Это расстояние вертолёт преодолел за пару минут, завис над лесом на высоте двухсот метров, и в кабине установилась полная рабочая тишина (если не считать гула двигателей) и неподвижность.
Эксперты внезапно встрепенулись, заметив изменение показаний датчиков.
– Пошла амплитудная раскачка, – проговорил Платов.
– Да, выше фона, – ответил Амнуэль.
– Распределение по высоте?
– Ограничено параболически.
– Струю сжали, и она прошла иномериану под давлением, иначе трудно объяснить длину выпада.
– Проверим?
– Для этого и прилетели.
– Что у вас нового? – подсел к учёным Дорохов.
– Фон электронно-позитронных осцилляций увеличился, – сказал Платов. – Надо измерить его на всех высотах.
– Командуйте.
– Сначала сделаем круг, потом поднимемся выше метров на сто, и так несколько раз до высот в пару километров.
Дорохов передал пожелание физиков пилотам Ми-8.
Вертолёт начал наматывать круг за кругом, поднимаясь к облачному слою, предвещавшему непогоду.
На третьем круге физики вспотели и скинули куртки с плеч.
– Кажется, мы её-таки поймаем! – нервно потёр ладони Амнуэль.
– Высоко?
– Предполагаю, где-то на двух километрах.
– Или чуть повыше, – добавил Платов. – Струя растительности вырвалась из иномерианы в узком коридоре, описав параболу. Такое впечатление, что где-то по ту сторону открыли вентиль и сбросили мусор под давлением.
– Где именно – по ту сторону? Из Большого Леса?
– Можно только гадать, – пожал плечами Амнуэль. – Что, если Лес таким образом освободился от собранного на свалке мусора?
– Почему бы и нет? – Дорохов кинул взгляд на иллюминатор. – Чего только в этой струе нет, от сожжённых стволов до гнили и щепок. С другой стороны, мы не видели в Большом Лесу никаких свалок.
– Ваша «вертушка» находилась над Лесом недолго, вы просто могли не заметить свалки.
– Но и Ребров со своими бойцами ни разу не встретили ни одного мусорного полигона.
– Спорить не буду, возможны варианты. Чёрную поросль уже кто-то сбросил сюда, так сказать, для апробации процесса, а потом, убедившись в правильности своих расчётов, сбросил остальные запасы лесного мусора. Я всё-таки придерживаюсь своей точки зрения: это сделал Большой Лес.
– А вы, Дионисий Порфирьевич?
– Илья Павлович прав, возможны разные варианты. Мне ближе идея того, что сброшенная на базу отдыха куча этой колючей дряни выращена в лабораториях Земли.
– Любите конспирологические заговоры? – прищурился Амнуэль. – По моим ощущениям, на Земле ещё нет лабораторий, выращивающих такую гнусь.
– Значит, они появятся в будущем.
Физик рассмеялся, но через мгновение улыбка сбежала с его губ.
– Холи ков [7], как говорят американцы. А ведь возможен и такой фокус! Недаром же коллеги-биологи в один голос твердят, что выпавшие лианы, саксаулы и кактусы имеют земные корни. Единственное, что при этом не укладывается в систему, – это как взаимодействует Большой Лес и чёрный. Кто кому прародитель?
– Встретимся с группой Реброва – узнаем, – проговорил Дорохов.
– Вы верите в это?
– Даже больше – знаю.
Амнуэль озадаченно пригладил бородку, но отвлекаться на мешающие работе разговоры не стал.
Вертолёт продолжил кружение, постепенно поднимаясь выше облаков, ненадолго зависая на месте.
