– Да, теть Зин, – кивает девчонка. А Герцогиня возвращается ко мне.
– Чаю хочешь? Или поесть чего? Давай картошки сварю. С селедкой или с кислой капустой, милое дело…
– Я потеряла ребенка, – шепчу обреченно и моментально оказываюсь в крепких объятиях тети Зины.
– Поплачь, полегчает, – гладит меня по спине она. – Девочка ты моя бедная. Что случилось? Муж твой где?
Рассказываю торопливо. Прислушиваюсь к шагам и к голосам, доносящимся из-за закрытой двери.
– Не бойся. Сюда никто не войдет, – мотает головой Герцогиня. – Рано еще. Не хватились они тебя. Надеюсь, наши парни успеют, – поднимается она с места. Достает с полки пакет на кнопках. Выуживает оттуда тонкое стеганное одеяло и накрывает меня. – Оно чистое, не переживай. Это я на всякий случай для себя держу. Если торговли нет, можно прикорнуть в подсобке.
– Спасибо вам, – укутавшись с головой, сворачиваюсь в клубок. И даже представить боюсь, что будет, если мое исчезновение обнаружит Накосов.
– Полежи, – худая ладонь Зинаиды ложится мне на плечо. – А я работать пойду, чтобы не отсвечивать, – добавляет она быстрым шепотом. – Заодно посмотрю, кто тут ошивается поблизости…
– Да, хорошо, – прикрываю глаза.
Хлопает деревянная дверь подсобки. Стихают голоса, и я остаюсь одна в кромешной темноте.
– Только бы Рем успел! – шепчу непослушными губами. И выдыхаю, когда дверь распахивается, и широкая фигура Лактомского закрывает проем.
Все. Я спасена.
Сегодня скидки!
Код измены. Я требую развод! - роман о Юре Лужане и Вере Городницкой
Глава 31
Дальше было все как в тумане. Помню, как выводили меня с рынка в джинсовом со стразами и вышивкой плаще Герцогини. На голову платок повязали. Да еще в рядах Зина кому-то крикнула, что приехала родственница из деревни. Вот и сбили Накосова со следа.
А он как узнал, сразу за Машей рванул. И если бы успел первым, мне бы пришлось вернуться к нему. Вот только Рем опередил.
Как только новенькая вишневая девятка отъезжает от рынка, он протягивает мне сотовый телефон, чуть больше моей ладони.
– Набери родителей, – бросает отрывисто. Сигналит кому-то, выезжая на встречку. Разворачивается внаглую и гонит в сторону трассы.
Дрожащими пальцами открываю крышку телефона в кожаном чехле. С трудом попадаю в нужные цифры и звоню домой.
К моему несчастью, трубку берет отец, а ему фиг что объяснишь. Упертый, зараза.
– Дай сюда, – забирает у меня из рук чудо технической мысли Рем и четко, по-военному, докладывает отцу обстановку.
– Понял тебя, – коротко роняет папа и сразу же вывозит маму и Машку к брату на дальний хутор.
Поэтому когда мы приезжаем, дом встречает нас раскиданными вещами, чуть теплым чайником и недоваренным супом.
Обхожу каждую комнату, убираю на автомате, раскладываю по местам вещи и бреду на кухню, где Герцогиня уже мелко нарезает зелень для супа.
– Надо доварить. Твои вернутся… Пацаны проголодаются…
– Да, – вздыхаю я, усаживаясь рядом. Прислоняю затылок к стене и через окно наблюдаю, как парни готовятся к встрече с моим лютым врагом.
– Зачем им это? – рвется с языка. – Почему решили защитить? Рискованно очень. У Накосова наверняка есть оружие и люди.
– Слишком борзый пассажир, – оборачивается ко мне тетя Зина. – Ну сама пойми, кому нужен конкурент? Наша братва на район никого не пустит. А чужую гниду легче задавить в зародыше. Тем более что отморозок полный. Вон, Лизку грохнул зачем-то! – всплескивает она руками.
А я понимаю зачем. Меня учит. Наказывает. Лиза мне помогла, вот и поплатилась. Сердце останавливается, стоит подумать.
«Выходит, это я виновата!» – прикусываю губу и складываюсь в три погибели.
– Валя, он приехал, – вламывается в кухню Рем. Собранный и злой. – Так. Выйдешь на крыльцо. Помаячишь. Крикнешь что-нибудь обидное и сразу назад, в дом. Поняла? Спрячетесь с тетей Зиной в кладовке, – кивает он на Герцогиню и тут же замечает ее стряпню. – Ну какой суп, мать? – фыркает изумленно. – Выключай. Сейчас не до этого.
– Так это, – охает тетя Зина.
– Опа, – передразнивает ее Рем и добавляет спокойно. – Я сказал.
– Ну, так бы и говорил, – выключив плиту, пожимает она плечами. – Валь, я рядом буду, – берет в руки чугунную сковородку.
– Рядом буду я, – обрывает ее Рем и неожиданно целует меня в лоб. – Ничего не бойся. Но с крыльца не сходи, слышишь. Иначе он тебя достанет.
– Да, хорошо, – бормочу ошарашенно. На негнущихся ногах иду к выходу. И слышу голос Накосова.
– Алента! Я знаю, что ты здесь!
– Что ты хочешь, Леон? – выхожу на крыльцо. Взглядом выхватываю коренастую фигуру бывшего соседа. Вокруг него суетятся какие-то парни, по виду – спортсмены. Замечаю в руках Накосова пистолет. И только сейчас понимаю, что имел в виду Рем.
Пуля не достанет! Нельзя сокращать дистанцию.
– Иди сюда. Ты моя! – приказывает мне Накосов и машет оружием, словно подтверждая свою силу.
– Нет, я не хочу! – входя в раж, кричу звонко.
– Это еще почему? – из-за калитки усмехается криво мой мучитель.
– У тебя член маленький! И кривой! – ору на всю деревню. И тут же вижу, как меняется в лице Накосов. Пухлые губы складываются в тонкую мстительную складку, на скулах появляются желваки, а глазки становятся узкими от злости и ярости. – Проваливай, недомерок! Найди себе лилипутку. А к нормальным женщинам не суйся! – выкрикиваю напоследок и, услышав выстрел, заскакиваю в дом.
Запираю толстую металлическую дверь и поворачиваюсь к смеющейся Герцогине и мрачному Рему.
– Классно ты его приложила, – фыркает она. – Теперь не отмажется.
– Ты с ним спала? – в ярости дергает меня за руку Рем.
– Нет, – мотаю головой я и первой иду к кладовке.
– Погоди… Тогда откуда… – бухтит он сзади.
– Ты идиот, мальчик мой, – гладит его по спине тетя Зина.
А я, повернувшись, объясняю.
– Ты же сказал кричать что-то обидное…
– А, ты в этом смысле, – тянет