В поле зрения наблюдателей появились и другие вертолёты: это начали работу военспецы и эксперты Веденеева, до сего времени не спешащие делиться с коллегами из второй группы ФСБ собранной информацией и умозаключениями. Впрочем, после того как начальник военной группировки в районе базы генерал Любин резко повёл себя по отношению к Дорохову, ожидать совместной работы не стоило. Мы и сами с усами, стояло за всей этой чехардой. Единственным, кто мог объединить усилия двух контор, был министр обороны, вполне адекватный, сравнительно молодой (ему исполнилось пятьдесят пять лет) генерал, продолживший положительные реформы в армии, начатые прежним министром, и не на словах, а на деле старавшийся следовать профессии – «Родину защищать».
На высоте километра Платов воскликнул:
– Стоп! Ещё метров сто, и мы воткнёмся в портал!
Вертолёт прекратил подъём.
Пассажиры прилипли к иллюминаторам, пытаясь разглядеть из-под вращающихся пропеллеров небо над Ми-8.
– Ничего не вижу, – доложил Ливенцов.
– Мы и не увидим, пока не нырнём в канал.
– Дроны, – скомандовал Дорохов.
Открыли дверцу кабины, запустили сразу восемь «Стрижей», начавших кружить над вертолётом на безопасном от него расстоянии. Преодолев около ста метров, один из них внезапно исчез.
– Вот она!
– Фиксирую координаты горла! – отозвался Амнуэль. – Запись пошла!
Исчез ещё один беспилотник.
– Так мы всех «птичек» потеряем, – хмуро сказал Ливенцов, руководящий запуском.
– Мы же программировали их на возвращение.
– Кто знает, как глубоко они провалятся в «червоточину». Пока ни один не вернулся.
– Давайте ещё! – азартно потребовал Амнуэль.
Ливенцов вопросительно глянул на Дорохова, и генерал кивнул:
– Ещё пару.
От карусели «Стрижей» отделились два аппарата и устремились к центру круга.
Через несколько секунд снова один из них исчез, и Дорохов, не спускавший с «птичек» глаз, успел заметить, как в момент подъёма беспилотник превратился в струйку света, нырнувшую в возникшую на миг призрачную воронку.
Второй дрон постигла та же судьба спустя минуту.
– Дорогое удовольствие, – проворчал Савкин.
– Олег, попробуйте вернуть.
– Запрашиваю, не отвечает.
– Они уже там, в Большом Лесу, – весело объявил Амнуэль. – И вернуть мы их сможем, только нырнув следом.
– Это… не предусмотрено… – обеспокоенно заговорил Куницын.
– Что тут предусматривать? Нырнём, посмотрим, убедимся в том, что связь с Большим Лесом держится, и вернёмся.
– Товарищ генерал…
– Успокойся, Степан, – сказал Дорохов. – Никто пока не собирается нырять в другую Вселенную. Во всяком случае, до тех пор, пока мы не решим все наши внутренние проблемы.
– Ещё неизвестно, как отреагирует на доклад большое начальство.
– Я бы вообще не стал никому ничего докладывать, – сказал Савкин.
– Ты что, Василий Михалыч? Как это – не докладывать?
– Если большие люди узнают о существовании устойчивой иномерианы, Большому Лесу кранты. Стопроцентно наши «успешные менеджеры» с большими погонами бросят туда технику для валки леса, а там есть что валить, потом начнётся освоение, и конец благим намерениям.
Лица спутников повернулись к Дорохову.
А он вдруг с содроганием сердца подумал, что Савкин прав. История не раз доказывала, что, какими бы благими намерениями ни руководствовался человек, заканчивались они, по большому счёту, дорогой в ад.
Глава 21
Зло против зла не есть зло?
Костя пребывал в дурном расположении духа всего несколько минут. Проводив глазами самолёт, он помотался по лагерю с унылым видом, повозился с запасами принесенных накануне трав, потом вспомнил о задании Максима и повеселел.
Мерадзе он нашёл на берегу озерца, блаженствующим на солнышке с обнажённым торсом и опущенными в воду по колени ногами.
– Мир, идёшь со мной?
– Куда? – лениво спросил лейтенант, не